Правила семьи Райс. Тетралогия (СИ) - Гринберга Оксана

– Центинский флот – они собираются снова напасть!.. Их корабли уже близко от башен! – впалил страж.

– Готовимся к обороне, – кивнув, словно не случилось ничего необычного, будничным голосом произнес Рейн.

И тотчас же принялся раздавать указания всем тем, кто стоял на ногах.

…Но обороняться нам не пришлось, и я даже не взлетела в черное ночное небо на спине у Райни. Мы с ней не сжигали корабли, прибывшие с моей родины, и не уворачивались от выпущенных из баллист дротиков.

Потому что еще через полчаса прибыл другой гонец, но уже с правой башни, чтобы сообщить, что флот Центина удирает из наших вод. Их паруса горят, и несколько кораблей тоже – какое же это великолепное зрелище!

И все потому, что на них напали!

– Но кто это сделал?! – изумился Рейн.

– Король Харальд. Он направлялся к нам, но увидел центинцев и их разгромил!

Оказалось, вместе с отцом в Скьорвин плыл еще и старший брат Рейна, Гуннар Бергссон, а с ними половина севера, так что флот Центина был разбит в щепки!

– За это стоит выпить! – раздался чей‑то голос, на что я хрипло рассмеялась.

А затем, закрыв глаза, сползла по стенке на пол.

И пусть мы успели дать противоядие всем, кого отравила Аннарита Вейр со своими подельниками, и многие из дружины уже приходили в себя… Требовали вина, заявляя, что это самое лучшее для них лечение!..

Рейн к этому времени приказал отвести в погреб всех замешанных в преступлении, и Бринна, хромая, но гордо вскинув голову, шла сама. Тех же, кто пострадал от яда серьезнее остальных, переправили в лазарет, а Длинный Дом стал готовиться к встрече с королем Харальдом и наследным принцем Гуннаром.

То есть к очередному пиру.

Именно в этот момент я со всей отчетливостью осознала, что мне здесь не место.

Нет, не так – я могла бы жить и быть счастливой в Скьорвине, но… Я – причина всех настоящих и будущих бед этих людей, которые были ко мне добры и приняли меня как свою.

Ну, за исключением Бринны.

Но прорицатель прав – мне здесь не место, потому что Центин станет приходить за мной снова и снова. Нападать, пытаясь всех уничтожить, или же действовать исподтишка, подсылая ко мне убийц или подкупая предателей.

А вместе с ними в эту игру ввяжутся еще и Хастор с Надиром аль‑Амманом.

Пока я здесь, никто из жителей этого города не будет в безопасности.

Значит, мне пора уходить.

Глава 10

Он явился в лазарет под утро, когда Скьорвин приходил в себя после ночного пиршества.

Двойная победа над Центином – вернее, полный разгром его флота, а заодно и прибытие короля Харальда – все это вылилось в буйное веселье. Викинги пировали так, словно в последний раз в жизни или уже очутились за столом в чертогах Богов.

Правда, долго в Длинном Доме задерживаться я не стала и на улице к веселившемуся народу тоже не присоединилась. Да и с королем Хъедвига вместе с двумя братьями Рейна почти не общалась.

Склонилась перед королевской династией после того, как Рейн представил меня, назвав своей избранницей.

– Аньез Райс, – заявил всем. – Моя будущая жена.

И произнес это таким голосом, что ни у кого не осталось малейших сомнений в его чувствах и намерениях. Даже у меня.

На меня тотчас же уставились три новоприбывших Бергссона – один вдвое старше Рейна, с мощной бородой и проседью в темных волосах, другой постарше, но без бороды, а третий года на три моложе.

Лейф, самый юный из детей короля Харальда.

Все Бергссоны смотрели на меня с одинаковым выражением серых глаз: словно пытались разобрать, что же во мне нашел их сын и брат, из‑за чего потерял голову и столько раз рисковал своей жизнью.

Наконец, Харальд кивнул.

– Доброе дело! – объявил он во всеуслышание, затем хлопнул Рейна по спине так, что другой на его месте, не будь он Бергссоном, наверное, упал бы носом вниз и потерял сознание.

Но Рейн лишь улыбнулся, словно это была хорошая шутка со стороны отца.

– Король Харальд дал свое благословение, – тотчас разнеслись по Длинному Дому довольные голоса. – Да будет свадьба!

