Плач феникса (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

— Не буду скрывать, Мазай, но когда я отправляла своё письмо, не сомневалась, что вскоре встречусь с тобой.

— О, для этого ты, Барма, сделала всё необходимое — указала сумму, с которой я просто не в состоянии смириться.

— Неужели? А я вот не могу закрыть глаза на мои убытки.

— Убытки? Ты не оговорилась? Может, всё-таки прибыли? Ведь мои парни расплатились ещё вчера, вплоть до последнего медяка, да ещё и отсыпали сверху. И что-то я не вижу последствий катастрофы, которая могла бы перекрыть твой доход. Говори как есть, моё время стоит не дешевле чем услуги в твоём заведении.

— Ох, ну о том, что ты у нас такой большой и важный, мне уже известно. Как, вскоре будет известно и всему городу. Твои зайчата вчера горланили здравницы в твою честь. И если хотя бы половина из этого правда, то я даже не знаю как мне к тебе обращаться. Может и вовсе, лучше склонить голову и молча смотреть в пол. Могу и так, ты только деньги заплати.

— Повторяю в последний раз. За что?

— За то, что твои охламоны задурили моим девкам головы! Одна не вышла сегодня на работу, а другая просит перевести её на кухню, временно. Ждёт какого-то предложения. А кто будет обслуживать клиентов⁈

— Хорки, вы чего натворили? — строго спросил я мнущегося рядом друга. — Вы что, обидели кого-то?

— Ты что, командир, за кого нас держишь? Мы и пальцем никого не трогали! Э-э… ну хотя трогали, конечно. Да и не только пальцем… Ну я к тому, что никого мы не обижали!

Я перевёл взгляд обратно на хозяйку, и та неохотно подтвердила его слова.

— Да лучше б они их по заднице докрасна отшлёпали, или за косы чуток подёргали. За такое я бы даже медяка лишнего не взяла. Ну так нет же, им же нужно было их уму разуму учить! На путь праведный наставлять! Коли такие правильные, что же тогда сами за продажной любовью заявились? А?

Я, уже совсем ничего не понимая, вновь посмотрел на Хорки. Тот хотел было просто пожать плечами, но под тяжестью моего взгляда всё-таки углубился в свои слегка расплывчатые воспоминания.

— Ну если так подумать, то вроде Колтун что-то такое говорил… Про другой путь и вообще, про цель в жизни. Как сейчас помню, та, что светленькая ему бороду расчёсывала, а вторая, с тёмными косами которая, лохмы его рыжие укладывала. Мы тогда ещё над этим разноцветьем потешались изрядно. Ну а тут и Пруст зачем-то влез. Обещал им, если надумают свою работу тут оставить, он их в контору твою пристроит. Говорил, что Раст таких работниц-красавец точно к себе возьмёт, так как они ему продажи поднимут. И не только продажи. Кажись, они его не так поняли…

— Значит, так, — решил я заканчивать этот бедлам. — Парни мои с твоими девушками поговорят, подарки подарят, извинятся очень. Ну а ты, Барма, счёт свой надуманный отзывай. Один хрен я его оспорить могу, а потому оплачивать не буду.

Я протянул хозяйке Солнечного Рога её же письмо, и она хоть и неохотно, но всё-таки его взяла.

— Если лишусь работниц, то…

— То значит, мало им платишь, — отрезал я. — Давай, лучше обсудим другой вопрос. Ты же в курсе, что в Заставу прибыл будущий правитель Северного княжества?

— Ну а кто об этом ещё не знает?

— А вскоре прибудет и король.

— И такой слух мне тоже известен. Нетрудно догадаться, что эти вещи взаимосвязаны.

— А как ты смотришь на то, чтобы их встреча состоялась у тебя?

— Шутишь? Конечно, я смотрю на это хорошо. Если заведение не гнушается посетить сам король, то чем не повод приподнять цены для остальных⁈

— Ну значит, будем исходить из твоего согласия. Встреча запланирована завтра на утро, так что убедись, что Солнечный Рог будет готов принять столь важных гостей.

Когда мы вновь оказались на улице, я отослал Хорки обратно в контору, передать Колтуну и Прусту, что им предстоит загладить свою вину перед хозяйкой дома удовольствий. Сам же я отправился по единственной дороге, ведущей из Заставы в сторону Соколиного Града.

