Город, которого нет 4 (СИ) - Мантикор Артемис

— Сейчас сделаю чай и отправимся в сад.

Ряды замерзших стёкол отражали лучи закатного солнца. Тени становились длиннее и тёмные цветы отражений от клумб вытягивались дальше. В окно врывался поток летнего воздуха, ероша волосы девушки и пробиваясь у меня под рубашку.

Мы лежали на земле, голова к голове, и смотрели на игру света среди стекла и листьев экзотического цветника.

Пахло сложным сочетанием цветочных ароматов. Роза, что-то незнакомое и почему-то сирень, хоть для неё было уже совсем не время.

Какое-то время мы просто лежали, наслаждаясь покоем и ритмом дыхания друг друга. В этом было что-то особенно сближающее. Как минимум, сейчас мы чувствовали одно и то же. Счастье. Правда, у Тани к нему примешивалась какая-то лёгкая грусть, и мне хотелось выяснить её причины.

Но девушка очень медленно раскрывалась, даже несмотря на то, как много мы прошли вместе.

Паузу нарушила она:

— Ты точно решил пойти? — снова спросила она.

— Да. Если это не будет очевидная подстава.

— Куда?

— Он сказал, я сам выбираю место.

— Настаивай на том, чтобы время выбирал тоже ты. И вообще, как можно больше условий.

— Само собой. У меня другой вопрос.

— М-м?

— Я могу взять с собой одного человека.

— И эту честь ты хочешь предложить мне? — сразу поняла и обрадовалась она.

— Ага, — улыбнулся я, вдхновлённый её энтузиазмом.

Ровно в полночь пришло сообщение от Мирта.

Он не стал заниматься мистификацией а просто написал:

Мирт: я здесь. называй время и место. я называю день. Тот, что только что наступил.

День я тоже задерживать не собирался. Чем скорее — тем лучше.

Полярис: 8:00. Восьмой район.

Здесь мы проходили кризис в своё время с Ритой и были в шаге от облаков, окружающих Город. Так что место было мне знакомо.

Я состряпал геометку и отправил ему в ответ.

Мирт: Принято. До встречи, друг = )

Друг ли? — задал я себе мысленный вопрос. — Или промытый гидрой фанатик?

Затем были сборы. Мы с Таней вооружились до зубов, будто шли на войну. Но при этом старались не нагружаться, чтобы со стороны казалось, что мы почти налегке. Лёгкая сумка-почтальонка. Бутылка водки, керосин, шарики с ледяным газом. Советские сюрикены от трансформатора, щедро смазанные клеем-карандашом и присыпанные белым порошком.

На любимом радио Тени заиграла хорошо знакомая песня группы «Люмен».

Вены дорог и дороги вен, машинкой размажет по кирпичности стен…

Девушка оживилась и закинула на спину рюкзак, превратившись в улитку.

— Ты что, на войну собралась?

— Ну… я же девушка. Не знала, что выбрать и взяла всё.

— Ладно, лишь бы по пути ничего не взорвалось.

Ещё не успело взойти солнце, как мы были уже на остановке маршрутки. Прохладный свежий воздух щекотал ноздри и наполнял лёгкие ощущением свободы. Улыбчивый водитель пожелал нам доброго дня. Полупустой салон был занят мамой с мальчиком лет восьми и дремавшей старушкой.

Старая жёлтая газель повезла нас по сонным улицам не спешащего просыпаться города.

Девушка прислонилась ко мне поближе. Поддалась и положила голову на плечо.

— Ты чего?

— Хочу запомнить тебя и твой запах, если ты умрёшь, а я нет.

— Я пока не собираюсь на тот свет.

— Некоторые люди умирают не по настоящему. А так, знаешь. Просто из твоей жизни.

— Намекаешь, что я тебя брошу? С чего бы?

Она пожала плечами. Вид у неё был пасмурный.

Вместо ответа она поцеловала меня. Очень невовремя, потому как машина резко наехала на яму, и это едва не стоило нам зубов.

Девушка засмеялась.

Машина начала тормозить.

За окном были знакомые места с окраинными свечками шестнадцатиэтажек.