Но я‑то знала, что никакой свадьбы не будет. По крайней мере, не здесь и не сейчас.

Поэтому и не осталась на пиру – тихонько улизнула в лазарет с глаз долой, а заодно и потому, что там было полным‑полно работы.

Многие из тех, кого отравила своим зельем Аннарита, до сих пор не пришли в себя. Пусть противоядие спасло их жизни, но силы не спешили возвращаться, так что я нашла применение своей целительской магии. Да и Райни охотно поделилась с пострадавшими своей магией.

Пыталась пробудить и Искру – но не тут‑то было! Она молчала, словно заснула и ее со мной нет.

Руководил лазаретом старый целитель по имени Тьельд – я все‑таки вспомнила его имя.

Помогала еще и Тарис – она ничего не ела на пиру, поскольку на нем не присутствовала. Из‑за магического истощения бывшая преподавательница решила остаться дома и… Вот же она удивилась, когда узнала, как все завертелось!

Также с нами была Замина и еще несколько девушек из Скьорвина.

Когда Рейн явился за мной в лазарет, все давно уже спали, одна лишь я смотрела в окно. Разглядывала, как поднималось солнце над фьордом – это было великолепное зрелище, которое мне хотелось сохранить в своей памяти.

– Аньез, – позвал Рейн. Протянул мне теплый плащ, и мы вышли наружу.

Рейн обнял меня сразу же у входа в лазарет и прижал к себе. Крепко, словно боялся, что я исчезну, если он меня отпустит.

– Мы приняли решение, – произнес он. – Харальд заберет твою мать с собой. К ней будут относиться как к знатной пленнице, а потом отец вернет ее в Центин в обмен на торговые уступки.

Не удержавшись, я все‑таки фыркнула.

– А ты не боишься, что у тебя появится новая мачеха? На месте Харальда я бы тоже поостереглась. Не успеет он и глазом моргнуть, как Аннарита проберется к нему в сердце, а заодно займет место в его постели.

Наверное, не стоило так говорить о матери, но я была не слишком хорошего о ней мнения – после всего того, что совершила Аннарита как в Изиле, так и в Скьорвине.

Рейн усмехнулся и покачал головой.

– Отца таким не проймешь. Он без ума от нашей матери, королевы Гудрун. Любит ее трепетно и преданно вот уже сколько лет.

Помолчал секунду, затем посмотрел мне в глаза и добавил:

– Так же, как и я тебя.

Рейн склонился и поцеловал меня в губы, хотя мне показалось, что прямиком в сердце.

Ну вот как… Как после такого поцелуя сказать ему, что я собираюсь уходить?!

– Что будет с Бринной и остальными? – спросила я, хотя мне хотелось поговорить совсем о другом.

– Их изгонят из клана и вряд ли их примут где‑нибудь еще, так что в Хьедвиге им больше нет места. Но Бринна меня не волнует, – добавил Рейн, – а вот ты порядком тревожишь. Я вижу решимость в твоих глазах. Аньез, что ты задумала?

И я вздохнула.

– Я не могу здесь больше оставаться, – честно сказала ему. – Центин ни за что не остановится, а за ним придут и другие. Я не вправе подвергать жизнь твоих людей такой опасности. Хотя мне так не хочется уходить…

Рейн кивнул.

– И куда же ты решила податься? – поинтересовался он с нарочитым безразличием в голосе.

– В Сигнис, – вновь вздохнув, сказала ему. – Бывшее Королевство Драконов, слышал о таком?

Рейн кивнул.

– Конечно же, я слышал. У нас есть множество легенд и сказаний о драконьем королевстве.

– Я говорю не о легендах, – покачала головой. – Не знаю, что именно вы проходили в своей академии, но нас учили, что Сигнис – это гряда островов на севере. Вернее, целый архипелаг, согреваемый теплыми морскими течениями и дыханием спящих вулканов. Драконам такое понравилось – они ведь теплолюбивы, поэтому стали перебираться туда еще издревле. Заодно там есть горы и снег…

Внезапно я вспомнила свой сон, в котором летала на Райни, а рядом со мной парил огромный черный дракон. Сердце застучало с удвоенной силой – потому что мне показалось, будто я застыла всего в шаге от того, чтобы разгадать замысел Трехликого.