НеТемный 7 (СИ) - Изотов Александр

А Гектору хотелось, чтобы Камнелом добился совсем другой славы. Своей, собственной славы… Ведь чего бы не достиг город, он всегда будет частью огромной Троецарии, и всегда будет разделять свою славу с кем-то.

При этом советник прекрасно знал, куда приведёт эта мысль… К войне, к разрушению, к людским смертям. Он знал, что Камнелом сам по себе всегда останется маленьким камнетёсным городком, а после разрушения и вообще может быть предан забвению.

Но Бездна на то и мастерица лжи, что внушила советнику — её могущество сделает Камнелом великим не только в этом мире, но и в других мирах.

Вот так глупая и простая идея, благая вроде бы на первый взгляд, привела город к этой ситуации. Что советник стоит с ножом в руках и угрожает убить кнеза, если… Если что?

Я встал и неожиданно все крики в зале прекратились. Ну, потому что броссы очень высокие, и показалось, что среди людей появился великан. А во-вторых, всколыхнувшаяся во мне душа Хморока надавила на всех окружающих божественной мощью.

Потускнели магические фонари на стенах, даже солнце за высокими окнами будто бы зашло за тучу. Весь зал погрузился во мрак.

Бешеные от собственной безнаказанности глаза советника остановились на мне.

— Что ты хочешь, грязь? — спросил я.

Спросил не для того, чтобы выполнить требование. Просто надеялся, что он даст мне ещё какую-нибудь зацепку, чтобы понять, как действовать дальше.

Ведь заговорщики не просто так хотели осадить этот город. Зачем-то же он был им нужен? Храм Хморока в Бросских горах, половина броссов идут за предателем… По логике Шану Куо сейчас было бы удобнее войти в горы, присоединиться к армии Волха и взять приступом Храм Хморока.

Но им пока что нужен Камнелом. Может, они знают больше, чем я, и готовятся к долгой и затяжной битве? Хотят строить в Бросских Горах неприступную цитадель?

Пока я шёл вдоль стола к главным актёрам драматической сцены, советник Гектор наконец опомнился:

— Кого ты назвал грязью⁈

Я ему не ответил, потому что протискивался между стражниками. Те окружили кресло с кнезом и советником, выставив клинки и копья, да так и стояли растерянно, не зная, что делать.

— Я думаю, — сказал я, обращаясь к Петре Слышащей, стоявшей рядом, — надо в вашей академии открывать новую кафедру… И учить, что такое Магия Крови.

— Я слышала о Магии Крови, — покачала головой Петра, — Это сильная магия, и она под запретом Совета Камня.

— Но это же не значит, что вы не должны знать приёмы против неё?

С этими словами я вытащил кинжал у одного из стражников. Тот вопросительно глянул на десятника Андрия, но он лишь кивнул. Мол, всё нормально.

— Я с тобой разговариваю, бросс!!! — вспылил Гектор, на которого я не обращал внимания, — Кого ты тут назвал грязью⁈

— Тебя. Потому что ты пешка, которую я буду допрашивать долго и болезненно. А раз ты стал советником, то у тебя хватит мозгов, чтобы сейчас принять правильное решение.

— За мной сама Бездна! Ты не представляешь, какая власть у Повелительницы Тьмы, ты всего лишь жалкая мошка…

Он ещё что-то кричал, а я, чуть склонив голову к стражнику, у которого взял кинжал, спокойно, едва ли не шёпотом, сказал:

— Смотри, — я аккуратно наколол кончик своего пальца остриём, потом показал этим самым пальцем на мерцающую плёнку, окружающую советника с кнезом, — Это Магия Крови. Она очень мощная, но настроена она на крови… И это её самое слабое место.

Советник резко перестал кричать, воцарилась полная тишина, и теперь мой монотонный будничный тон, от которого всегда засыпают ученики мудрецов, звучал во всех уголках зала.

Я поднёс к куполу свой палец с капелькой крови и под удивлённый вздох каждого в зале медленно продавил магическую плёнку. В глазах советника Гектора отразился самый настоящий ужас, от страха у него задрожали колени.

— Ты… стой… я убью же… Ты! Не смей!

— Эта защита теперь настроена и на мою кровь, — я улыбнулся незнакомому мне стражнику, — Сильнейшее заклятие, которым можно сковать даже бога, может разрушить любой смертный… Любое существо, у которого есть кровь. Такая вот ирония.

