Вернуть Боярство 23 (СИ) - Мамаев Максим

Передо мной, на холодных каменных плитах, лежало закованное в доспехи тело. Арзул фир Виниттар, вампир девятого ранга, чья полная сила достигала семи Сверхчар. Существо, что в честном бою, будь мы оба в полной силе, без труда сокрушило бы меня. Впрочем, справедливости ради, кровосос итак одержал надо мной убедительную победу. Я могу сколь угодно ссылаться на то, что специально поставил себя в такие условия, что всё прошло по моему плану и даже ещё лучше, но здесь и сейчас, наедине с самим собой, я честно признавал — он победил, этот клыкастый принц ночи, взял верх в честном бою. И даже не ограничь я себя следуя идиотскому со всех сторон плану, который, не будь влияния моего внезапно обнаруженного соседа по разуму, мне бы даже в голову не пришел — я бы всё равно его не одолел.

На мой призыв Маргатона кровосос, оказывается, имел возможность призвать как минимум своего хозяина — он ведь обладал его высшей реликвией. В поединке чистой силы и мастерства я тоже уступил — пусть у меня и были десятилетия истребительной, кровавой войны Великих Магов за спиной, но у моего врага был опыт более чем десяти тысячелетий схваток плюс тупо больше сил. Да что там — у него даже артефакты были лучше моих! Если Копьё Простолюдина ещё как-то могло соперничать с вражеским оружием, то в качестве доспехов я проигрывал безальтернативно. Мои средней паршивости восьмого ранга против его довольно хороших девятого.

И потому, глядя на лежащее передо мной тело со своего высокого трона, я не испытывал ни капли радости, удовлетворения или тем паче гордости за одержанную победу. Вместо этого я ощущал смутное чувство глухого раздражения самим собой.

Это не моя победа. Не мой триумф. Лично я проиграл, был разгромлен, как щенок, ввязавшись в игру, где на кон было поставлено абсолютно всё — и из-за моей самоуверенности, из-за ложного ощущения собственной непобедимости я едва не лишился всего и вся.

Рогард Серый. Вот кто истинный победитель и триумфатор, тот, кому я теперь обязан больше, чем просто своей жизнью. Я обязан ему жизнями всех своих родных и близких, всех друзей, товарищей по оружию и людей, вверивших мне свою судьбу. Тех, ответственность за кого я добровольно взял на себя в тот миг, когда они отдали мне свою верность.

— Отвратительная тварь, — прервал мои размышления знакомый голос. — Омерзительная, полностью искажающая саму суть того, к чему стремились маги нашей Империи пародия на вечную жизнь. Насмешка Кровавых Богов и их весьма успешный по своему проект, которым они сумели привлечь на свою сторону великое множество разумных из тех миров, до которых не дотянулась рука Империи. Многие правители, боящиеся смерти и не дотянувшие самостоятельно до уровня Великих Магов, продались за это мнимое бессмертие. И создавали в своих мирах не просто культы, но устраивали настоящие гекатомбы жертв, творили из останков нежить и вообще всеми силами помогали нашим врагам во Второй Войне.

— Ты теперь всегда будешь изображать мою шизофрению, да? — вяло поинтересовался я.

Рогард Серый, как оказалось, отныне не спит и имеет возможность общаться со мной напрямую постоянно. Выяснилось это обстоятельство, когда после моего рассказа о Вечной Империи я выслушал доклад по результатам отгремевшей битвы и попросил присутствующих дать мне несколько часов на то, чтобы окончательно привести мысли в порядок перед тем, как устраивать совет. Настаивать никто не стал, и даже тесть, понимающе кивнув, покинул мою комнату. Я услал даже Алёну и Хельгу — после собственного же рассказа о Рогарде и Вечной Империи мне многое из того, что я почерпнул в его памяти, предстало в новом свете. Почему-то только озвучив всё это я как будто бы по-настоящему осознал всю эту информацию. А ещё это почему-то сильно истощило меня морально. По какой-то причине всё, о чем я поведал, странно откликалось в моей собственной душе…

Тогда-то, оставшись наедине со мной, мой спаситель и подал голос, сделав замечание насчет того, что я совершенно не раскрыл, что именно из себя представляла аристократия Империи и как она формировалась…

Ну и, разумеется, всё наше общение происходило не вслух, а у меня в голове. Я даже до сих пор до конца не уверен, что это именно Рогард, а не первый признак того, что у меня свистит фляга.