Солнце уже начало клониться к закату, когда я увидел спешащих прибыть засветло в город короля и его многочисленную свиту. Она, кстати, была на порядок больше, чем у Гунмира. Не менее трёхсот хорошо вооружённых солдат. Правда шли они пешим строем, а всадников было не так уж и много. Была там и большая крытая повозка, отдалённо напоминающая карету, но сам Казантир предпочёл ехать верхом.

Авангард, скачущий впереди процессии, попытался оттеснить меня с обочины дороги, где я расположился. Но я поднял вверх конверт с письмом и громко прокричал:

— Срочное донесение для короля!

Один из воинов подвёл свою лошадь ко мне и протянул руку. Я передал ему запечатанное послание с вложенной туда распорядительной бумагой, найденной в вещах мага Эшцеха. На ней стояла подпись и печать ещё предыдущего монарха, однако это не отменяло её силы. Текст же документа предписывал пропускать его предъявителя через внешние и внутренние границы королевства, не чиня ему препятствий и не досматривая его самого, а также его спутников. К тому же обладатель сей бумаги мог попросить у короля аудиенции.

Туда же в конверт я положил короткую записку с просьбой о короткой встрече, представившись своим именем, и напомнив королю, что именно я помог ему когда-то закрыть прорыв под Заречной.

Один из всадников ускакал с сообщением обратно, а несколько других солдат остались меня охранять. К моему облегчению, обратно вернулся не только отправленный с запиской вояка, но и адъютант короля.

— Правитель Приозерья согласился вас принять, — сообщил он. — Но только лишь пока мы не въедем в город. Поторопитесь, времени у вас немного.

— Благодарю, — кивнул я и направил свою лошадь вслед за человеком короля.

В свою комфортабельную повозку Казантир не полез даже ради разговора со мной. Увидев меня, лишь кивнул и жестом пригласил поближе.

— Можешь говорить свободно, нас не услышат, — сказал он, когда наши лошади поравнялись.

— Благодарю за оказанное доверие. Время — ценный ресурс, порой недоступный даже королям.

— А у тебя его сейчас ещё меньше. Я уже вижу Заставу, и как только мы подъедим к городу, оно истечёт.

— Тогда перейду сразу к делу. Ковен собрал значительные силы в Диких королевствах и вот-вот обрушит эту мощь на земли, лежащие западнее Барьера. В это непростое время правителям цивилизованных стран следует забыть о распрях и взаимной неприязни, чтобы плечом к плечу встретить своего общего врага. В противном случае мы сами станем лёгкой добычей для орды дикарей. В этой связи Император созывает совет государств.

Я протянул ему ещё один конверт, на этот раз с официальным приглашением на обозначенное мероприятие. Казантир его принял, но своего отношения к такого рода перспективе он не скрывал.

— Красивые слова, за которыми прячется желание решить проблему чужими руками. Нас эта война касается в меньшей степени. От Вольних городов, куда стекаются хеты и гезирцы, нас отделяют Империя и Золотой Дол. От возможного вторжения унов и снежцев, идущих сейчас к северной оконечности Барьера — Греш. Так почему я должен переживать за своих соседей, на протяжении многих лет желавших растащить мою страну по кусочкам? Не лучше ли будет остаться в стороне и понаблюдать за тем, как они сами теперь сражаются за своё существование?

— Если они проиграют, Приозерья тоже не станет.

— Что ж, в этом есть смысл. И я даже готов им помочь. Например, продать Императору и Бродрику много качественного и дорогого оружия.

— Безусловно, это тоже можно и нужно обсуждать. Как и иную возможную роль королевства в этом временном союзе. Совет соберётся в Триеме через три декады, и голос Приозерья на нём должен быть услышан.

— Боюсь, остальным он может не понравиться.

— О том уже придётся беспокоиться не мне, а Императору.

— Думаешь? А мне вот видится, что и ты уже по уши влез в эти дела. Эта бумага не просто так попала тебе в руки.

Казантир вернул мне гербовую грамоту, на которой подпись прежнего короля была аннулирована чернильным росчерком. Рядом с ней теперь красовалась другая, ещё не подсохшая.