Работа по любви (СИ) - Плотников Сергей Александрович

— Ха… — пробормотала Кэтрин, задумчиво потирая подбородок. — Может, ты и прав. Поглядим.

— Поглядим, — эхом отозвался паладин Света.

…Не прошло и пяти минут, как Ночка чутко вскинула голову. Глаза и грива у нее вспыхнули ярче — полноценным огнем против прежних чуть мерцающих углей! А вот Самуил и Рябушка особого волнения не проявляли. Рябушка продолжала копаться клювом у себя в перьях, Самуил дремал, подергивая ушами.

— Андрей возвращается, — сказал Мишель.

— Ага! — согласилась Кэтрин. — Поглядим, какой у него улов!

Андрей Вяз вышел в круг света от костра, усталый, какой-то очень грустный и… с дорожками слез (или пота) на грязноватом лице? Но в руках он держал белый, сияющий в темноте меч!

— Знакомьтесь, — сказал он. — Ханна, это мои спутники и друзья. Во-первых, наша с тобой собрачница по прозвищу Ночка, настоящего имени пока не знаю. Во-вторых, Мишель Добрый, паладин Света, командир нашего отряда, и наемница Рыжая Кэтрин. Ночка, Мишель, Кэт, это моя вторая жена Ханна Брейдау, бывший королевский рыцарь.

— Очень приятно, — сказал меч дивным нежным голосом.

Глава 10

Первая брачная ночь и первый брачный спарринг

Бархатная теплая тьма окутала меня, шепча мягким женским голосом.

— Какой ты молодец, что вывел меня оттуда, Андрей… Как хорошо, оказывается, просто разговаривать с живыми людьми — я успела от этого отвыкнуть…

Широкие, но нежные ладони скользнули по моим плечам, по лицу. Я поймал их, притянул невидимую в темноте женщину к себе, поцеловал… Мы были примерно одного роста, и тело, лишенное одежды, на ощупь казалось сильным и мускулистым — словно у пловчихи на скорость или борцуньи. Ничего неприятного, скорее, просто непривычно, особенно с учетом ее теплого запаха, кружившего мне голову. Губы же были мягкими и сладкими, а грудь наполнила мою ладонь — чего еще желать?

— Почему ты считала себя некрасивой? — шепнул я, отрываясь от этих губ, целуя шею, ушко… — По-моему, ты красавица, жена моя.

Она усмехнулась — слушал бы и слушал!

— В темноте — может быть… А вот лицо у меня было такое… челюсть квадратная, нос картошкой — когда в доспехах, с мужиком путали, пока не заговорю!

— Ты наговариваешь… — Я исследовал эту челюсть языком. — Ничего не квадратная. Просто решительный подбородок.

— Твоими бы устами…

— Что моими устами? У тебя есть какие-то идеи по их более удачному применению?

— Не-ет… Продолжай, что делаешь!

Как нам было хорошо вдвоем — словами не передать. Ничего не мешало, ничего не смущало, ничего не раздражало. Мы парили в темноте, лаская друг друга, и когда я вошел в нее, это было так, как давно уже не было. Не знаю, как описать. Может, язык у меня и хорошо подвешен, но тут надо быть поэтом — а я ни разу не он. Одно могу сказать. Что у меня было к Ханне до этого? Уважение, восхищение, щепотка жалости, интерес, дружеское расположение — а тут я вдруг осознал, что люблю эту женщину, люблю крепко и горячо, как давно уже никого не любил! И то, что у нее временно нет нормального тела…

Постойте, как это нет тела? А что сейчас?..

Подумав так, я проснулся.

Пробуждение было резким, словно от пронзительной дрели будильника. Я сразу ощутил, что лежу на жесткой земле, прижимаясь спиной к теплому боку моей супруги-голема, что свежеразведенный кем-то костерок сильно дымит, что утро холодное и все еще зябкое… и что сладкая истома, которая охватила меня во сне, тоже никуда не делась!

Вот только вместо податливого, хоть и мускулистого женского тела я сжимал в объятиях сияющий белый меч! Ну да, я так с ним — то есть с ней! — и заснул вчера. Ножен-то не было. А мне показалось, Ханне будет обидно, если я к Ночке привалюсь, а ее просто положу на траву или пусть даже на ветошь. Вот и взял в руки. Она заверила меня, что не порежет.

