Девочка для ледяного (СИ) - Юраш Кристина

— Да, — послышался голос, а я дотронулась до его груди. Под тканью я чувствовала литые мышцы.

Словно в ответ на мои прикосновения, он прикрыл глаза.

«Ему нравится…» — пронеслось в голове, а у меня было такое чувство, словно я глажу настоящего дикого зверя. И испытываю при этом смесь страха и восторга.

Мои руки поднимались все выше и выше, а я хотела снять маску. Мы и так повязаны смертями, так что…

Мои пальцы скользнули выше. К краю маски. Я уже почти коснулась его кожи, когда его глаза распахнулись. Холодные. Яростные. Как два лезвия.

Опомниться я не успела, как его руки схватили мои за запястья.

— Нет, — послышалось свирепое.

— П-почему? — едва слышно прошептала я, глядя ему в глаза. — Почему ты не хочешь снять маску?

Тишина.

Моя рука сжималась в кулак, а я прижимала ее к груди.

Взгляд был холодным, а я понимала, что допустила ошибку.

— Даже если там шрамы… Это ничего не поменяет, — прошептала я, словно оправдываясь.

Взгляд на мгновенье изменился, но потом снова стал холодным.

Он встал, а я сжала кулаки до боли, проклиная себя за любопытство. Но ведь я не стала бы никому ничего говорить. Или… или он мне не доверяет?

— Ложись спать, — в голосе послышался приказ.

Глаза сами повернулись к телам. Один — у кресла, сапоги в крови. Другой — прямо у моих ног, голова странно запрокинута, глаза широко раскрыты, застывшие в ужасе. Виконт Хейз. Тот самый, кто считал меня своей будущей женой. А теперь лежал здесь, как выброшенная тряпка.

Меня затрясло.

— Что… что мне с ними делать? — выдавила я. — Если слуги найдут их…

Я не договорила. Не могла даже представить, как объяснить это. Как рассказать, что ночью в мою комнату вломился аристократ, чтобы изнасиловать, а спас меня… он.

Убийца медленно обвел взглядом комнату. Ни капли волнения. Только расчет.

— Забери их, — попросила я тихо. — Прошу тебя. Унеси. Я не могу… не знаю, как это объяснить.

Он не ответил. Просто посмотрел на меня. Его взгляд был тяжелым. Напряженным. Он словно искал что-то в моих глазах. Что-то, что я не могла ему дать.

Молча подошел к телу виконта. Схватил его за плечи. Поднял, как пушинку. Его мышцы напряглись, но он не сдвинулся с места. Он просто стоял. С телом виконта на руках. Потом подошел к телу слуги. Поднял и его. Теперь у него были два трупа. На руках. Как будто это было нормально.

Я смотрела на него. На его силу. На его холодную решимость. На то, как он справляется с этим. Как будто это было его работой. Его предназначением.

И тут я вспомнила. Сердце. Ледяное сердце. То, которое он вырвал из груди виконта. Оно лежало на полу. Рядом с моими ногами. Оно было покрыто толстой коркой хрустального льда. Оно блестело, как алмаз.

— И… и сердце… — прошептала я, и мне стало ужасно неловко. — Пожалуйста… Забери и его… Я боюсь… что когда оно растает… будут неприятности…

Глава 45

Он обернулся. На секунду показалось, что он усмехнулся под маской. Но нет — он просто нагнулся, поднял ледяной комок и положил его в карман плаща, как обычную вещь.

Потом исчез.

Так же бесшумно, как и появился. Дверь не скрипнула. Шагов не было.

А я осталась одна.

Сердце билось где-то в горле. Я сидела, не в силах пошевелиться. В комнате было тихо. Слишком тихо. Только шелест ветра за окном.

И тут меня накрыло.

Он ушел. Без слова. Без жеста. Без намёка.

А если он… обиделся?

Мысль ударила сильнее, чем страх. Я сжала губы. Грудь сдавило. Почему-то стало невыносимо. Как будто я потеряла что-то важное, не успев понять, что это было.

Я легла в кровать, натянула одеяло до подбородка. Ночная рубашка была порвана, но я не стала менять. Не хотелось звать служанок. Не хотелось никого видеть.

В темноте я закрыла глаза и поняла: Лиор не шутил.

За такие деньги мужчины пойдут на всё.

