Искательница бед и приключений (СИ) - Корсарова Варвара

Огни фонарей, грохот трамваев, кряканье клаксонов и крики продавцов газет остались позади.

Дома в переулок выходили глухой стеной, сумерки стремительно опускались. Под ногами то и дело попадались выбоины, поэтому пришлось умерить шаг.

Из подвального окна выскочила черная кошка и перебежала дорогу, вытянув хвост палкой. Зловеще сверкнули зеленые глаза.

Я споткнулась и прошептала защитное заклинание на афарском – оно осталось в памяти от бабушки, и его повторял мой отец, когда принимался за очередной раскоп.

И тут же рассердилась на себя. Теперь я образованная столичная жительница, а не суеверная бродяжка.

Мысли вернулись в настоящее. Хотелось бы знать, почему Иверс заинтересовался ветхим документом. Это карта Но-Амона, северной провинции Афара, а значит – сто против одного – карта древнего захоронения. Хоть мой отец, черный копатель, давно бросил нелегальный промысел, он был бы рад заполучить ее.

Впрочем – наверняка подделка. Посмотрим, что скажет о карте мой шеф.

Я так погрузилась в раздумья, что не сразу заметила, как из щели между складами вынырнула троица подозрительных типов. Они были одеты в черные ношеные пальто, небритые морды прятали под надвинутыми на лоб картузами.

– Эй, барышня! Тпру... Постой, – сутулый мужик со сломанным носом шагнул наперерез.

– Куда идешь одна, такая хорошенькая, да без кавалера? – вступил в беседу второй, косоглазый верзила.

– Ну-ка, покажи, что несешь в котомке! – не стал любезничать третий, чью гнусную физиономию украшали усы, переходящие в бачки.

Надо сказать, я озадачилась. Переулок был безлюдный, но все же в центре города, и шантрапа сюда не заходила, чтобы очистить карманы беспечного прохожего.

Грабеж среди бела дня? Ладно, пусть среди темного вечера, но все же дело неслыханное в этом квартале.

Желудок стянуло тошнотным страхом, потому что парни не шутили. Они окружили меня, смотрели недобро, а усатый достал из-за пазухи короткую дубинку и выразительно ей поигрывал.

Неспроста, ох неспроста встретила я черную кошку, а до того – профессора Иверса! Обе встречи предвещали беду.

Однако сдаваться без боя я не собиралась.

Косоглазый рванул сумку из моих рук, но удерживать я ее не стала; с силой толкнула от себя, метя в живот противнику.

Острый угол ящика попал куда надо, косоглазый охнул, выпустил сумку и согнулся, хватая ртом воздух.

Я пнула его в голень и завопила:

– Пожар! Полиция! Грабят!

Усатый надвинулся и замахнулся дубинкой, я попятилась, но спину царапнули кирпичи – меня приперли к стене.

Бандит тяжко дышал, смердя кислым ароматом анисового табака.

Чтобы не получить свинцовым набалдашником в лоб, я выставила сумку с ящиком в попытке отвести удар. Прекрасно понимая, что уловка если и спасет, то ненадолго. В голове пронеслась бабушкина присказка:

«О Гумари, смотритель Небесного Маяка, покровитель пропащих, помоги!»

У богов бывает странное чувство юмора. Помощь они послали, откуда я вовсе не ждала. И в лице кого!

Сбоку на усатого налетел здоровяк в длинном пальто. Он сшиб его с ног с силой разогнавшегося локомотива, и оба кубарем покатились по мостовой. Мелькнуло перекошенное от ярости скуластое лицо с остроконечной бородкой.

От удивления даже страх прошел, а руки сами собой опустились.

Явление доктора Иверса в роли спасителя поразило меня до глубины души. Мне бы радоваться, но я досадливо выругалась.

Тем временем остальные бандиты присоединились к потасовке. Иверс поднялся на ноги и лихо махал кулаками, отбиваясь сразу от троих. Справлялся неплохо, но уже пару раз пропустил удар, его бородка окрасилась кровью. Дубинку свою усатый потерял, она откатилась к стене, где я и подняла ее без спешки.

А чего спешить? Иверс, как известно, неплохой боксер-любитель. Вот и пусть попрактикуется. Вздуют его – невелика беда, пару синяков он заслужил.

Однако не дело улепетывать и оставлять профессора на растерзание шантрапы. Наука не переживет такой потери.

