Ведовской дар. 1. Ведьма правды - Деннард Сьюзан

Сафи сделала вид, что ничего не заметила, а когда дошла до кучи серых камешков, которыми сама отметила ловушку, аккуратно перешагнула ее. Позади нее такой же почти незаметный маневр проделала Изольда.

Тогда усатый мужчина – явно главный – поднял свой арбалет.

– Стоять!

Сафи подчинилась, позволив ногам остановиться, но при этом начала суетливо топтаться на месте.

– Онья? – спросила она.

На аритуанском это значило «Да?». Раз уж они решили изображать крестьянок, то будут крестьянками-чужестранками.

– Говорите на дальмоттийском? – спросил стражник, переводя взгляд с Сафи на Изольду.

Изольда неуклюже остановилась рядом с Сафи.

– Гаварить. Немнього.

Худшей имитации аритуанского акцента Сафи еще не слышала.

– Мы… Проблема? – Сафи подняла руки в универсальном жесте, показывающем готовность подчиниться. – Мы идем в город. Веньяса.

Изольда натужно раскашлялась, и Сафи снова захотелось ее придушить. Понятно же, почему в их дуэте обычно Из срезала кошельки, а Сафи служила приманкой. Ее повязанная сестра всегда была никудышной актрисой.

– Мы хотим найти лекаря, – поспешила сообщить Сафи, пока Изольда не зашлась в новом приступе ненатурального кашля. – Мы боимся, это чума. Наша матушка умерла… Она так кашляла, брр… В конце сильно кашляла. Много крови…

– Чума? – переспросил стражник.

– Ага, – закивала Сафи. – Моя сестра. Она тоже болеет, сильно.

Изольда снова начала кашлять, но на этот раз вполне достоверно, Сафи даже вздрогнула от неожиданности. Она наклонилась к подруге.

– Тебе нужен лекарь, очень. Пойдем, твоя сестра тебе поможет.

Стражник повернулся к остальным, но те уже расступались, пропуская девушек. Он заорал:

– Встать в строй! Продолжить движение!

Под ногами захрустел гравий, ноги солдат снова принялись отбивать ритм. Девушки двинулись вперед мимо стражников, которые брезгливо морщили носы. Похоже, никому не хотелось связываться с «чумной» Изольдой.

Сафи как раз тащила подругу мимо черной кареты, когда ее дверца распахнулась. Наружу высунулся дряхлый старик в багровом одеянии. Казалось, что складки его морщин колыхаются на ветру.

Это был глава Золотой гильдии, человек по имени Йотилуцци, которого Сафи видела издалека – не далее как вчера вечером – в трактире, где шла игра.

Однако старый гильдмейстер явно не узнал Сафи. Бегло оглядев девушек, он с усилием скомандовал шелестящим, как камыш на ветру, голосом:

– Аэдуан! Убери подальше от меня этот мусор!

У заднего колеса кареты материализовалась фигура в белом. Порыв ветра распахнул плащ, под которым показалось оружие – нож, висевший на поясе, и меч на перевязи. Лицо парня осталось скрытым под капюшоном.

Это был монах ордена Кар-Авена. Их учили убивать с самого детства.

Сафи замерла и, почти не думая, отпустила руку Изольды, приготовившись к нападению. Изольда заняла позицию у нее за спиной. Кто-то из стражников вот-вот наступит на ловушку, так что им следовало быть готовыми ко всему. Начала – заканчивай.

– Аритуанки, значит, – произнес монах. Его голос звучал хрипло, но не из-за возраста, а из-за того, что парню явно редко доводилось участвовать в переговорах. – Из какой деревни?

Он шагнул в сторону Сафи.

Ей пришлось сделать усилие над собой, чтобы не струсить и не отступить. Ведовской дар, чутье на правду, вырвался наружу. Крайне неприятное ощущение, как будто кто-то драл когтями спину.

Дар проявился не из-за его слов, а, скорее, из-за самого его присутствия. Монах был совсем молодым, но в нем ощущалось нечто. Нечто безжалостное, слишком опасное, чему не следовало доверять.

Он откинул капюшон, открыв бледное лицо и коротко остриженные каштановые волосы. Монах принюхался, и в его зрачках вспыхнули алые огоньки.