На клевету. На давление. На брак. А может, и на то, что случилось сегодня. Изнасилование. Убийство. Фальшивые свидетельства. Все это — цена, которую платит женщина, оказавшаяся одна.

Я попала в сказку. Но не в ту, где принцессу спасают и все такие галантные и обходительные.

Это была сказка о хищниках. О деньгах. О власти. О том, как легко можно потерять честь, имя, жизнь.

И в этой сказке женщина не может быть свободной. Если она не принадлежит кому-то — она ничто. Деньги не спасут. Замки не спасут. Ни один закон не защитит.

Только сила. Только власть. Только мужчина, стоящий за ее спиной, словно тень-напоминание: «Тронешь — убью!».

Я вспомнила, как он стоял над виконтом. Как его рука вошла в грудь, как сердце стало льдом. Как он протянул его мне.

«Это тебе. Подарок».

И почему-то, вместо ужаса, внутри разлилось тепло.

Страх исчез.

Потому что я поняла одну вещь:

Я должна кому-то принадлежать. Хочется мне этого или нет. Но я слишком слаба для этого мира, как ни грустно это осознавать.

И тут я вспомнила про чай. Про то, как меня вырубило. Я резко встала и дернула в колокольчик.

На звонок прибежала другая горничная.

— А где Рита? — спросила я.

— Не знаю, мадам, — пожала плечами, кажется, Бэтти. — Вы что-то хотели?

— Да… — растерянно произнесла я. — Разожги камин…

Я чувствовала себя барыней, которая сама даже за платком не нагнется.

Огонь вспыхнул, и я смотрела в пламя. В нем танцевали лица: муж, Лизетта, виконт… и он. Его маска. Его глаза. Его рука, сжимающая моё запястье.

Утром я проснулась, привела себя в порядок и вышла в столовую. Обед был уже накрыт. Лиор сидел с утренней газетой. И до тошноты напоминал моего мужа, который тоже читал газету во время еды.

— Поздравляю, мадам! — заметил он, не отрываясь от страницы. — Сегодня ночью убили виконта Хейза и его слугу, который пытался защитить его. А его смерть — на вашей совести.

Глава 46

«Он что-то знает!» — пронеслось в голове, как удар молнии, когда я старалась не подавать виду, что внутри меня всё дрожит, будто земля вот-вот разверзнется.

— Как видите, мадам! — усмехнулся Лиор, откладывая газету. Его улыбка была идеальной — ровной, холодной, как ледяной нож, который медленно врезается в кожу. — Началось! Вы — лакомый кусочек. А кто-то, видимо, прознал, что виконту удалось прорваться сюда. Что ж… Не самый лучший человек.

Я сглотнула. Горло пересохло. Внутри всё сжалось — не от страха, а от ощущения, что мир снова начал вращаться вокруг меня, как колесо пыток, где я — единственная, кто не может вырваться.

— А где его нашли? — прошептала я, голос едва слышен, будто боялась, что слова могут стать приговором.

— Неподалеку от нашего поместья, — заметил он, и в его голосе было что-то… удовлетворенное. Как будто он уже представлял, как это будет выглядеть в газетах: «Маркиза Делагарди — в центре кровавого скандала!»

Мне ужасно не понравилось, как прозвучало слово «наше». Оно звучало как клеймо. Как обещание. Как предупреждение, мол, я от своего не отступлю.

— Поместье, между прочим, мое, — произнесла я голосом, полным холода, который не могла сдержать. — И вы к нему не имеете никакого отношения. Вы у меня в гостях, если что.

Лиор усмехнулся. Не от смеха. От удивления. Будто я впервые за всю свою жизнь сказала что-то, что выходило за рамки роли покорной жены.

— Ах, простите, оговорился, — сказал он, но в глазах мелькнула тень чего-то другого. Чего-то опасного. Словно он присматривается ко мне.

Его глаза скользили по мне, как будто считали каждую черту лица, каждый шов платья, каждую черную бусинку на моей вуали. Он не смотрел на меня как на женщину. Он смотрел на меня как на предмет, который нужно оценить, распределить, защитить — или уничтожить.

— Вы как себя чувствуете? — учтиво спросил он. — Уже отошли от горя?

Это было что-то новое. Лионель никогда не интересовался моим самочувствием. Он интересовался тем, как я выгляжу на балу, как держу чашку, как улыбаюсь на людях. Но не тем, как я чувствую.