Локки 6. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Ты не понимаешь…

— Понимаю! Давай лучше заключим безумно выгодную для тебя сделку. Я выведу тебя из башни, а ты поклянёшься дать мне немного своей кровушки и перестать искать моё настоящее тело. Да и, вообще, откажешься от любых действий, способных навредить мне. А ещё я даже готов сохранить в секрете ото всех, как мы тут славно порезвились.

— А если я откажусь? — хрипло произнёс он, играя желваками, едва не протыкающими бледную кожу.

— Ничего страшного не случится. Я глубоко убеждён, что башня не сможет свести тебя с ума. Рано или поздно ты выберешься, а затем начнёшь искать меня, чтобы жестоко отомстить, — иронично проговорил я, давая понять своим тоном, что абсолютно не верю в способность бога одолеть башню.

— Ты ведь даже не понимаешь, чему стал хозяином, — вдруг глухо проговорил Хеймдалль. — Не знаешь, на что способна эта башня, и кто её построил.

— А ты знаешь?

— Кое-что мне известно, — ответил тот. — Я бродил по множеству миров и давно знал, что в этой башне хранится ключ от клетки Иврима.

— А чего не сказал Одину?

— Всеотец мудр, но порой слишком рискует. А тот, кто войдёт в эту башню, уже не выйдет, если не сможет покорить её. Даже бог будет здесь заперт на веки вечные. Я опасался, что Один попытается это сделать. Да и в целом башня хорошо хранила ключ, пока не появился… ты. Но я допускал мысль, что ты можешь покорить её, потому и пошёл за тобой, рискнув своей жизнью.

— Да, я такой. Впереди меня всё цветёт, а позади горит. И чего ты хочешь, Хеймдалль? Ты же не просто так рассказал мне о башне.

— Я предлагаю тебе вместе раскрыть все тайны этой башни, проникнуть в знания тех, кто построил её. Без меня ты не сможешь сделать этого, а наверняка жаждешь.

Да, тут меня Хеймдалль раскусил. У меня аж руки дрожали от желания докопаться до тайн Древних. Так наркоман жаждет дозу. И ведь с помощью Хеймдалля мне будет проще сделать это.

— Ладно, уговорил. Как только я разберусь с Ивримом, сразу приступим к башне. Но твоя кровь мне нужна будет перед решающей встречей с ним. Я должен быть максимально сильным, чтобы одолеть его.

Хеймдалль задумался, хотя мы вроде бы все обсудили. Всё же он спустя минуту проговорил мрачным голосом:

— Кажется, у меня нет выбора. Я согласен. Надеюсь, вы со Всеотцом сумеете переиграть Иврима.

— Как два пальца об асфальт, — усмехнулся я и следом обменялся с богом клятвами. — Итак, зеркала, покажите, как Хеймдаллю выбраться из башни.

Те показали такой головоломный маршрут, что я аж рот раззявил. Оказывается, уровень с коридорами имеет огромные размеры. Это была пространственная магия невероятной сложности! Легче змея Ёрмунганда засунуть в ореховую скорлупу, чем сотворить такое. Снаружи-то башня казалась довольно небольшой, а внутри… ого-го!

Хеймдалль бы тут до скончания веков бродил в поисках выхода, но и так ему придётся идти очень далеко. А у меня нет времени на то, чтобы подсказывать ему, куда повернуть. Я уже чувствовал некую размытость реальности, которая наступает перед переносом. Надо было срочно что-то придумать!

— Башня, я приказываю тебе перестроить коридоры так, чтобы они все вели к выходу! — на одном дыхании отбарабанил я, часто-часто дыша от волнения.

К несчастью, зеркала показали, что башня положила болт на мой приказ. То ли она не умела так делать, то ли я получил доступ с ограниченными функциями, не позволяющими мне так радикально вмешиваться в конструкцию башни.

— Разорви тебя Хель! — в ярости выпалил я и следом аж вздрогнул от пришедшей мне на ум гениальной мысли. — Башня, пусть потухнут зеркала в тех коридорах, которые не ведут к выходу!

Вот тут строение Древних послушалось меня. Уровень с зеркальными коридорами практически полностью погрузился во мрак. И только один путь остался освещённым.

— Хеймдалль, иди туда, где горят зеркала. Этот путь выведет тебя наружу! — выпалил я, погружаясь во мрак перехода.