Я вновь закричала во все легкие:

– Полиция! Пожар!

После чего забарабанила дубинкой по железным воротам склада. Загрохотало так, что и в центральном полицейском участке наверняка услышали.

– Шухер, братва! – просвистел змеиный шепот, застучали ботинки, и шантрапа растворилась в сумерках.

Иверс привалился к стене и сплюнул.

Я отбросила дубинку, прислушалась: полиция прибыть не торопилась. Переулок как был безлюдным, так и остался.

– Уходим, пока они не вернулись! – очухавшийся Иверс схватил меня за руку и потащил на Мистерикум-страда. – Шевелите ногами, Грез! И не забудьте ящик. Он не пострадал?

– Не командуйте, сударь, вы не у себя на кафедре! – рявкнула я, но ходу прибавила, потому что предложение было разумным.

– Дайте мне ящик, я понесу! – потребовал Иверс.

– Черта с два! – я крепче прижала сумку к груди.

Мы выскочили на Мистерикум-страда. Народу здесь было немного, но все же редкие прохожие лучше, чем никого, и полицейская будка за углом имеется.

Я удовлетворенно хмыкнула, разглядев Иверса в свете фонаря. Ему расквасили нос и губу, его щегольское пальто лишилось пуговиц, но серьезно профессор не пострадал и язвительности не утратил.

– Во что вы впутались, Грез? – грубо спросил он. – Не поделили что-то с земляками? Один из тех был афарцем, судя по татуировкам.

– Я афарка лишь наполовину, и с подобными типами компании не вожу, – огрызнулась я. – А вас что занесло в тот переулок? Следили за мной? Хотели сами меня ограбить?

– Ваш язык стал еще ядовитее за эти годы, Грез, – спокойно ответил Иверс, прикладывая к разбитой губе платок. – Вы были единственной студенткой в моей карьере, кто превратил защиту диплома в нападение на членов комиссии.

– Некоторые члены комиссии это заслужили.

– Отнюдь. Я лишь честно дал оценку вашей жалкой работе.

– Но в каких выражениях!

– Вы в выражениях тоже не стеснялись.

– Я всего-то попросила вас не переходить на личности. Это вы начали повышать градус дискуссии. Назвали меня «пустоголовой недоучкой, возомнившей себя историком»! Знаете, до сих пор жалею, что не швырнула в вас чернильницей.

– И это ваша благодарность, Грез, за то, что я спас вас от бандитов?

Он остановился, скомкал и запульнул платок в урну, а потом сжал кулаки и гневно засопел.

– Спасали вы не меня, а вот это, – я многозначительно покачала сумкой. – Что вас заинтересовало в старом ящике, доктор Иверс? Неужто карта? Решили, что она и впрямь приведет вас к сокровищу? Такие карты продают туристам на базарах Но-Амона по дюжине за медяк. Не думала, что вы принадлежите к числу наивных авантюристов.

Гремя, подъехал трамвай, из открытых дверей посыпались пассажиры. Но я заходить не спешила – ждала ответа.

– Вы понятия не имеете, Грез, что я ищу. Отдайте мне карту. Вам и вашему патрону она ни к чему, поверьте.

– Не отдам. Она моя. Не ваше дело, что я с ней сделаю. Может, и впрямь буду заворачивать в нее ветчину. Или сыр!

С этими словами я запрыгнула на подножку трамвая в момент, когда кондуктор дал звонок, а двери с лязгом сдвинулись с места.

Они захлопнулись перед физиономией Иверса, чуть не оттяпав ему длинный нос. Трамвай весело покатил, а профессор остался изрыгать проклятия на краю тротуара.

– Грез, я не прощаюсь! – проревел он трамваю вслед. – Теперь я знаю, что вы работаете на Абеле Молинаро. Ждите в гости! Я получу эту карту, не будь я Габриэль Иверс!

Я едва удержалась, чтобы не показать ему в окошко кукиш.

Трамвай завернул за угол, я заняла свободное место на скамейке, прислонилась лбом к холодному стеклу и перевела дух.

Столица – место беспокойное. Считай, мне повезло, поскольку я впервые наткнулась на грабителей за восемь лет, что здесь живу. Хотя негодяев другого сорта успела повстречать немало – взять того же Иверса.

В Сен-Лютерну я приехала из Афара. До моего рождения отец колесил по свету в поисках удачи, в конце концов осел в Но-Амоне, северной провинции страны песков и древностей.