— Да, выглядит, но в этой ситуации Шелестов ещё больший охотник. Как и княгиня, ты хотя бы искренний.
Ух, как он посмотрел, мой ответ снова воодушевил его, а меня успокоил.
Этот мужчина мне нужен, к сожалению, в этом обществе незаконнорождённые не имеют достаточно свободы, я и с бизнесом могу в любой момент прогореть, это хорошо, что в лавке сразу оплатили за партию леденцов, но всё может сложиться иначе.
Петрович мне очень нужен и дело не про любовь, а про выживание.
Утолив голод наваристой ухой, мы продолжили непростой разговор, и только Миша поочерёдно смотрит то на меня, то на Петровича и молчит.
— С тобой просто быть искренним, я так и думаю о тебе, как только что сказал. С талантом делать из ничего — всё, твоя ценность становится в десятки раз ценнее. И ты очень красивая.
— Пропустим эту часть, раз мы семья, пока нечто непредвиденное не разлучит нас, расскажи мне о себе. Чтобы не было потом сюрпризов. Как подполковник пятого ранга докатился до такого положения в обществе? Взыскание?
Он невесело улыбнулся, вздохнул и решился на откровенность.
— Оно самое. Пошёл против приказа генерала, спас взвод солдат от глупой гибели, получил и взыскание, и благодарность. В армии так бывает. Пришлось из-за скандала подать в отставку с минимальным пансионом, который практически весь уходит на содержание сестры и её двоих детей. Выдать за меня замуж девушку моего сословия ни один родитель не захочет, а ты для меня самая лучшая партия, по любым статьям.
Молча протягиваю руку, крепко сжимаю его дрогнувшие пальцы и улыбаюсь, он не соврал, просто недоговорил сути своего проступка, но только потому, чтобы не стать в моих глазах сомнительным «героем», иногда недосказанность говорит больше, чем многословие.
— Ты мне подходишь, Данила! К сожалению, про себя ничего толком рассказать не могу, потому что память мне действительно отшибло. Вот такая печаль. Только то, что знает Миша, да со слов княгини, что мама — актриса, болевшая туберкулёзом или какой-то другой болезнью, подозреваю, что в родах и умерла. Потому у отца двоякое отношение к Офелии и любовь, и боль.
Миша, наконец, взял слово и прошептал:
— Я слышал, что твоя мама прожила несколько месяцев после твоего рождения. А граф к нам, как и ко всем относился обычно, без заигрышей. И ты сейчас совершенно иная.
— Просто я повзрослела.
Глава 17
Как всегда, права
После вкусного обеда мы молча прошли на приличный постоялый двор, устроили коней на ночь. Вечером ещё прошлись по лавкам и магазинам. Если с поместьем ничего не понятно, то с леденцами понятно всё.
Этот бизнес нельзя бросать.
Потому старательно закупили всё, что нужно. Холстину для рамок, на которых будет прорастать каждая партия ячменя или пшена. Пару отличных ножей, десять коробков каминных спичек и два более удобных чана для выпаривания солода.
Проходя мимо странной лавки домашнего декора в мещанском стиле, я заметила очень интересные фигурки из керамики, они меня привлекли, но, когда я вошла — обомлела! Чуть не завизжала от радости.
Это оказался магазинчик женских премудростей. Как у нас лавки для творчества. Тут и краски, и кисти, и бумага. Разные фигурки для декора, домашнее серебро, рамки для фотографий, письменные принадлежности и разные кухонные причуды не первой необходимости.
Данила не понял, зачем нам такие странные вещи, решил, что это женская прихоть. Но ничего не сказал, как говорится, если женщина хочет…
А я заметила один потрясающий набор.
Очень красивые деревянные формочки, и я их знаю — это под пряники. Дорого стоят, но это то, что мне нужно. Лисичка, еловая шишка, петушок, цветок, теремок. Стоило продавцу подать мне эти формочки, Миша сразу догадался, зачем я их покупаю.
Крупноватые, но уникальные, я сделаю потрясающие конфеты в этих формочках.
— А жестяных банок под печенье у вас случаем нет? — решаюсь уточнить ещё и важную деталь для хранения изделий.
— Есть, разные, шесть штук осталось с зимы, обычно в них печенье на подарок упаковывают.
— Беру всё.
И тут же поворачиваюсь к мужу и шепчу, завтра посмотрим, если вернёмся в усадьбу, то наймём извозчика, мы уже много чего важного купили, а ещё продукты, у нас в доме-то вообще ничего нет. Кроме того, нужны ещё приличные вещи Мише.
— Да, конечно, наймём. Покупай всё, что тебе нужно.
Ну я и купила. Пришлось раскрутить одну из скруток с бумажными деньгами из тайника.
Вечером мы поужинали в гостинице и разошлись по своим комнатам, я к себе, а Миша и Даниил к себе.
Брачная ночь и вообще вся романтика у нас поставлена на паузу, по понятным причинам.
Говорить о совместной жизни легко, а перейти к реальным шагам — очень сложно.
Я не готова.
А он боится всё испортить.
— Я должна сейчас продумать рецептуру, чтобы понять, какие ещё ингредиенты нужно купить завтра. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — наклонился и поцеловал, но так невинно, что даже обидно.
До ночи просидела с листами бумаги и карандашом, примерно расписала рецептуру, медового леденца, молочного.
Поняла, что нужно купить крахмал, хотя бы немного, чтобы молочные леденцы делать чуть гуще и плотнее.
А потом записала в список новую ступку и пестик. Появилась идея, обломки некондиции растолочь и сделать сахарную пудру. Некоторые леденцы обсыпать и получится очень классно.
Жаль, что в этом мире нет пластиковых пакетиков для упаковки.
Но как вариант можно купить немного папиросной бумаги.
Я ощутила себя вдохновлённой. Это такое странное и новое для меня ощущение наполненности, словно мне подарили «Конструктор новой счастливой жизни» и с ним можно делать такие волшебные вещи, от которых захватывает дух.
Мне в прошлой жизни вот этого полёта не хватало. Не скажу, что я задыхалась, но слишком много рутины и никакого творчества, кроме цветов в саду.
Долго не могла заснуть, кажется, Петрович лежит за стенкой и обо мне думает. Свалилась на него баба с ребёнком и бедами, и в одночасье оженила на себе.
А с другой стороны, если у него реально были по службе проблемы, то я для него вообще подарок.
С этими мыслями, довольная, несмотря ни на что, уснула как младенец.
Утро началось довольно рано, Миша тихонько постучал в комнату и спросил шёпотом:
— Как мы завтракать будем, здесь или в харчевню?
— Лучше харчевню, сейчас собираюсь, покупки здесь оставить можно?
— Можно, ключ с собой возьмём, хозяйку предупредим, — это уже муж заглянул в мою комнату и улыбнулся. — Доброе утро, как спалось?
— Прекрасно! Хоть без комаров, скоро выйду. Не смущайте меня!
Дверь тихонько закрылась.
Приоделась, кое-что из недавно купленного взяла, но наряжаться не решилась. Новые платья хоть и простые, но свежие, игривые. В кабинет к Звягину лучше идти с видом обречённым и унылым, так смогу если не затребовать, то хотя бы нужно выклянчить документы на Фрейю. Мне сейчас даже такого рода унижения не пугают.
Через полчаса сборов, пересчёта оставшихся денег, упаковки личных вещей, я, наконец, вышла к моим мужчинам. Они тоже время даром не теряли, коням дали овса и свежей воды, умылись и довольные, сидят, ждут меня, о чём-то разговаривая.