Он так стремительно захлестнул меня, что последние слова с трудом вылетели из моего горла. И я даже не понял, успел сказать их или лишь подумал, что сказал.

Тьма затопила мой разум. А когда она схлынула, я осознал, что лежу в повозке, скрючившись в позе эмбриона.

— Получилось, — потрясённо прошептал Иврим, грубо вырвав из моих сведённых судорогой пальцев третий ключ.

Он блеснул в свете, испускаемом трепещущим язычком оплавленной свечи, рядом с которой валялось несколько огарков. Они наполняли запахом воска пыльный горячий воздух Пустоши.

— Пришлось потрудиться, — просипел я, мигом запустив «регенерацию».

Она начала восстанавливать покрытую липкой сукровицей спину, а ещё принялась сращивать мелкие царапины и ссадины. Даже убрала синяки, оставленные на горле пальцами бога.

— Ну что? Что там было⁈ — требовательно выдохнул Иврим, упав возле меня на колени.

Его щекастое лицо нависло надо мной, а безумные глаза сверкали как два уголька в бездне мрака.

— Башня с зеркальным лабиринтом. Он выуживал мои потаённые страхи, издевался и сводил с ума, — проговорил я, приняв сидячее положение. — Мне лишь с великим трудом удалось пройти его. Я думал, что рехнусь.

— А кто тебя так отделал? — подозрительно сощурился Безумный бог, кивнув на мои затягивающиеся раны.

— Там ещё были кое-какие ловушки, — соврал я, не моргнув глазом, и тут же перевёл тему: — Сам ключ прятался в тайнике внутри стены. Я далеко не сразу его отыскал. И что дальше? Я должен открыть твою клетку?

— Верно, — кивнул Иврим и блаженно зажмурил глаза, как огромный довольный кот. — Я скоро являюсь за тобой. И тогда ты исполнишь последний акт этой пьесы, после чего получишь награду, достойную бога. Помни об этом, Локки.

Он подмигнул и неуклюже выбрался из повозки, словно уже начал терять контроль над чужим телом.

Я остался в одиночестве и первым делом подумал о Хеймдалле. Услышал ли он мои слова? Пёс его знает. Время покажет. А пока мне стоит заняться уборкой.

Я дождался, когда регенерация восстановит моё тело, а потом быстро стёр запёкшуюся кровь, оделся и начал убирать следы ритуала. Попутно мне пришлось выслушать монолог Громова-младшего, назвавшего меня гением. А ещё большим гением, по его мнению, я стану, когда обведу Иврима вокруг пальца.

Мне же вдруг подумалось, что Безумный бог далеко не дурак. Чую, у него тоже есть планы на все случаи жизни. Наверняка он предполагает, что я попробую обдурить его. Кажется, в финальной части этой истории каждый из нас выложит на стол свои козыри. Надо сделать так, чтобы у меня их было больше.

Пока же я выбрался из повозки.

Красноватая дымка застилала ночное небо, а луна с любопытством глядела на уснувший лагерь седьмого отдельного штурмового полка графа Соболева. Однако часовые бдили. Кто-то восседал около костров, а кто-то дежурил за периметром лагеря.

Я подумал, что мне лучше не показываться людям на глаза, дабы не плодить ненужные слухи. Потому я отправился к своей палатке, с помощью своей магии избегая встреч с часовыми. Хотя одному из них мне искренне захотелось дать леща. Он сладко спал, свесив голову на грудь. И его мерному сопению вторил храп из ближайшей большой общей палатки, рассчитанной на двадцать солдат. Всё же я прошёл мимо и без приключений добрался до своего брезентового логова. Проник внутрь и рухнул на матрац.

Мой исстрадавшийся организм намекал, что я не только усну как убитый, но и проснусь, как убитый. Но даже в таком состоянии я обратил внимание на то, что мой походный рюкзак лежал чуть дальше от матраца, чем тогда, когда мы с Ивримом покинули палатку.

— Кто-то шарил в нём? — нахмурился я, приподнявшись с матраца.

Ужасно не хотелось вставать, но пришлось, чтобы осмотреть и рюкзак, и всё нутро палатки. Врагов у меня куча, так что кто-то из них мог подбросить мне какой-нибудь взрывоопасный артефакт или нечто подобное.

Глава 2

— Тварь или твари, нет, скорее всего всё-таки тварь, — разгневанно прошипел я, держа двумя пальцами жёлтый от старости листок, так и норовящий свернуться в трубочку.