Судьба-волчица (СИ) - Макуш Тиана

Я слушала и теперь понимала, что это были за жгуты, которые пытались обвиться вокруг моих парней при встрече с патрулем… Их внутренняя сила, которую мне проще считать какой-то разновидностью магии разума. И все равно сложно осознать, как такое стало возможно – как ни искала, я не находила иных объяснений, чем те, что уже получила. Ну может, еще сила их богини-создательницы как-то сыграла – она ведь тоже женщина… А еще наконец осознала, что меня цепляет в нашем разговоре, и вскинула взгляд на Айлату:

– Почему «Лейяна»?

Та лишь пожала плечами.

– Ты стала иной, детка, нашей, переродилась в существо другой расы. А наши имена отличаются от человеческих.

На фоне всего случившегося, изменение имени, тем более такое тонкое, не так уж и много значит, но ведь зацепило. Ладно, это можно оставить на потом – хотя тут, видимо, только привыкать, – а вот вопрос рабства мы по-прежнему не выяснили. Точнее – я не выяснила.

– Так почему именно рабство? Ты так и не сказала. Почему нельзя просто отменить проклятье, раз я беру за них ответственность.

Айлата с сочувствием посмотрела на меня.

– Вижу, что мальчишки дороги тебе, но не делай ошибки – не жалей их. Самцы агрессивны и склонны к жестокости, лишь наша власть удерживает их в рамках, – ну конечно, а самки не жестоки, да? Видела я, как они удерживают. Но говорить ничего не стала, смотря на Айлату в ожидании продолжения. – И отсюда все наши строгости в законах. Одиночки опасны. Мы не имеем права рисковать, отпуская на свободу самца, неподконтрольного стае, поэтому ритуал изгнания, который ты называешь проклятьем… – тяжелая пауза, и у меня всё внутри похолодело, – необратим. Тем более, как я уже говорила, изгоняют обычно за какой-либо очень серьезный проступок. Если изгнание произошло после совершеннолетия, деградация развивается в течение года и самцы теряют разум, а потом и жизнь – никто не оставит свободно бродить столь крупных полубезумных волков. Если до – всё то же самое, но слегка отодвигается, пока не исполнится двадцать пять.

Да, именно в этом возрасте у оборотней совершеннолетие. Интересно, сколько лет парням? Как-то я никогда не спрашивала…

Ладно, если наказанию подвергают за серьезные преступления, может, оно и оправданно. Да и говорила Айлата, что это редкость. Но я уже несколько месяцев наблюдаю за троицей и, кроме того неприятного вечера-знакомства, не замечала за ними ничего опасного. Хотя… еще тогда же думала, что обычная человеческая женщина не смогла бы противостоять природной притягательности волков. Так что всё очень относительно.

Вопрос деградации тоже, кстати, спорный – они ведь уже как минимум пять лет так живут! Ло рассказывал, что после изгнания они почти год зарабатывали наемничеством и, лишь когда ждать дольше стало уже невозможно (с его же слов), поступили учиться – втроем. А в следующем году уже заканчивают. И, в свете новых знаний, то самое «невозможно ждать» не могло ли спровоцироваться совершеннолетием кого-то из них? Вполне ведь. Надо будет расспросить. Или нет. Если подумать и вспомнить, тогда при знакомстве парни давили, что если они вылетят из академии, то погибнут. А в таких учебных заведениях всегда повышенный магический фон. Мог он сдерживать проклятья? Почему нет? В любом случае другое объяснение сложно придумать. А когда они оказались вдали от этого насыщенного места, проклятье и догнало.

Вроде стройно, но чтобы убедиться, все равно надо расспросить. Однако это имеет смысл, если выход всё же есть. А он должен быть, несмотря на слова о необратимости. Не просто так же Айлата заговорила о рабстве, а не разбила все мои надежды?

– И как рабство поможет обойти эту необратимость?

– Это просто: раб полностью принадлежит своей госпоже, и душой, и телом. После ритуала, – о боги, еще один?! – возникает настолько тесная связь, что задействует все магические потоки тела, нити проклятия в том числе. Но это теория – на самом деле изгнанников давным-давно никто не пытался спасать. Мы знаем о такой возможности, но мне пришлось полночи провести в хранилище знаний стаи, чтобы найти подробности.