Потом я ввёл сквозь пелену кинжал и поводил им, будто в воде. Лезвие оставляло в куполе разрыв, который нехотя срастался. Испуганными зрачками Гектор следил за моими движениями, словно заворожённый.

— То есть… — слушавший меня стражник вдруг посмотрел на свой меч, потом снял перчатку и задумчиво посмотрел на ладонь, — Если я просто брошу каплю крови в купол, он разрушится?

Я усмехнулся. Догадливый малый, но немного наивный.

— Нет, ты просто сможешь сквозь него проходить. А чтобы сломать, надо нарушить магический узор… Он у него где-то скрыт, какой-нибудь артефакт, или даже татуировка на коже.

Мой кинжал так и рисовал круг в защитной пелене, открыв уже довольно внушительную прореху.

— Но… — советник вдруг шмыгнул носом, — Но ведь сила…

Он с ужасом смотрел, как стражник мечом наколол свою ладонь. И в этот момент я резко дёрнулся вперёд, хватая Гектора за воротник, и просто дёрнул на себя. Его нож, конечно, царапнул кнеза, но это было не смертельно…

Зато теперь голова советника торчала в дыре в защитной плёнке. Тот, закричав, попытался ткнуть меня кинжалом, но его рука упёрлась в пелену. Нет, она не остановила его удар, просто рука очень медленно стала проникать сквозь защиту…

— Что… что это такое⁈ — он тужился, пытаясь продавить плёнку быстрее, но таковы уж законы магии.

— Погоди, — я улыбнулся, — Пока тебе не оторвало голову, мне надо кое-что узнать.

— Оторвало⁈ Как? Нет!!! — он почувствовал, как края прорезанной мной дыры коснулись его шеи, — Не-е-ет! Нет!!!

— А что, тебе не всё рассказали про эту магию?

Я, материализовав Губитель в руке, снова приложил топор к щеке советника. В прошлый раз я увидел не всё, что хотел, и сейчас видения снова хлынули в меня быстрее.

План заговорщиков стал чуть яснее. Да, в Камнеломе они хотели выстроить большую и неприступную цитадель, но это была всего лишь хитрость. Чтобы цари, которые могли помешать заговорщикам, тратили бы своё время на осаду именно этого города, пока основные дела творятся в Бросских горах. Судя по всему, там у злодеев не всё так гладко, как хотелось бы.

Жаль, но про планы самого Волха Гектор ничего не знал. А я буквально чувствовал всей своей кожей, что бросский знахарь в это время с ненавистью думает обо мне.

Ему нужен только бросс Малуш, я чую это… Почему-то ему и вправду очень нужен я, и он обязательно придёт сюда.

— Спасибо, — я отпустил советника, и тот задёргался, будто в предсмертных судорогах.

Потом, правда, он ожил, наполовину опустившись сквозь защитную плёнку. К нему тут же подскочили стражники и маги, накидывая обычные и магические кандалы на торчащие руки и вытягивая его наружу.

— Почему я не умер⁈ — растерянно вскрикнул Гектор, — Ты сказал, что мне сейчас отрежет голову!

— Значит, солгал, — буркнул я, возвращаясь на своё место, — Забыл, что головы отрывает другая магия.

Спустя несколько секунд магическая сфера потухла, потому что её целью было защитить советника. Но его вытянули, и заклинание, потеряв смысл своего существования, перестало работать.

Кнез, который за всё это время так и не встал с кресла, проводил недовольным взглядом советника, которого уволокли из зала, и потёр шею. Над ним уже кудахтал местный целитель, который аккуратно пытался заживить царапины.

— Спасибо за спасение жизни, — вздохнув, сказал Глеб Каменный.

Я лишь кивнул, крепко задумавшись. Чувство тревоги нарастало, и я подозревал, что самую большую проблему мне доставит именно бросский знахарь.

Не сразу до меня дошло, что же меня так гложет, но душа Малуша помогла… Я понял, что просто не смогу сражаться с бросским войском. Нет, когда они придут в виде упырей, у меня не останется выбора, но сейчас я не могу быть спокоен, понимая, что большинство броссов просто обмануты.

Мне надо как-то их спасти… Самые отъявленные негодяи пусть летят в бездну, но если я смогу переманить на свою сторону хотя бы половину войска знахаря, это уже спасённые жизни броссов.