Ученица Волхва (СИ) - Тарасов Иван

Матрёна покачала головой, но не стала спорить. Она знала, что Еремей — человек странный, но не злой. И всё же в её глазах читалось сомнение.

— Ты бы поосторожнее, — прошептала она. — Люди болтают. Говорят, что в лесу опять видят то, чего быть не должно. Тени, огни… Может, это из-за тебя?

Еремей нахмурился. Он знал, о чём она говорил. В последнее время в лесу действительно было неспокойно. Но он не был уверен, что это связано с ним. Возможно, это были просто слухи. А возможно, что-то большее.

— Не бойся, Матрёна, — сказал он, стараясь звучать уверенно. — Я позабочусь о себе. И о тебе тоже.

Она посмотрела на него, и в её глазах мелькнуло что-то, что он не смог прочитать. Потом она встала, собрала посуду и, не сказав больше ни слова, ушла.

Еремей остался сидеть на лавке, глядя на свой огород. Туман начал спускаться с холмов, окутывая землю плотной пеленой. Он почувствовал, как холодок пробежал по спине. Матрёна была права. Что-то шло. Что-то тёмное. И он знал, что скоро ему придётся столкнуться с этим лицом к лицу.

Но пока он просто сидел, слушая, как ветер шелестит листьями, и думал о том, что даже волхву иногда нужна простая похлёбка и доброе слово соседки.

____

Вечерело. На следующее утро….

В туманное утро, когда солнце едва пробивалось сквозь пелену серых облаков, Еремей сидел на крыльце своей избы, чиня старую ловушку для рыбы. Вдруг из глубины леса донёсся звук, от которого у него похолодела кровь. Это был смех — высокий, пронзительный, словно скрип несмазанных колёс. Смех Кикиморы.

Еремей знал, что Кикимора — дух болот, коварная и злобная тварь, которая заманивает путников в трясину, чтобы утащить их в свою влажную, тёмную обитель. Но этот смех звучал иначе — торжествующе, почти ликующе. Старик почувствовал, что что-то не так. Он взял свой посох, на который были нанесены древние защитные руны, и отправился в сторону болот.

Лес вокруг становился всё гуще, деревья склонялись над тропой, словно пытаясь её перекрыть. Воздух был наполнен запахом гнили и сырости. Еремей шёл осторожно, прислушиваясь к каждому шороху. Вскоре он вышел к краю болота, где вода стояла чёрная, как смола, а над ней вился туман, скрывающий всё, что находилось дальше нескольких шагов.

Смех раздался снова, теперь совсем близко. Еремей увидел силуэт — маленький, сгорбленный, с длинными, спутанными волосами. Кикимора. Она стояла на кочке, окружённая водой, и в её руках что-то блестело. Старик присмотрелся и понял, что это цепь. А на другом конце цепи, по шею в воде, стояла девушка. Её лицо было бледным, глаза широко раскрыты от ужаса, но она молчала, словно её голос был украден чарами болотной нечисти.

— Что ты делаешь, тварь? — крикнул Еремей, стараясь звучать твёрже, чем чувствовал себя на самом деле.

Кикимора повернула к нему свою голову, и он увидел её лицо — длинный нос, глаза, как угольки, и рот, полный острых, жёлтых зубов.

— Это моя добыча, старик, — прошипела она. — Уходи, пока я не решила сделать тебя своим следующим гостем.

Еремей знал, что спорить с Кикиморой бесполезно. Он опустил руку в карман и достал горсть соли — древний оберег против нечисти. Бросив её в сторону Кикиморы, он прошептал заклинание, которое знал с детства. Соль рассыпалась в воздухе, и Кикимора вскрикнула, отшатнувшись. Её цепь ослабла, и девушка, воспользовавшись моментом, попыталась выбраться из воды.

— Беги сюда! — крикнул Еремей, протягивая руку.

Девушка, спотыкаясь, двинулась к нему, но Кикимора оправилась от удара. Её глаза загорелись яростью, и она бросилась вперёд, цепь в её руках зазвенела, как змея. Еремей поднял посох, на котором загорелись руны, и ударил им по земле. Вспышка света ослепила Кикимору, и она отступила с громким воплем.

— Быстро! — Еремей схватил девушку за руку и потянул её за собой. Они бежали через лес, пока смех Кикиморы не стих вдалеке.

Когда они наконец вышли к деревне, девушка, дрожа, опустилась на землю. Её одежда была мокрой, а лицо всё ещё выражало ужас.

— Кто ты? — спросил Еремей, накрывая её своим плащом.

