Мастер не приглашает в гости (СИ) - Ясная Яна

Новая информация жгла мозг и подзуживала задать сто вопросов кухарке, уже прицельных, с учетом новых сведений. Но я помнила, как та относилась к сплетням и не была уверена, что мой интерес она воспримет правильно. Все же я в доме без году неделя, отношения между нами еще не совсем понятные… даже если я скажу, что все это Альберт мне сам и рассказал, просто у меня есть еще вопросы, она вполне может сказать, что к Альберту я за ответами и должна обращаться.

Миссис Доул на почти полные тарелки повздыхала, но ничего не сказала, из чего можно было сделать вывод, что такое с сэром Кристофером все же периодически бывало и можно пока не бить тревогу.

Наблюдать за людьми, считывая оттенки их настроений и образы мыслей, предугадывать действия и выстраивать логические цепочки исходя из этих образов, я научилась давно. Это очень полезное умение, когда тебе есть, что скрывать. А поскольку с годами скрывать мне приходилось все больше, то и навык не забывался, а только прокачивался, особенно пригодившись после гибели родителей, когда я осталась одна, на улице, без магии…

Но с такими людьми, как сэр Кристофер мне лично сталкиваться не приходилось, и поэтому было ужасно интересно. Я прокручивала в голове наши немногочисленные диалоги и мне хотелось поговорить еще. Было немного досадно от мысли, что если бы у меня не отобрали мою нормальную жизнь, то мы вполне могли бы пересечься где-нибудь почти на равных, и тогда у меня была бы возможность…

А потом я представила себя в компании мисс Абернати и мисс Лоуренс, как мы стоим и пихаемся юбками под дверью дома в ядовитый дождь, и мне стало смешно.

Сегодня в доме было как-то особенно тихо. Я внезапно осознала, что обычно в вечерней тишине слышу какие-то поскрипывания, постукивания (иногда не “какие-то”, а очень конретные, наутро означающие очередной бардак), но не сегодня.

То ли дом “перенервничал” и сам устал от собственной взбудораженности, то ли был призван к порядку жесткой хозяйской рукой. Но я на всякий случай все равно утешающе погладила шелковые обои, поднимаясь по лестнице — не переживай, у нас такие потрясения не каждый день!

…ну, я надеюсь!

Но вот когда я уже, погасив свет, улеглась спать, мне вдруг послышался тихий шорох, сопровождаемый скребущими звуками. Он звучал все ближе, а потом затих.

И что-то опустилось мне на ноги.

Я взвизгнула и машинальным импульсом, не касаясь выключателя, зажгла свет.

Мистер Ящерица, сидя на моих ногах, смотрел на меня высокомерно-укоризненно.

— А ну кыш! — возмутилась я дрожащим голосом.

И высокомерия и укоризны во взгляде прибавилось. Я уже намеревалась схватить со стола книжку и с ее помощью попытаться спихнуть золотистое чудовище с кровати, но застыла с протянутой рукой, когда внутри дернуло. Яркий, незамутненной-чистый восторг и такой знакомый теплый ком, рвущийся заполнить все тело.

Я убрала руку от книги.

Мистер Ящерица, убедившись, что я не собираюсь совершать непоправимых глупостей, устроился на моих ногах удобнее, распластавшись по верх одеяла золотистой чешуйчатой кляксой и закрыл глаза. “Собираюсь спать, и тебе советую заняться тем же”, — читалось на его невозмутимой морде.

Наверное, греться пришел. Сырость и холода, пришедшие с ливнями и меня заставляли зажигать камины чуть чаще обычного. И солнца не видно, в квадратах которого мистер Ящерица частенько принимал тепловые ванны.

Совсем как кот.

Мысль эта отозвалась внутри радостью. Мы же всегда хотели кота! Ну вот!

Какой дом, какой хозяин, такой, видимо, и кот…

Философски рассудила я и все-таки улеглась.

