Соло. Книга 4 (СИ) - Маханенко Василий Михайлович

— Да начнётся бой! — послышался голос судьи, который даже не удосужился спуститься на арену. Не было ни длинных вводных, ни каких-то мотивирующих речей. Организаторы желали прикончить мага хаоса и всё остальное их не заботило.

Десяток «стрел хаоса» сорвались в полёт, но до цели дошли только три — перед магом тьмы выросли несколько тварей, принявших на себя основной удар. Призыватель? Не самый удобный противник, учитывая нашу разницу в рангах. По тому, как все три «стрелы хаоса», прошедшие мимо тварей мага тьмы, дошли до цели, но не сделали ровным счётом ничего, передо мной находилась девятка.

Злобно зарычав, на меня бросились два варгона девятого ранга. Шестирукие двухметровые обезьяны грозно размахивали огромными дубинками, намереваясь превратить меня в лепёшку одним ударом. Сконцентрировавшись на первой твари, я начал отправлять в неё «копья хаоса» с максимальной скоростью, которая была только мне доступна. Два копья за один удар, три удара в секунду. Серые молнии улетали в сторону мчащегося на меня варгона, но тот даже не пытался отклониться. В его тупой башке была только одна задача — уничтожить. Задачи защищаться там не было.

Как же мне повезло, что я перешёл на шестой ранг! Когда между мной и первым варгоном оставалось не больше трёх шагов, мой удар, наконец, достиг цели — в груди твари появилась безобразная дырка. Я бросился вперёд, под защиту уже мёртвой тушки. Второй варгон не отставал от своего собрата и уже замахивался своей дубиной, желая прихлопнуть меня, как муху. Что там было о блокировке смертельного урона? Сумеет она блокировать такой удар? Магии в нём нет ни капли. Лишь безумная голая сила.

Спину свело ощущением чего-то неприятного, поэтому я распластался на земле, пропуская над собой удар. Призыватель действовал с максимальной эффективностью — пока я занимался шестирукими обезьянами, он призвал шурага. Гигантскую летающую тварь, двигающуюся совершенно бесшумно. Если бы не ощущение беды, острые когти летающего монстра пронзили бы меня насквозь.

Я отправил четыре «копья хаоса» строго над собой, даже не разворачиваясь лицом к новому противнику. Удивительно, но это сработало — третье копьё пронзило шурага и тот истошно взвыл от боли. Пусть не смертельной, но настоящей, которая не даст ему атаковать меня сразу.

Насладиться временной победой мне не дали — пришлось откатиться. Там, где я только что лежал, взлетел вверх песок. Шестирукий варгон успел развернуться и обрушил на меня дубину. Скорость твари девятого ранга была настолько огромной, что мне приходилось только отступать, постоянно откатываясь в сторону. Мои редкие контратаки вязли в шкуре варгона, не имея возможности её пробить.

По спине пошли мурашки — на арене появился новый противник. Волк красного пламени совершенно не вписывался в свиту мага тьмы. Порождаемый им огонь было трудно погасить, а многие разломные твари просто ненавидели всё, что горит. Вот и сейчас. Варгон, вместо того чтобы продолжить крушить дубинкой песок арены, пытаясь добраться до своей цели, обернулся на волка, подарив мне несколько мгновений отдыха. Которыми я тут же воспользовался, перейдя в атаку. Волк красного пламени был опасным противником — несомненно. Но это была тварь шестого ранга, которой достаточно всего двух-трёх «копий хаоса». Поэтому застывший варгон представлял для меня куда большую опасность.

— Это всё? — с усмешкой спросил я, поднимаясь на ноги.

Стоило упасть на землю варгону, как сразу следом за ним умер огненный волк. Всепожирающее пламя, способное расплавить даже металл, оказалось бесполезным против обычного хаоса. Стрела влетела в черепушку волка, превратив его в опасный костёр, который уже никуда не бежал. Да, подойти к туше ещё долго не получится, но мне к ней и не нужно. Мне требовался только мой противник.

Шураг находился рядом со своим хозяином. В боку разломной твари появилась дыра, так что слепо бросаться в безрассудную атаку шураг больше не желал. Впрочем, как и сражаться.

