Егерь. Сердце стаи. Книга 5 (СИ) - Скиба Николай

Незаметно коснулся Красавчика, сидящего на плече, посылая ему короткий импульс: «Готовься». Афину мысленно перевёл в режим полной боевой готовности. Страховка была на месте. Карца держал в ядре, он был новичком в стае, и я не мог себе позволить подставлять учеников непредсказуемым поведением.

И…

Всё пошло не так с первой секунды, как я и ожидал.

Молодой и неопытный волк Дамира рванул вперёд раньше времени, не дождавшись, пока лисица займёт позицию. Его нетерпение и азарт молодого хищника сыграли злую шутку — вместо скоординированной атаки получился хаос. Волк выскочил из укрытия и его лапы скользили по влажной листве, нарушая всякую скрытность.

Секач, обладавший звериной интуицией, отточенной опытом выживания в этих лесах, мгновенно почувствовал угрозу. Его массивная голова рывком поднялась, маленькие красные глазки вспыхнули яростью, а ноздри раздулись, втягивая запахи врагов. И вместо того, чтобы броситься на волка, как планировал Дамир, зверь ударил копытами о землю и понёсся в противоположную сторону — прямо на затаившуюся в кустах Лину.

Сто пятьдесят килограммов ярости и мышц мчались на неё со скоростью скачущей лошади. Земля дрожала под копытами, ветки трещали и ломались на пути разъярённого зверя. Его рёв разрывал лесную тишину, заставляя разлетаться птиц с ближайших деревьев. Клыки блестели на солнце, обещая мгновенную смерть всему, что окажется на пути.

Лисица Лины испуганно взвизгнула и отскочила в сторону, её инстинкты кричали о том, что этот противник слишком силён. Рыжий зверь прижался к земле, дрожа от ужаса перед надвигающейся махиной.

Мозг егеря сработал быстрее тела. За долю секунды я просчитал варианты. Расстояние до Лины. Слишком велико. Скорость секача? Предельная для его веса. Движется прямо, без отклонений. Время до столкновения? Четыре секунды, максимум пять. Не успею добежать даже с «Лёгким шагом». Афина, которую я держал в резерве для решающего удара, тоже была вне позиции. Вмешаться ей сейчас — значит спугнуть зверя, заставить его изменить траекторию, и тогда хаос станет неуправляемым.

Дамир бежал вперёд вместе со своим волком, но и они не поспевали.

Но кое-кто успеет. Тот, кто заранее находился в идеальной точке для перехвата.

Для кого этот бой — идеальный экзамен на новую роль в стае.

Я не отдал приказ вслух. Он был не нужен. Просто послал короткий ментальный импульс, полный уверенности и одобрения. Одну-единственную мысль, тёплую от гордости за его преображение…

Ты так этого хотел.

Работай, боец.

И в этот момент из травы бесшумной белой молнией вылетел Красавчик.

Это был уже не тот забавный пушистый зверёк, которого все привыкли видеть сидящим у меня на плече. Настоящая машина для убийства на пороге эволюции, созданная природой и усовершенствованная магией. Его преображённое тело, сжавшись в идеальную пружину, распрямилось в невероятном прыжке, который перенёс его через пространство быстрее, чем успевал моргнуть глаз. Мышцы задних лап, накачанные магической силой, выстрелили его вперёд с такой скоростью, что воздух засвистел.

Он не пытался остановить секача лоб в лоб — это было бы самоубийством.

Вместо этого горностай в полёте извернулся с кошачьей грацией и вцепился зубами точно в сухожилие на задней ноге зверя, туда, где проходили жизненно важные связки. Он помнил мою науку о слабых местах зверей. Чёрт, он слушал и впитывал всё, когда я обучал Афину и рысей!

Его новые клыки, созданные для дробления костей добычи, прошли сквозь толстую шкуру как горячий нож сквозь масло. Раздался отвратительный, мокрый хруст — звук перерываемых волокон и дробящихся хрящей.

— ХРОООООООООООООООООООООООО!

Секач взревел от боли и ярости. Звук был оглушительным в тишине леса, эхо прокатилось по стволам деревьев. Его атака сбилась, мощный разгон превратился в неуклюжее кружение.

Зверь закрутился на месте, пытаясь стряхнуть вцепившуюся в него белую смерть, но Красавчик держался мёртвой хваткой. Под шкурой вздулись стальные жгуты челюстных мышц, сжимавшихся с новой силой. Клыки углубляли раны.