Желудок Сафи сжался и превратился в камень.

Колдун крови.

Этот монах был колдуном крови. Существом из древних легенд. Говорили, что такие, как он, могли унюхать в крови человека любой ведовской дар и преследовать его обладателя хоть через весь континент.

Если он уловил что-то в запахе Сафи и Изольды, они точно окажутся в глубокой, глубокой…

Хлоп-хлоп-хлоп!

Это взорвался заложенный в ловушку порох. Кто-то из стражников наступил на нее.

Сафи действовала мгновенно – как и монах. Его меч вылетел из ножен, ее нож – из-под плаща. Лезвие ударилось о лезвие, девушка едва успела отбить удар.

Парень собрался и сделал выпад. Сафи отступила. Она чуть не споткнулась об Изольду, но та мгновенно опустилась на колено, и Сафи перекатилась через спину подруги на другую сторону.

Начала – заканчивай. Именно так они сражались. Именно так выживали.

Сафи завершила сальто и вытянула спрятанный меч как раз в тот момент, когда звякнули и вырвались на свободу два серпа – изогнутые клинки Изольды, похожие на серебряные полумесяцы. Где-то впереди раздалось еще несколько взрывов. Поднялся гвалт, лошади лягались и ржали.

Изольда почти достала до живота монаха. Он отпрыгнул назад и вскочил на колесо кареты. Сафи надеялась получить передышку, но монах атаковал ее сверху.

Он был хорош. Лучший воин из тех, что ей встречались.

И все же Сафи и Изольда были лучше.

Сафи ушла из-под удара, и в тот же момент на пути монаха оказалась Изольда. Ее клинки, как стальной смерч, обрушились на руки, грудь и живот парня, и девушка тут же унеслась прочь.

Сафи замерла. Она смотрела на то, что никак не могло происходить, но чему была свидетельницей: раны на теле монаха затягивались прямо у нее на глазах.

Теперь не оставалось никаких сомнений – он был, трижды ад его побери, настоящим колдуном крови из самых мрачных кошмаров Сафи.

Поэтому она сделала единственное, что смогла придумать: метнула свой нож прямо в грудь монаха.

Клинок пробил грудную клетку и вошел глубоко в сердце. Монах сделал шаг вперед, его колени подкосились, и парень впился взглядом покрасневших глаз в Сафи. Губы его скривились. С невнятным рыком монах выдернул нож из груди, и из раны хлынула кровь…

И тут же рана начала затягиваться.

Но у Сафи не было времени на еще один удар. Стражники выстроились и подняли арбалеты. Гильдмейстер заверещал в глубине кареты, и лошади понеслись бешеным галопом. Изольда оказалась перед Сафи, изогнутые клинки летали в воздухе, отбивая стрелы. На короткое мгновение карета заслонила девушек от охраны, их мог видеть только колдун. Он потянулся за ножом, но оказался слишком медленным – похоже, все его силы уходили на магию исцеления.

И тем не менее он улыбался – улыбался – так, будто знал что-то, чего не знала Сафи. Как будто собирался преследовать ее и заставить заплатить за все.

– Уходим! – закричала Изольда, схватила Сафи за руку и потащила ее за выступ скалы.

По крайней мере эта часть должна была пойти по плану. Они так часто повторяли заранее подготовленный трюк, что могли проделать его с закрытыми глазами.

Как раз в тот момент, когда первые арбалетные стрелы вонзились в землю позади них, девушки добрались до валуна высотой в половину человеческого роста у самого края утеса.

Они быстро вложили клинки в ножны. В два прыжка Сафи забралась на камень, Изольда последовала за ней. Где-то внизу, из увенчанных белыми барашками пены волн, торчал камень.

Две веревки, закрепленные на вкопанных в землю крюках, ожидали своего часа. Очень быстро – куда быстрее, чем обычно – Сафи сунула ногу в петлю, схватилась за узел, завязанный на уровне головы…

И прыгнула.

Глава 2

Ветер свистел в ушах и заполнял ноздри, пока Сафи неслась вниз… прямиком в волны… прочь от семидесятифутового утеса.

И тут веревка закончилась. Резкий рывок отозвался во всем теле и особенно в ободранных ладонях, и Сафи влетела в заросший ракушками камень, торчавший из волн.