НеТемный 7 (СИ) - Изотов Александр

— Я бы всё же не доверял предсказаниям этой женщины, — буркнул один из десятников, рыжий старик с усами и выбритым подбородком, — У нас тут война намечается…

— Что ты там говорил про следующую ночь? — спросил меня другой десятник, тот самый, из Углеяра. Звали его Андрий.

— Броссы, точнее, войска знахаря Волха, нападут на Камнелом этой ночью, — ответил я.

— Броссы всегда клялись в верности Могуте, — заспорил ещё один воевода.

Кнез, сидящий во главе стола, поморщился. Потом подвинул ко мне довольно подробную карту Камнелома и окружающих земель.

— Я бы хотел выслушать всё, что ты знаешь, Малуш.

Глава 13

Да, не самое простое и благодарное это дело — планировать защиту города. Камнелом ждёт осада, и сомневаться тут не приходилось. Многие бывалые воины согласились, что ощущают надвигающуюся угрозу.

Укрепить стены, заготовить провизию и воду, вырубить лес вокруг города, устроить ловушки будет не самым трудным. Самое трудное — это убедить людей бросить свои срочные дела, чтобы сорваться куда-то и делать непонятную работу.

И у советников кнеза, в отличие от воинов, были свои обязанности, которые были связаны с мирной жизнью города. Тем более, по городу уже стали распространяться слушки, что кнез слушает какого-то бросса, а бросс этот сбежал в своё время из гор… И с кнезом далеко не всё гладко, он Углеяр-то вон не уберёг, да ещё говорят, славного боярина изгнал. Поговаривали, что Рудничный давно предупреждал кнеза — не всё ладно в Камнеломе…

Я едва не рассмеялся, когда услышал жалобы некоторых советников на сомнения народа. Служители зла всегда в своём репертуаре.

Помнится, когда был Десятым, я сам засылал и покупал таких шептунов в городах, которые собирался брать. Люди впитывают плохое, как губка, это обычное свойство человеческой души.

Пробежавшись глазами по лицам многочисленных советников, из которых знакома мне была только Петра Слышащая, я понял, что для начала надо проверить окружение кнеза. Если у заговорщиков нет своих людей среди его свиты, то грош цена таким заговорщикам.

Поэтому я просто сказал кнезу:

— Кто наводит смуту, изловить и прилюдно повесить…

Виол вдруг кивнул, соглашаясь со мной. Что было довольно неожиданно для жителя юга Троецарии, где было гораздо больше свобод, чем на севере.

— По-другому никак.

— Варвар… да вы с ума сошли! — Глеб Каменный округлил глаза, — У нас такого уже лет пятьдесят не было. Ладно там изгнать или бросить в темницу.

Я пожал плечами:

— Как знаешь, кнез, а только время не то.

Бард добавил:

— Кнез, ваше сиятельство, позвольте мне помочь. Я шепну тут, там, чтобы недовольный народ собрался на площади… Всё сделаем, зачинщиков найдём, да ещё и боевой дух поднимем.

Кнез махнул рукой, отряжая в помощь барду советника. Тот подсел к Виолу, и они стали перешёптываться.

Затем, когда я начал делиться своими соображениями, даже бывалые воины начали бледнеть. У кнеза-то и так добавилось седины в волосах, но о нападении броссов следующей ночью многие слышали впервые.

— Ваше сиятельство, о чём он⁈

Несмотря на то, что Глеб Каменный благоволил мне, было трудно добиться от кнеза настоящего доверия. Но я рассказал всё, как есть…

И о том, что в Калёном Щите захватил власть знахарь Волх, объявивший себя чуть ли не новой инкарнацией бога Хморока, и что он воюет с собственным же народом.

О том, что нападать будут изменённые броссы, и справиться с ними одной только воинской силой будет невозможно.

О том, что с юга, где ночью было землетрясение, идут войска лучевийцев. Сейчас они застряли, потому что тот Тёмный Жрец, что ведёт их, очень осторожен, и по-настоящему боится меня. Но всё же следует отправить разведчиков, чтобы узнать точнее.

Рассказал и о том, что отряды, ушедшие с советником Германом на северо-восток по просьбе лучевийского посла, ждать больше не придётся. Они уже могут быть все мертвы.