Что ж за везение мое такое?! Но и оставить своих уже волков я не могу.

– Что это за ритуал?

Айлата улыбнулась.

– Ничего сложного, детка: клятва на крови, магически запечатанная символом на теле, всё сопровождается парой катренов-обращений к Создательнице. – Ну кто бы сомневался, что кровь обязательна… – В вашем случае вы образуете новый клан, пусть и вне стаи, в который войдут самцы, перестав быть изгнанниками. Единственное, они должны четко выразить добровольное согласие, если не хочешь получить пустых кукол. Верных и послушных, да, но кукол. Этот ритуал тоже когда-то применялся для наказания, если оборотень-преступник оказывался слишком ценным, чтобы изгонять. Уверена, что твои дадут это согласие?

Я не знала. Правда, умирать они точно не хотели, но альтернатива в виде полной потери и так невеликой свободы? Но что толку гадать?

– А давай сейчас у них и узнаем? И заодно, почему их всё же изгнали? Пойми, Айлата, я знаю их несколько месяцев и просто не представляю, чтобы могли совершить что-то, заслуживающее столь сурового наказания. Оле, который младший из братьев, – вообще милаха.

Волчица покачала головой, но не возражала, окликнув одного из воинов, тут же показавшегося в приоткрывшейся двери, и приказав впустить моих парней. А едва те вошли и склонили головы (достижение, однако, – на колени не бухнулись!), я не стала изворачиваться:

– Я хочу знать, за что вас изгнали, Лайсо. Без утайки.

Парни дружно вскинули головы, а Оле (почему он-то?!) сильно покраснел. Неужели этот самый тихий из троицы и является виновником их изгнания?

Глава 12. Свобода или жизнь

Ло старался не показывать Лее, насколько его расстроило то, что ошейники остались. После жаркой ночи кислая мина на лице – не то, что хочет увидеть самка. Тело было переполнено удовлетворением и легкостью, так что улыбаться было просто. До тех пор, пока Старшая не скрылась за тяжелой дверью, вновь оставив их ждать решения Главы местной стаи. И нет, они ее не винили. Так было всегда, что волчицы решают проблемы и договариваются, а волки воплощают их решения.

Зато, оставшись одним, без тревожного взгляда прозрачных глаз, можно было и выдохнуть, и опустить плечи, и немного поговорить… отойдя подальше от охраны кабинета. Хотя все равно ничего серьезного на территории чужой стаи обсуждать нельзя, конечно.

Ло с признательностью посмотрел на брата и сжал его плечо:

– Спасибо, что не дал ей совершить ошибку.

Оле лишь криво улыбнулся и кивнул. Это да, любой из них обрадовался бы метке, но не обманом же ее получать?! Да и если всё же не выгорит со снятием проклятья? Оставить потом Лею с болью утраты? Метка – не только знак привязанности, она же по-настоящему связывает на эмоциональном уровне. Другое дело, что самки разные и на эту связь реагируют тоже по-разному, но из того, что они узнали о целительнице за это время, казалось, их смерть та и без такой глубокой связи легко не перенесет. Особенно после того, как она, ни мгновения не сомневаясь, решила идти к незнакомым оборотням, чтобы помочь.

Ну а они… И так прожили на свете гораздо дольше, чем должны были после изгнания, а теперь и умрут совершенно счастливыми. Если придется. Но Ло надеялся, что Аро прав, и Глава не обнадеживала бы Лею, не существуй решения проблемы.

Их позвали спустя несколько десятков минут.

В кабинете витала атмосфера напряженного ожидания, но, как ни странно, не было того тяжелого давления силы, которое самцы ощущали рядом с самками, особенно если те чем-то недовольны. И на колени падать, подставляя уязвимую шею, тоже не хотелось. Так вот что на самом деле означает принадлежность Старшей, если та – волчица! Ло не помнил, чтобы в родной стае им что-нибудь подобное объясняли, может, это делали после совершеннолетия? Хотя с теми порядками, что там царили, он не удивился бы, не будь объяснений вообще.