В меня полетел тёмный сгусток непонятной материи — противник использовал какой-то артефакт. О справедливости в рамках нашего турнира можно было смело забывать — из-за того, что разрешались абсолютно любые законные артефакты, победителем всегда будет тот, у кого есть деньги на эти самые артефакты. Вот и сейчас — маг тьмы использовал что-то нестандартное. Вместо того, чтобы долететь до меня, сгусток тьмы замер в воздухе шагах в пяти от меня, после чего начал пульсировать.

Сказать, что меня «проняло» — не сказать ничего. Я рванул назад с такой скоростью, с какой, кажется, никогда в этой жизни ещё не бегал. Прошло всего мгновение и меня обожгло осознанием, что я не успеваю добраться до безопасной зоны — взрыв тьмы произойдёт раньше. Глаз зацепился за валявшегося варгона и, слабо понимая, что делаю, я бросился к туше. Схватив разломную тварь, я рухнул на землю, заваливая на себя двухметровое чудовище.

Ноги, что не успели спрятаться, пронзила чудовищная боль. Их словно в кипящую воду окунули. Контроль тела помог остаться в сознании и даже немного погасить боль, а флакон с лечебным зельем, который тут же появился у меня в руках, был опустошён раньше, чем я откинул от себя тушу варгона.

Ноги пострадали. Причём так, что стоять я уже не мог. Штаны и сапоги растворились, обнажив чёрную обуглившуюся кожу. Плохо. Получить в первом же бою такие раны — прямой путь в стан проигравших. Мне туда категорически не хотелось.

Бросив взгляд на мага тьмы, я не увидел рядом с ним шурага. Летающая тварь осмелела и решила атаковать меня, пока я страдаю. Даже не оборачиваясь, я начал отправлять в воздух одно «копьё хаоса» за другим, пока в какой-то момент за моей спиной не раздался тяжёлый удар о песок. Летающая тварь отлеталась.

Самым логичным со стороны противника было бы использовать чёрный сгусток ещё раз, но он не спешил меня добивать. Либо артефакт оказался одноразовым, либо маг желал поглумиться надо мной напоследок. Откинув в стороны все мысли, я вновь вошёл в режим максимального ускорения. Копья хаоса полетели вперёд сплошным потоком и на этот раз результат показался мне куда интереснее. Новой достойной защиты у убийцы больше не было. Те редкие монстры мелких и средних рангов, которых он призывал, уничтожались единственным ударом моего «копья». Я не беспокоился о перегреве источника — он даже не нагрелся. Я желал задавить мага тьмы своей силой, пока он вновь что-то не придумал.

Когда одно из копий достигло цели, маг тьмы исчез. Волосы на руке зашевелились — противник использовал «телепортацию». Всё, на что меня хватило — резко развернуться и, выхватив из кисета путника одну из своих многочисленных шпаг, махнуть ею в воздухе.

Шпага попала в цель — она ударила в корпус убийцы, но увязла в его защитном поле. Отпустив оружие, я вновь начал формировать «копья хаоса», подключив ещё и «касание хаоса», пытаясь не допустить противника к себе. Маг тьмы появился буквально в шаге от меня и по его виду можно было сразу сказать, что он не жилец — копьё хаоса прошило его насквозь, сформировав в груди некрасивую дыру. Источник не задело, к сожалению, так что эта тварь всё ещё могла пользоваться заклинаниями. Чем она и воспользовалась.

Молча, не говоря ни слова, при этом не меняя безразличного выражения лица, застывшего, словно маска, мой противник активировал очередной артефакт. Его тело покрылось тёмной дымкой, которая тут же устремилась в разные стороны, разрастаясь с неимоверной скоростью. Ощущение опасности в последний раз заорало и утихло. Больше предупреждать меня было не о чем — какой смысл предупреждать труп?

Безжизненное тело мага тьмы завалилось на землю. Противник до конца отрабатывал свой хлеб и, не сумев задавить меня призванными тварями, не сумев прожечь странным чёрным сгустком, сделал последний шаг — использовал посмертное проклятие.

Судя по тому, с какой скоростью начали чернеть мои руки, в дело вступило что-то на уровне серой гнили — одного из опаснейших проклятий школы тьмы, действующее практически мгновенно. Счёт шёл на мгновения, поэтому я без раздумий вытащил из кисета путника свой новый артефакт и, откинув крышку, сделал глоток. Только отработанная годами выдержка не позволила мне залпом опустошить флакон — ровно столько, сколько требовалось для снятия проклятия.