Егерь. Столичный гамбит (СИ) - Скиба Николай

— В моих руках звери становятся совсем иными созданиями, — я начал говорить самое главное. — Лучше, умнее, быстрее и… полезнее. Это означает доступ к видам и качеству, которых нет ни у кого из соседних регионов.

В глазах барона загорелся интерес. Валентин Красногорский был правителем, а значит, мыслил стратегически. По крайней мере, именно на это я и наделся.

Лицо Ария потемнело.

Чтобы подкрепить слова делом, я сосредоточился на потоковом ядре. Воздух в зале словно загустел, пронизанный невидимыми токами силы. Из глубины груди хлынул насыщенный и живой поток золотистого света. Свечение окутало пространство передо мной, формируя светящийся кокон.

Не было никаких сомнений, что о ней уже знают. Как и о близнецах. Поэтому пусть посмотрят сами.

Золотистая оболочка пульсировала, словно гигантское сердце, а затем начала растворяться сверху вниз, открывая сначала контуры массивной головы с торчащими ушами. Потом проступили могучие плечи, покрытые полосатой шерстью, мускулистое тело и, наконец, лапы с когтями длиной в кинжал. Последние искры света погасли, и в зале стояла моя кошка во всей своей устрашающей красе. Размером с медведя и с глазами, горящими разумом хищницы. Её присутствие мгновенно изменило атмосферу в зале — даже воздух, казалось, стал гуще от исходящей от неё ауры.

— Интересно, — протянул барон, наклоняясь вперед. — Доклады Всеволода не передавали истинных масштабов. Значит, ядозуб способен на такую трансформацию? Впечатляет.

Арий сделал шаг назад, на его лице читался расчёт. Афина развернулась к ним, и в её жёлтых глазах вспыхнула недобрая искра. Она оскалилась, демонстрируя клыки, и издала низкое рычание.

— Афина! — резко окликнул я.

Кошка мгновенно прекратила рычать, но агрессия в её позе никуда не делась. Она подошла ко мне и потёрлась мордой о ногу, словно помечая территорию, но взгляд от чужаков не отводила.

— Вот видите, милорд, — Арий тут же ухватился за момент, почтительно обращаясь к барону. — Зверь неуправляем. Агрессивен к посторонним. Если уж сам хозяин не может полностью контролировать своего питомца, то кому можно будет продать таких… странных существ? Кто рискнёт их приобрести?

Барон нахмурился, явно прислушиваясь к словам советника. Я сжал губы, стараясь держать себя в руках. Что на уме у этого гада?

— Всё это требует практики, да, — спокойно ответил, положив руку на голову Афины. — Но посмотрите на перспективы. Что могут сделать подобные звери? А ведь я могу подготовить много таких. В разумные сроки.

— Да? — вкрадчиво спросил Арий. — Но корона заинтересована в стабильности. В предсказуемости. А что произойдёт, если подобные… эксперименты… выйдут из-под контроля? Если кто-то решит, что может создавать армии подобных монстров без королевского разрешения?

Он сделал паузу, давая словам повиснуть в воздухе, затем продолжил:

— Его величество король Аларих очень не любит неопределённость в вопросах безопасности. Особенно когда речь идёт о… неизученных возможностях.

Афина успокоилась под моей рукой, но настороженность не покидала её. Я мысленно приказал ей исчезнуть, и кошка растворилась в воздухе так же незаметно, как появилась.

— Всё это пока лишь красивые слова, но где гарантии, что ты говоришь правду? — не унимался Арий. — Что не забрал или не выкупил зверя у истинного таланта? Кто поручится, что ты выполнишь обещания?

— Результаты моей работы, — ответил я, встречая его взгляд. — Мы можем начать с малого. Дайте мне возможность доказать.

Я старался сохранять спокойствие, но ладони вспотели. Понимание того, с кем имею дело, давило всё сильнее. Это не торговые переговоры — это допрос. Арий не просто хочет купить рысей, он зондирует почву. Изучает, насколько я опасен для существующего порядка.