Порезать действительно не порезала, зато мне сейчас было как-то подозрительно сыро…

Блин, нужно менять брюки! Хорошо, что вчера Кэт помогла мне купить в лавке «приличного старьевщика» (то есть того, кто не рванью торгует, а нормальными шмотками) еще пару запасных штанов! А то сейчас и переодеться было бы не во что!

— Ну ты даешь, — шепотом сказал я Ханне, ныряя в новую седельную суму за сменкой. — Это ведь ты сознательно такой сон послала, да?

Меч хохотнула.

— Это ты даешь, муженек! — сказала она тихо, но игриво. — Я только попробовала, не знала, получится ли! А ты так здорово навстречу потянулся! Я почти уверена, если бы не сила богини Любви, вышли бы так, пустые грезы, которые кажутся не очень достоверными и ни к чему не ведут.

— То есть ты на кого угодно такой сон наслать не можешь?

— Такой — точно не могу! Вообще-то я умею заставить человека, который меня держит, видеть то, что хочу, ты сам это вчера на себе испытал. Сон не сон, но что-то близкое. Однако с тобой после заключения брака сам видишь, как получилось!

— По-моему, получилось потрясающе! — улыбнулся я. — Спасибо!

Штаны все-таки разыскались, и несмотря на перспективу стираться в холодной воде, а потом выслушивать шуточки спутников (наверняка же заметят!), я чувствовал прилив бодрости и хорошего настроения.

— Тебе спасибо! Я в жизни такого… — Ханна вздохнула. — В смысле, мне, конечно, случалось прежде… Но ты!.. Никогда ничего подобного не испытывала! Даже не знала, что так можно!

Настроение скакнуло еще на ступеньку вверх. Ага, молодец я, без ложной скромности скажу. Всегда старался в этом плане прокачаться по максимуму: серьезно одно время анатомию вкуривал, литературу почитывал (именно литературу: женщины видеопорнуху не любят, от текста возбуждаются сильнее, так что если хочешь понять, что нравится именно женщинам — нужно читать любовные романы, женщинами же написанные!). Одной приятной внешности здесь мало, это я еще в подростковом возрасте понял. То есть до постели она может довести, а потом — извините. Надо же, чтобы девушка и на вторую ночь пришла.

А потом, когда опцию второй ночи я сам для себя исключил, на первый план вышла другая идея: научиться так хорошо ориентироваться в женском теле, чтобы с любой партнершей с первого раза получилось хорошо. Это тоже не так просто, как кажется. Женщины разные, то, что одну заведет с полоборота, другой испортит всю малину! И надо научиться опознавать по всяким неявным косвенным признакам, что кому нравится, чтобы не сбить настрой неуклюжими действиями.

В общем, сейчас я был этому опыту даже благодарен, хотя и начал его нарабатывать не от хорошей жизни. Зато вот так, без предупреждения, не понимая даже, сплю я или бодрствую, не пользуясь зрением, сумел не ударить в грязь лицом и показать себя новобрачной с лучшей стороны!

Спустившись к ручью, я застал там Кэтрин, которая шумно умывалась на перекате. Она заинтересованно покосилась на меня.

— Ну, как прошла первая брачная ночь? Бурно, я смотрю?

— Отлично прошла! — весело сказал я. — Сама видишь, аж штаны стирать приходится!

Наемница поморгала.

— Ты что, серьезно из-за этого?

— Ага! Оказывается, секс с мечом — это отлично! До смерти не забудешь! Только вот порезался слегка. Но ради любви я еще и не на то готов! Главное совсем не отчекрыжить в порыве страсти.

Кэтрин аж побледнела.

— Тебе… может, мазь какая нужна? — тихо спросила она. — У Мишеля есть… лечебные.

Тут я не выдержал и расхохотался.

— Тьфу, придурок ты, Рей! — обиделась наемница. — Я ж серьезно за тебя испугалась!

— А я серьезно говорю — отлично первая брачная ночь прошла, всем бы так! И вообще, как тебе так можно скабрезные шуточки отпускать, а я, значит, сразу придурок?

Кэт только фыркнула и плеснула на меня ледяной водой.

За завтраком мы уже шуточек не шутили, а серьезно планировали наши дальнейшие действия.

Мишель сказал:

— Мы с Кэтрин вчера обсуждали орков, пока вас ждали. И пришли к общему мнению: все-таки против них самое лучшее, что можно придумать — это немертвая армия. Скелеты или зомби, как повезет.