Ученик мертвого Дома (СИ) - Бриз Виталий

Всего-то и требовалось, что взять этот непривычный фохат. Пропустить через себя. Вдох, выход. Вдох. Не спешить. Выдох. Вдох, одновременно с Вэем. Выдох — с ним же. Белобрысый — отличный ориентир. Вдох… Старейшина Цзымин одобрительно кивнул, значит, у меня получалось. Но почему тогда вместо привычной легкости ощущение, будто в грудь зашили камень? Так и должно быть?

Вдох. Выдох. Камень становился тяжелее. Тянул ко дну.

Я… задыхался!

Проваливался в болото, барахтался, утопая в грязи.

Болота было много. А воздуха мало. И ухватиться не за что…

— Спокойнее, Саньфэн! — слабый шлепок бумажного веера по макушке заставил очнуться. — Даже несмотря на устроенную тобой накануне… демонстрацию способностей…

Вэй заинтересованно покосился.

— … фохата изумрудного спектра здесь хватает. И вокруг, и внутри тебя. Пока хватает.

Но цепляться за него — путь в никуда. Чтобы у меня, как заклинателя, имелось будущее, мне нужно дышать болотом или, вернее, «пить его», не обращая внимания на журчащий за стеной родник. Родник скоро иссякнет, а фохат Дома Лозы, пусть и чужой, это фохат, и его можно использовать — Вэй же использует, и весь Дом Лозы.

Все дело в привычке.

Вдох, выдох. Повторять за белобрысым становится проще и проще. И…

— Вэй, помнится, среди твоих многочисленных жалоб и оправданий, которые звучали за прошедший год, не было ни одной на слух. Я ясно сказал: тренируй первую базовую технику дыхания.

— Простите, учитель, но вы ведь не уточнили, какого Дома, — Вэй встряхнулся, и вокруг него вспыхнули и погасли изумрудные искры. — Я подумал…

— Думать можешь после того, как покинешь эту хибару. А пока, будь добр, делай именно то, что тебе говорят. Саньфэну нужен «якорь».

— Простите, учитель Цзымин, — в этот раз покаяние в голосе Вэя звучало почти искренне.

С чего бы белобрысому вздумалось использовать техники Шипа? Выпендривается? Но если может он, то смогу и я!

Вдох, выдох. Дышать — в этом же нет ничего сложного! Фохат растекался внутри вешними ручьями, прокладывая тропинки в «сугробах» мышц и костей. Я не сопротивлялся. Лишь надеялся, что не растаю весь.

Ноги жгло. Затылок холодило. И камень в груди по-прежнему тяготил.

Тэнг Цзымин наблюдал. Если что-то пойдет не так, старейшина, хотелось верить, вмешается. Точнее, у меня не было выбора, верить или нет. Главное, не спешить. Позволить телу привыкнуть.

Я ведь уже проходил все это. Давным-давно, когда был младше Сюли и Лина. Смогу и снова. Второй раз, говорят, проще.

Или нет? Стоило расслабиться, и я непроизвольно сбивался на знакомый ритм дыхания, которому меня учили двенадцать с лишним лет — и спохватывался только после шлепка веера. Излишняя сосредоточенность тоже вредила: напряжение тела усиливало неприятные ощущения, превращая их в болезненные.

Нескоро, но мне все же удалось найти баланс.

Вдох, выдох.

Мастеру Цзымину надоело кружить рядом хищным вороном. Он достал с полки свиток, письменные принадлежности и устроился за столиком у окна — долгое время тишину нарушал только скрип пера.

Вдох, выдох.

Белобрысый засранец, кажется, уснул с открытыми глазами, не прекращая дышать в нужном темпе. И чем только Вэй занимается по ночам, что вечно дрыхнет днем? Тэнг Цзымин долго, хмурясь, смотрел на ученика и даже потянулся к вееру, но махнул рукой. Встал, ушел.

Перерыв? Приказа не было, и я, несмотря на жгучее желание сбежать, продолжил тренировку.

Вдох…

Мастер Цзымин вернулся спустя полчаса. Разжег очаг. Вода, вскипая, весело булькала и выплескивалась через край на угли, отчего они рассерженно шипели.

Огонь и вода. Огонь в затекших ногах, лед сковал затылок.

Вдох, выдох…

По комнате расплылся горько-сладкий аромат «жасминовой невесты». Учитель Лучань тоже любил этот сорт чая и иногда угощал меня — вряд ли от нового наставника стоило ждать подобной щедрости.