— Меня зовут Арина, — прошептала она. — Я из города… Я заблудилась, и она… она нашла меня.

Еремей кивнул. Он знал, что Кикимора не оставит их в покое. Она будет ждать, чтобы отомстить. Но сейчас он спас жизнь этой девушке, и это было главное.

— Пойдём, — сказал он, помогая ей подняться. — У меня есть место, где ты сможешь отдохнуть. А завтра мы подумаем, как вернуть тебя домой.

Они пошли к избе, оставив за спиной тёмный лес и зловещий смех, который всё ещё эхом разносился в тумане.

____

Утро началось с тишины, нарушаемой лишь редким криком птиц за окном. Еремей проснулся рано, как всегда. Он вышел во двор, огляделся и почувствовал, что день будет непростым. В доме за его спиной послышался лёгкий шорох — это Арина, девушка, которую он спас несколько дней назад, уже начала хлопотать по хозяйству. Она была тихой и старательной, но в её глазах всё ещё читалась тень страха. Еремей знал, что ей нужно время, чтобы прийти в себя.

Он зашёл в дом и увидел, что Арина уже накрыла стол остатками вчерашней еды. Она стояла у печи, её руки были испачканы мукой, а волосы слегка растрёпаны.

— Арина, — сказал он мягко, — ты не должна всё делать сама. Отдохни.

Она повернулась к нему, и в её глазах мелькнула благодарность, но она покачала головой.

— Не могу сидеть без дела, — ответила она. — Лучше буду полезной.

Еремей кивнул. Он понимал её. После всего, что она пережила, работа помогала ей отвлечься. Он заметил, что на ней всё ещё была грязная одежда, в которой он нашёл её в лесу. Она была изорвана и испачкана кровью.

— Дай мне свою одежду, — сказал он. — Я отнесу её Матрёне, пусть постирает. А тебе принесу что-нибудь чистое.

Арина кивнула и, не говоря ни слова, сняла с себя грязную рубаху и юбку. Еремей аккуратно сложил их и вышел из дома.

Матрёна жила в соседней избе. Еремей постучал в дверь, и через мгновение она появилась на пороге. Её глаза сразу же упали на грязную одежду в его руках.

— Это что? — спросила она, нахмурившись.

— Одежда Арины, — ответил Еремей. — Девушка, которую я спас. Ей нужно что-то чистое.

Матрёна взглянула на него с подозрением, но взяла одежду.

— Кто она такая? — спросила она. — Откуда ты её взял?

Еремей вздохнул. Он знал, что рано или поздно придётся объясняться.

— Нашёл её в лесу, — сказал он. — Она была ранена, испугана. Кто-то или что-то гналось за ней. Я не мог оставить её.

Матрёна покачала головой, но не стала спорить. Она знала, что Еремей всегда поступал так, как считал нужным, даже если это шло вразрез с мнением других.

— Ладно, — сказала она. — Постираю. Но ты будь осторожен. Люди уже шепчутся.

Еремей кивнул и, поблагодарив её, вернулся к себе. Арина уже вышла во двор и ставила садок для рыбы в ближайшем ручье. Она использовала остатки вчерашней еды как приманку. Еремей наблюдал за ней со стороны. Она двигалась уверенно, словно знала каждое движение наизусть. Видно было, что она привыкла к труду.

Когда она закончила, она вернулась в дом и начала убираться. Она подмела пол, вытерла пыль с полок и даже протерла странные фигурки стоявшие в углу избы. В обычном доме на этом месте были бы иконы, но в доме старика она не видела ни одной. Еремей смотрел на неё с лёгким удивлением. Она была не просто трудолюбивой — она была умелой.

К полудню Арина достала рыбу из садка. Она быстро её почистила, посыпала травами, которые нашла в огороде, и запекла в печи. Аромат разнёсся по всему дому, и Еремей не смог сдержать улыбки.

— Ты умеешь готовить, — сказал он, когда она поставила перед ним тарелку с рыбой.

— Это не сложно, — ответила она, слегка покраснев. — Мама учила.

Еремей кивнул и начал есть. Рыба была идеальной — сочной, ароматной, с хрустящей корочкой. Он смотрел на Арину и думал о том, как странно бывает жизнь. Всего несколько дней назад она была на грани смерти, а теперь сидела здесь, в его доме, и готовила ему еду. В глубине души он знал, что покой будет недолгим. Что-то шло. Что-то тёмное. И он чувствовал, что скоро им всем придётся столкнуться с этим лицом к лицу, но пока он просто наслаждался моментом, слушая, как Арина тихо напевает себе под нос, а запах печёной рыбы наполняет дом теплом и уютом.