— Не беспокойся, с твоими мозгами всё в порядке, — заверил меня Вечный. — Я лично за этим слежу. И вообще — побольше благодарности, мальчик!

— Я действительно бесконечно благодарен тебе за помощь и признаю свой долг, — ответил я. — Прости, если…

— За помощь с хозяевами этой дохлой пиявки можешь не благодарить, — если бы Рогард сейчас был в физической форме, он наверняка отмахнулся бы. — Во первых — это я внушил тебе ту идею, зная, чем все обернется. Во вторых — ты не представляешь, какое удовольствие мне доставило перебить этих мразей. Словно вернулся в старые добрые деньки, когда эти ничтожества бежали при малейшем намеке на мое присутствие… Нет, благодарен ты мне должен быть за другое — теперь, когда мы связаны полноценно и я имею доступ к твоему Внутреннему Миру и сознанию, никакая магия Разума ни в какой из её форм на тебя не подействует. Кроме той, что достаточно сильна, чтобы повлиять на Титулованного Вечного — а встреча с подобной тебе в этом мире точно не грозит.

— Гм… Действительно, приятный бонус, — признал я. — А помочь делом, хоть немного и в самом крайнем случае, ты, случайно, не сумеешь?

— Это тебя убьёт сразу, окончательно и бесповоротно, — отрезал он. — И помощь действительно будет мизерной — точно не такой эффективной, чтобы платить за неё жизнью. Если уж совсем прижмет тебе будет выгоднее принести себя в жертву и вложиться в посмертные чары — толку будет на порядок больше. Я могу помочь тебе лишь двумя вещами — защитой Внутреннего Мира и советом в случае необходимости.

— Тоже немало, — признал я. — Спасибо.

Иметь возможность советоваться с целым Титулованным Вечным, да ещё и Воителем, дорогого стоила. Учитывая его уровень владения магией, он может подсказать самые эффективные методы противодействия любым чарам, с которыми я могу столкнуться в будущем. Или подсказать решение в сложной ситуации, хоть боевой, хоть какой иной.

Мы оба замолчали. Я обдумывал дальнейшие свои действия, Рогард же переключился на моих обитателей в лице сотен тысяч Душ. Он их чем-то одарил в прошлый раз, и сейчас те активно усваивали и поглощали полученное, но дело шло со скрипом. Рогард не мог напрямую, магией повлиять на процесс, но вот советовать и руководить процессом, отдавая приказы, ему ничего не мешало, а Души, даже сильнейшие, явно уважали и побаивались Вечного. Тем более тот в доброго и заботливого наставника даже не пытался играть — он скорее напоминал сержанта-ветерана, обучающего отделение зеленых новобранцев. Что ж, было бы странно, веди себя существо, пару миллионов лет прослужившего в войсках, как-то иначе, верно? Армейская же муштра — она хоть в Вечной, хоть в Российской Империи плюс-минус одинакова.

Я же занялся, собственно, тем, ради чего и лежало здесь это тело. Необходимо было аккуратно, действуя с крайней осторожностью и деликатностью снять с него доспехи. И, кроме как мне, сделать это было больше некому. Я лучший маг Крови из имеющихся, плюс я единственный Великий Маг и вдобавок имею глубочайшую связь с Источником Магии Замка. Не говоря уж о том, что именно я создатель его охранных чар и потому в случае опасности быстрее и эффективнее кого-бы то ни было сумею пустить их в ход. Ну и самое главное — я мог воспользоваться всей мощью Чертога Чародея. Для этого мне было необязательно находиться подле него — не ради столь простой задачи.

Доспехи вампира были, разумеется, защищены от посягательств со стороны. Первым я обнаружил мощное проклятие магии Крови, что должно было поразить рискнувшего попробовать их снять. Потратив десяток минут на сканирование и сбор информации, я, конечно, не расшифровал заклинание, но суть его работы разобрал. Замаскированную суть — первым слоем шла весьма качественная маскирующая связка, призванная обмануть вора. Если не вдаваться в подробности — разобрав его, но не сумев углядеть второй слой, неосторожный мародер подготовил бы защитные чары под один тип воздействия, а угодил бы под совсем иной, от которого подобная защита не годилась. Неплохая задумка, что имела бы немалые шансы сработать в случае, будь на моем месте кто-нибудь неискушенный в магии Крови. Истинный смысл этих чар был в том, чтобы заставить часть крови похитителя — в идеале вообще всю — превратиться в мощнейшую магическую отраву, что разъедала бы в равной степени тело, энергетику и ауру.