Вдох, выдох.

Тени прижались к стене у окна, повернулись на восток и вновь пересекли комнату. Из приоткрытой двери повеяло вечерней прохладой.

— Достаточно, — нарушил тишину старейшина Цзымин. — На сегодня.

Вэй тут же вскочил, с наслаждением потянулся. С упреком заметил:

— Я уж боялся, что вы, многоуважаемый учитель, решили оставить нас не только без обеда, но и без ужина. А также без личного времени, которое мы должны тратить на поиск внутреннего покоя и гармонии.

— Чем меньше у вас, оболтусов, свободного времени, тем в Доме спокойнее.

— Что-то не припомню такую великую мудрость.

— Это жизненный опыт, — старейшина пригубил третью чашку, поинтересовался. — Скажи, Вэй, почему я терплю твои выходки?

— Потому что я не только шалопай, фигляр и неуч, у которого язык быстрее, чем мысли, но также редкий талант, гордость и надежда нашего Дома, будущий сильнейший и мудрейший заклинатель этой части Окраины за последнюю тысячу лет. И однажды вам еще придется называть меня главой Вэем!

— Надеюсь, я не доживу до этого чудесного момента, — пробормотал Тэнг Цзымин.

— Не говорите так, учитель! — первый ученик в притворном ужасе всплеснул руками. — Вы относительно молоды и вообще неплохо сохранились, а если попросите у мастера Диши его пилюли…

— Вэй!

Кажется, белобрысый понял, что дошел до некой черты, которую пересекать не следовало, и благоразумно прикусил язык.

— Я вижу, ты жаждешь применить свои многочисленные таланты на пользу Дому…

Вэй насторожился. Я тоже.

— А потому тебе не составит труда привести послезавтра утром ученика первой ступени, за успехи которого ты будешь отвечать вплоть до грядущей осени. Саньфэн, тебя тоже касается. По тому, насколько вы справитесь с ролью наставников, и будет решаться вопрос вашего допуска к экзамену.

Найти ученика? Ничего сложного. В Доме Шипа тоже считали, что обучая других, лучше понимаешь урок сам. А потому старшие частенько тренировались с младшими — конечно же, под присмотром наставников.

— И да, уточняю, — с насмешкой добавил старейшина, — ваш подопечный должен быть из противоположной части Дома.

Это… провал! Найти среди Лозы ребенка, который согласится учиться у меня? Разве что схватить первого попавшегося и приволочь за шиворот, но вряд ли это засчитают. Судя по задумчивости на лице Вэя, задача оказалась трудной и для него тоже. Похоже, девушек в истерике успокаивать было проще.

— Свободны.

— Благодарим за науку, учитель Цзымин.

Вэй первым согнулся в поклоне. Я, замешкавшись, повторил.

За дверью на меня накатило пьянящее чувство легкости… разбавленное неясным беспокойством, будто я что-то забыл.

Дорога в деревню была единственной. На узкой тропе едва хватало места для двоих, но идти рядом с белобрысым мне не хотелось, поэтому пришлось плестись следом и пялиться на его макушку.

Тот же, как назло, брел медленно.

Искушал.

Лестница крутая, и перил нет. Если Вэй споткнется и упадет, никто не удивится. Я, на всякий случай, спрятал руки за спину, не понимая, откуда снова взялось странное желание убить белобрысого.

— Самое простое решение — тебе позвать кого-нибудь из своего Дома, мне — из своего, а потом мы бы поменялись, — нарушая тишину, заметил Вэй. — Но старик этого не одобрит.

— Если мы так поступим, наставник Цзымин, определенно, нас убьет, — пробормотал я под нос.

Вэй услышал. Обернулся. Заметил с неожиданной серьезностью — и куда только исчез недавний кривляка?

— Тебе незачем бояться учителя.

— Я и не боюсь.

— Ага. Ты осторожничаешь… как мелкий хищник, который случайно забрел на территорию крупного.

— Зато ты… — в последний миг я смягчил формулировку, — наговорил сегодня лишнего.

Вэй пожал плечами.

— За слова не убивают. По крайне мере, в доме наставника. Учитель на то и учитель, Саньфэн, что ты можешь доверить ему абсолютно любую чушь, — белобрысый почесал макушку. — Но, пожалуй, я немного перестарался. Надо бы извиниться. Так что прояви понимание, опоздай немного на следующее занятие: не всегда безопасно подслушивать чужие разговоры.