Десятники ахнули, стали взволнованно перешёптываться, а кнез, схватив кубок, жадно выпил его до дна. Судя по его лицу, он был совсем не рад, что мог отправить собственных же воинов в ловушку, на верную смерть.

Советники, конечно же, заспорили, некоторые стали спрашивать, откуда это всё мне известно, и не является ли это больной фантазией горца, который просто желает отомстить своим обидчикам.

Опытный в интригах, я не обращал внимания на самых крикливых, выискивая среди советников тех, кто действительно может служить Бездне.

На мою сторону неожиданно встал тёмный Витимир Беспалый, который подтвердил, что среди служителей Хморока и вправду теперь очень много противоречий. И что самого Беспалого пытались склонить на свою сторону те, кто теперь служит «так называемой Бездне».

— Бездне? — задумчиво спросил кнез, — Она хочет занять место Хморока?

— Больше, — сказал я, — Она хочет весь этот мир. И как раз-таки Хморок, а точнее, его возвращение, ей и мешает.

Я не видел смысла больше скрывать, поэтому рассказал, что знаю, о Тёмном Жреце из Лучевии, и что это Шан Куо, советник и брат лучевийского короля. И что это, скорее всего, его войска готовятся к осаде.

— Но у нас есть Совет Камня, который хранит равновесие. — подал голос один из советников.

Ещё один добавил:

— И Храмовники Яриуса, которые следят, чтобы Хморок никогда не вернулся, и в мире царил только Свет.

— А где же Храмовники сейчас? — спросил я, — Где Совет Камня?

— Но мы не видели ещё и полчищ зла, о которых ты говоришь, — заспорили со мной, — И король Лучевии не вчера родился, и просто так не позволит втянуть свою страну в войну с Троецарией.

Я вздохнул, вдруг поняв, как чувствовали себя адепты Ордена Света в моём прошлом мире. Ведь мы, силы Тьмы, сидели тише воды и ниже травы до определённого времени, и поэтому для правителей голоса светлых звучали раздражающе. «Ну какие силы зла? Где вы их видите⁈»

— Когда эти полчища появятся, будет поздно, — сказал я спорящему советнику, — В этом и план. Ударить мгновенно и всюду. Сегодня служителей Бездны нет, а завтра они — везде.

Глеб Каменный помрачнел, о чём-то крепко задумавшись. Иногда советники поднимались, что-то шепча ему на ухо.

— Малуш, у меня не только предсказание… но и приказ слушать тебя от самого Могуты, — наконец, сказал Глеб Каменный, — Вот только мои советники тоже не вчера ими стали, и мы вместе сделали Камнелом таким процветающим, какой он сейчас.

— Понимаю…

— Ты сам сказал, что нарушил планы Шана Куо, — сказали советники, — Быть может, сейчас имеет смысл послать гонцов к броссам и в Лучевию? Послать гонцов к тем войскам, которые ты, как говоришь, остановил на юге… Надо разговаривать, зачем сразу же воевать?

Я лишь поджал губы, устало потерев лоб. Разговаривать с подступающим войском? О, да, эти советники явно видели только мирную жизнь.

— И не может ли так случиться, что им нужен только ты? — прозвучал от советников главный вопрос.

Глеб Каменный всё это время молчал, лишь переводя взгляд с одного на другого, и слушая разные мнения.

— Если бросс Малуш заявляет, что так обеспокоен жизнями камнеломцев, то он не будет против пожертвовать и своей жизнью, чтобы спасти город? — послышался ещё голос.

Я тоже пока молчал, лишь подмечая, кто и что говорит. Злого умысла, как ни странно, я пока что почти не видел. Скорее, в людях говорила их глупость…

Это как если бы люди в деревне, обложенной хищниками, предложили: «А может, отдать волкам собаку? Они же из-за неё так злятся!»

— Да, я им тоже нужен, — усмехнувшись, я материализовал Губитель Древа и положил его на стол, — А ещё им нужно это. Знахарь Волх придёт за топором Хморока этой ночью, хотите вы этого или нет.

Все уставились на огромный топор, и сейчас по взглядам многих я мог легко прочесть из мысли. Кто-то сомневался, как кнез, у кого-то проскользнула неприкрытая радость — «ну вот, все проблемы решены!». А кто-то чуть не захлебнулся жадностью, понимая, сколько может стоить это орудие.