И самое страшное — я не знаю правильных ответов. Один неверный ход, и этот человек найдёт способ убрать меня как угрозу. Передо мной стояли сильные мира сего, и как бы не хотелось говорить открыто… Нельзя. Нужно действовать разумно. По крайне мере пока не знаю, что за фигуры выставлены на шахматной доске.

Барон задумчиво барабанил пальцами по подлокотнику трона. Почему он молчит и позволяет говорить советнику?

Я видел, как в его голове складываются расчёты. Постоянный источник боевых и полезных зверей против разовой покупки. Стратегическое преимущество против тактической выгоды.

— И всё же парень говорит любопытные вещи, — произнёс Валентин наконец. — Очень интересно.

Арий понял, что теряет инициативу, и его лицо потемнело от раздражения. Этот человек явно привык к тому, что его планы исполняются без осложнений, а какой-то деревенский зверолов только что перевернул всю схему с ног на голову.

Барон открыл рот, чтобы продолжить, но вдруг нахмурился. Сначала я не понял почему, но затем тоже услышал — где-то вдалеке звучали тревожные приглушённые крики.

Арий тоже обратил внимание на нарастающий шум за окнами. Его глаза сузились.

ТУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ!

В тот самый момент, когда барон открыл рот, чтобы что-то сказать мне, оглушительный рёв сигнального горна разорвал напряжённую тишину тронного зала. Звук был настолько мощным и пронзительным, что Красавчик вздрогнул на моём плече, а я невольно поморщился.

Это был не обычный сигнал — длинные, протяжные ноты, вместе с короткими резкими всплесками. Даже не зная местных традиций, я сразу понял — так звучит сигнал тревоги.

Массивные двери распахнулись с грохотом, и в зал стремительно вошёл Всеволод. Его обычно безупречная выправка была нарушена — дыхание сбито, на лице читалось крайнее напряжение. Мастер не стал церемониться с этикетом и сразу направился к барону.

— Ваша светлость! — воскликнул он, не обращая внимания на присутствие Ария и меня.

Барон резко поднялся, мгновенно преобразившись из степенного правителя в боевого командира:

— Говори, Всеволод.

— Скоординированное нападение магических зверей на столицу! — выпалил телохранитель. — Одновременно атакуют северные, восточные и южные ворота. Милорд, их… Их очень много. Есть летуны.

Арий резко выпрямился, а я почувствовал, как холодок пробежал по спине. Скоординированное нападение магических зверей на укреплённый город — это было нечто из ряда вон выходящее. Та самая атака, о которой все говорили?

Время пришло.

— Потери? — коротко спросил барон, уже направляясь к стойке с оружием у стены.

— Держимся, как всегда. Но северные ворота под угрозой прорыва — там сотня Камнекрушителей. Командиры запрашивают подкрепления.

Валентин Красногорский сорвал с крюка тяжёлый двуручный меч и мгновенно преобразился. Исчезла вся дворцовая чопорность — перед нами стоял закалённый в боях военачальник, готовый лично вести своих людей в бой.

— Седлать коня, — приказал он Всеволоду. — Я выдвигаюсь к северным воротам.

— Стойте! — резкий окрик Ария заставил всех замереть.

Советник короля шагнул вперёд, и в его осанке появилась властность, которой не было ранее. Словно маска придворного советника слетела, обнажив истинную сущность человека, привыкшего командовать.

— Милорд, вы не можете лично участвовать в сражении, — заявил он тоном, не терпящим возражений. — Правитель региона не должен рисковать собой в первых рядах.

Барон обернулся к нему, и в его глазах вспыхнуло раздражение:

— Это мой город, Арий! Мои люди гибнут, защищая его. Моё место — с ними!

— Ваше место — здесь, в безопасности, — твёрдо ответил советник. — Вы слишком ценны для королевства, чтобы рисковать жизнью в уличных боях.

Я наблюдал за этой сценой с растущим изумлением. Арий говорил с бароном как старший с младшим, как командующий с подчинённым. И что самое поразительное — это работало.

Валентин сжал рукоять меча изо всех сил, но не возразил. Я видел, как по его лицу пробежала целая гамма эмоций — ярость, бессилие, а затем горькое понимание.

— Мой город под атакой, — процедил он сквозь стиснутые зубы, — а я должен прятаться в замке, как напуганный старик?