Кровь хлестала из разорванных сосудов, окрашивая белый мех горностая в алые пятна. Земля под ними превращалась в кровавую кашу, смешанную с опавшими листьями.

— Афина! — рявкнул я.

Огромная кошка была великолепна в своей смертоносной красоте — мышцы напряжены до предела, зеленоватые когти выпущены на полную длину, глаза горят холодным огнём охотника. Солнечный свет играл на её полосатой шерсти, придавая ей вид мифического хищника.

Одним ударом лапы, в котором была сосредоточена вся её чудовищная сила, она вскрыла секачу бок от лопатки до рёбер. Когти прошли сквозь мышцы и жир, оставив четыре глубокие борозды, из которых хлынула кровь. Удар был настолько мощным, что треск ломающихся рёбер был слышен даже сквозь рёв умирающего зверя.

Секач содрогнулся всем телом, его рёв оборвался на полуноте, превратившись в булькающий хрип, и он рухнул на бок, обрызгав землю и окружающие деревья кровью. Его лапы судорожно задрыгались, но это были уже предсмертные конвульсии. Бой был окончен так же внезапно, как и начался.

В лесу повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием участников схватки и тихим скулением раненого секача, который делал последние судорожные вздохи. Запах крови и страха был плотным, почти осязаемым.

Я не обращал внимания на застывших от ужаса учеников, чьи лица стали белыми как полотно. Сначала подошёл к дрожащему от адреналина Красавчику и спокойно, почти ласково отцепил его окровавленные челюсти от поверженного врага. Горностай посмотрел на меня умными чёрными глазами, в которых горел огонь победы и новообретённой уверенности.

Он гордился собой.

— Есть чем, дружок, действительно есть чем, — тихо похвалил я его, и Красавчик довольно фыркнул, встряхнув головой, чтобы сбросить капли крови с мордочки.

Затем я медленно повернулся к застывшим Лине и Дамиру.

На моём лице не было ни облегчения, ни радости от успешного завершения боя. Только холодная ярость наставника.

— Плохо, — произнёс я тихо, но каждое слово резало воздух. — Очень плохо. В реальной боевой ситуации даже с равным противником вы теряетесь, лиса трусливая, а волк без опыта. Я понимаю, почему так случилось в битве с Карцем, но сейчас…

Они сжались под моим взглядом.

— Твой волк, Дамир, сорвал атаку, потому что ты не научил его дисциплине. Твоя лисица, Лина, струсила в критический момент, потому что ты понятия не имеешь о боевой подготовке питомцев. Даже не мог представить, что вы так ужасно работали со зверьём. Из-за вас она, — я ткнул пальцем в побледневшую Лину, — чуть не погибла. Вам просто повезло, что я прикрывал. В настоящем бою, против врага посильнее, вы были бы уже трупами. И меня бы с собой утащили. Но есть и плюс. Теперь ясно, как с вами работать.

Воздух между нами сгустился от напряжения. Они молчали, опустив головы, их плечи поникли от осознания собственной несостоятельности.

Волк Дамира поджал хвост и скулил, чувствуя разочарование хозяина. Лисица Лины вообще забилась под куст и не выходила, дрожа всем телом.

— Я не нянька, которая будет водить вас за ручку по безопасным тропинкам, — продолжил я, достал нож и начал вырезать сердце из туши секача. Кровь стекала по клинку. — У меня не так много времени, чтобы учить вас азам, когда за нами охотятся убийцы. Они не будут ждать, пока вы научитесь правильно командовать своими питомцами. Вы сами сделали выбор.

Я извлёк из груди зверя ещё тёплое, размером с кулак сердце и поднялся, держа его в окровавленных руках.

— Мне нужно было оценить вас и показать вам самим, на что вы способны. Что охота в лесу дело очень опасное. Поэтому выбор простой, — я посмотрел им в глаза, не моргая. — Теперь, когда у вас нет заблуждений, слушайте. Прямо сейчас вы даёте мне клятву. Здесь, у трупа этого кабана. И не как ученики — наставнику, который будет потакать вашим слабостям. А как солдаты — своему командиру, которому доверяют жизнь. Клятву в беспрекословном подчинении. Вы становитесь частью моей стаи, со всеми правилами и всей ответственностью, которую это несёт. Либо вы прямо сейчас разворачиваетесь и уходите из моей долины навсегда.