На конечной было пустынно, даже несмотря на то, что солнце уже полноценно освещало окрестности. Я быстро сориентировался и направился к самому дальнему дому, за которым можно было уже отсюда увидеть кусочек светящегося жёлтого поля.

На остановке общались две миловидные старушки. Вышедшие вслед за нами мама с сыном вежливо с ними поздоровались, и те ответили тем же. Завязался милый разговор про огород и дачу.

Другую старушку, ехавшую в транспорте, встретил внук, помог спуститься и крепко обнял на выходе. И мы, стоявшие держась за руки на остановке.

У подъезда дома нас уже ждал Мирт в своём привычном рыжем камуфляже. А рядом — Лена. Ещё недавно сумасшедшая наркоманка, сожравшая убойную дозу гидры, а теперь ставшая его дамой сердца и очень важной особой в жизни друга.

Они синхронно встали. Мирт протянул руку. Лена оставалась спокойной и отстранённой.

— Привет, — поздоровался он с Таней, но та в ответ лишь буркнула:

— Угу.

— Пойдём? — спросил Мирт.

— Просто в туман? — уточнил я.

— Да.

— Там ведь ничего нет.

— Вот и посмотрим, — ответил он и протянул мне пакет.

— Что это?

— Ваши мантии. Лучше надеть жёлтый.

Сами они тоже были одеты в такие.

Вопросов я задавать не стал, но тщательно их складировал.

Туда шли молча. Быстро обогнули дом и вышли на светящееся поле пшеницы. Оно даже на низком эхо было совсем не реалистичным. Будто реальность перетекала в красочную картину.

Чернота приближалась. Под ногами уже стелились серые облака. Всё это я видел и в тот раз, с Ритой. Но Мирт и не думал останавливаться. Он шёл дальше, будто мы ещё только в самом начале пути. Лена следовала за ним по пятам, словно тень. Моя же Тень не отходила от меня ни на шаг.

Лицо девушки выражало… отчаяние? Мольбу?

Что-то было не так.

Жёлтая солома под ногами. Небо ставшее нереальным кусочком вечного шторма. Приближающаяся чернота, следующая за серым облаком.

— Всё в порядке, Тань?

— Да… не обращай внимания.

Я сжал руку, пытаясь придать толику той уверенности, которой сам не испытывал.

Два метра. Метр. Серость поглотила ноги, колени, тело, шею… и голову.

Больше не было ничего, лишь темнеющая серость, будто не существовало ни пола ни потолка. Об этом лишь по факту напоминала гравитация.

Только жёлтые цвета плащей выделялись, и я понял почему именно этот цвет так важен. Жёлтые краски были единственным, что проглядывало через черноту.

Появилось странное ощущение вытянутости пространства. Будто я вдруг осознал свою ничтожность перед чем-то огромным. Будто меня положили на блюдо и тщательно оценивали перед дегустацией.

А затем, проступили они.

Очертания зданий. Темнеющие остовы разрушенных бомбёжками построек. Металлические конструкции, мрачно возвышающимися над руинами проигранного людьми в ненависти к друг другу мире.

Из глаз градом полились слёзы. Я не мог их удержать. Дыхание перехватило и я лишь механически продолжал переставлять ноги, следуя за жёлтой тряпкой на спине у Мирта.

В памяти вспыхивали один за другим вытесненные воспоминания обо всём том, о чём в Городе было не принято говорить.

Перед глазами вновь пронёся ужас тех дней.

Всё было как по религиозным книгам в которые уже никто не верил к тому моменту. Предсказание о четырёх всадниках апокалипсиса, что один за другим уничтожали Землю.

Вспомнилась страшная смерть моей семьи во время пришедшей с первым всадником смертельной чумы. Будни смертоносной третьей мировой войны, что прошлась по Земле вторым всадником — когда человеческая жизнь перестала иметь ценность, а права человека стали пустым звуком. Вспомнилось, как сурово отомстила Земля за всё то, что было взорвано в её и без того израненной атмосфере.

Стихийные бедствия, пылевые бури, аномальная жара — всё это породило закономерный голод. Началась засуха. Температура воздуха поднималась и…

Я шагнул дальше, не в силах оторвать глаз от созерцания самого страшного кошмара своей новой жизни — что я вернусь в то место, из которого наконец-то сумел сбежать.