…Я снова стояла в прихожей нашего старого дома и слушала, как мужчина в форме говорит мне чудовищные вещи. Во сне я не могла разобрать слов, но знала, что он говорит, будто мамы с папой больше нет, а я не хочу его слушать, я рассматриваю его бакенбарды, его форменную шинель и фуражку, а в голове бьется только одна мысль - неправда, неправда, неправда…

Меня качает, полицмейстер тянет руку меня удержать, но уже поздно — я падаю, сон разлетается осколками, и в этих осколках я то разговариваю с какими-то людьми, то к кому-то бегу, а затем бегу от кого-то, бегу так, словно спасаю свою жизнь, из осколка в осколок меня швыряет от отчаяния в надежду и снова в отчаяние, ревет огонь, я бегу, люди, которые никогда за мной не гнались, вот-вот меня догонят.

Во сне меня все же ловят, хватают, кричит от отчаяния сестра...

К счастью, от ужаса я просыпаюсь.

Не хочу знать, что было после того, как меня поймали.

Некоторое время я лежала, невидящим взглядом глядя в темный потолок. С трудом понимая, где я. Потолок со скатом, очертания комнаты... Сердцебиение замедлилось, испарина высохла. Я закрыла глаза и сглотнула.

Сначала кошмары снились чуть ли не каждую ночь. Потом — изредка. Последний год-полтора — совсем нет.

Королевская служба безопасности и частные детективы не нашли ничего особенного в моей истории. И в моменте я испытала от этого облегчение. Но вот позже…

Обида, боль и страх. По очереди и вперемешку.

Глаза щипало. Я заставила себя их зажмурить, сосредоточилась на физических ощущениях — уютное тепло в одеяльном коконе, приятная тяжесть ящерицы в ногах, вкусный запах свежего белья, шелест дождя за окном…

С трудом, но получилось убаюкать саму себя и больше мне этой ночью, к счастью, ничего не снилось.

Глава 4

Как-то внезапно оказалось, что я работаю у сэра Фаулера уже больше месяца. Осознала я это когда сезон дождей начал подходить к концу, а с ним и октябрь, а значит, пора было ехать расплачиваться с поставщиками.

Выйдя из дома, я на некоторое время замерла на пороге, оглядываясь. Подтянула перчатки, оправила юбку и шляпку, поудобнее перехватила сумочку. Оказаться на улице было неожиданно непривычно и даже немного как будто страшно.

Оказалось, что вынужденная запертость в четырех стенах (комбинация из дождей и работы!) не только меня не угнетала, но и наоборот дарила чувство защищенности и спокойствия.

Этот дом вместе с его хозяином как будто существовал вне времени и пространства, работая по законам иной реальности, и меня, как ни странно, это полностью устраивало. Это ощущение позволяло оставить прошлое в прошлом. Отгородиться от него входной дверью и успешно сделать вид, что его никогда и не было, а есть только я, моя работа и… будущее? Я не врала Фаулеру-старшему про курсы. Мне действительно не хотелось бы всю жизнь работать экономкой, но именно после этого разговора я уверилась, что если я продолжу справляться со своими обязанностями, никто не вышвырнет меня на улицу, а значит, действительно можно начинать строить какие-то планы. Откладывать деньги, продумывать варианты…

Я вдохнула прохладный осенний воздух, пропахший мокрой палой листвой вперемешку с городским чадом, и соскочила по ступенькам вниз. Потом огляделась по сторонам, одернула себя и дальше двинулась уже степенной походкой уважающей себя экономки.

Подпрыгивать все равно хотелось ужасно.

Я чувствовала себя очень хорошо в доме сэра Фаулера, но и сменить декорации оказалось приятно. Я жадно озиралась по сторонам, впитывая все вокруг — новые лица, разговоры, пышущий паром жук… а вот и бурлящий рынок. Сначала рассчитаюсь за продукты, потом загляну к бакалейщику. А еще обязательно переговорю с цветочницей. Мне показалось, что каллы сэр Кристофер все же оценил и можно будет с ней обсудить, какие еще цветы подойдут нашему дому и, может быть, договориться о поставках…

Надо только восстановить в памяти дорогу, потому что важные пункты я хорошо уложила тогда в голове, а цветочница была проходным и незапланированным. Так, это было до или после бакалейщика?.. Я сосредоточенно разглядывала лавки вдали — и пропустила то, что оказалось куда ближе.

— Не дергайся, — с приветливой улыбкой сказал мне господин в котелке и кургузом пиджаке, плотно прихватив под локоть.