Основатель 7 (СИ) - Шиленко Сергей

— Что? — переспросил Глыба.

— Отопление, — пояснил я, выпрямляясь. — Централизованное. Эффективная система подогрева дорог. На Земле такое стоило бы миллионы.

Дорога была широкой и длинной, со множеством соединительных мостов, ведущих к платформам на склоне горы. Некоторые из этих платформ были совсем крошечными — достаточными, чтобы удержать одного человека на пути к другому мосту, — а некоторые — такими большими, что, казалось, предназначались для лучников, чтобы держать под прицельным огнём любого, кто окажется внизу.

Я остановился, изучая архитектуру. Инженерная мысль была очевидна: каждая платформа стратегически размещена для максимального сектора обстрела. Угол рассчитан с миллиметровой точностью.

— Логистический рай, — пробормотал я. — Глыба, видишь боковые коридоры?

— Вижу.

— Это не просто переходы. Это узлы распределения. Они могут молниеносно перебрасывать силы между секторами. А главное — мостики легко разрушить в случае опасности. Модульная защита.

Нож покачал головой:

— Ты говоришь так, будто это крепость.

— А это и есть крепость. Только построенная теми, кто понимает толк в оптимизации ресурсов.

Поскольку Лапа была так близко, казалось, будто мы находимся в каньоне между двумя вулканами, с платформами, изредка перекинутыми с одного склона на другой. Глыба остановился, указывая на группу больших платформ.

— Город, — сказал он.

Я проследил за его взглядом. В стене вулкана виднелись заложенные кирпичом участки, подобные тем, что мы видели в пещере на главной тропе. Чем больше я смотрел на платформы, тем больше очертаний пещер мог разглядеть.

— Вертикальная застройка, — произнёс я медленно, оценивающе. — Максимальное использование площади при минимальных затратах на инфраструктуру. Гравитационная логистика — всё спускается сверху вниз. Энергоэффективность на высшем уровне.

Глыба был прав. Это был какой-то маленький город или, возможно, просто балконы для тех, кто жил внутри самого вулкана. В конце концов, Коготь Лиса давно потух и вполне мог служить жилищем для целого племени.

— У них тут целый район, — продолжил я, не в силах остановиться. — Промышленная зона, жилые кварталы, складские помещения. И всё интегрировано в естественную структуру. Качество строительства такое, что любой строитель обзавидуется!

— Ага, думаю, легендарные каменные люди просто прячутся, — сказал Нож, провожая нас по одному из первых мостов к незаложенной пещере.

У входа нас встретил сияющий зелёный свет, тёплый, заливавший ноги. В тридцати футах виднелись восемь клумб с рядами светящихся стеблей.

— Магический тростник! — воскликнул я, делая шаг вперёд. Но прежде чем я успел протянуть руку, до меня дошло: эти клумбы означали, что у тростника есть хозяин. Сорвать его — значит совершить кражу. Я нахмурился и остановился.

— Полагаю, проблема в том, что это явно частная собственность.

— Именно, — подтвердил Нож. — А ты предельно ясно выразился насчёт того, чтобы я не начинал никаких драк. Так что решение за тобой. Украсть и разбираться с последствиями? Или продолжить поиски?

— Я бы предпочёл просто купить его, — ответил я, разворачиваясь к краю платформы. Сложив руки рупором, я крикнул во всю мощь своих лёгких:

— Эй! — Мой голос эхом отразился от многочисленных поверхностей. — Я пришёл с миром для торговли! Я не желаю вреда! У нас нет оружия!

Я жестом подозвал Ножа и Глыбу выйти из пещеры.

— Сделайте вид, что складываете оружие, — проинструктировал я, глядя на заложенные кирпичом пещеры напротив.

Возражений не последовало. К этому моменту мои люди уже поняли, что Вулканусы не заинтересованы в прямом конфликте. Засад до сих пор не было, а тот факт, что мы находились так близко к их городу, означал, что они, скорее всего, не станут нападать.

Глыба поднял свой клинок высоко в воздух, а затем демонстративно положил меч на землю, двигаясь медленно и с большим изяществом. Нож просто уронил кинжалы, и их лязг несколько мгновений разносился по горному хребту.

— Мы хотим только торговать, — повторил я, на этот раз тише. Я достал мешочек с золотом и высыпал несколько монет на ладонь. — Золото! У меня есть золото для торговли!

— Ты себя позоришь, — простонал Нож. — Они не хотят с нами разговаривать, и, честно говоря, я тоже не горю желанием. Просто оставь монеты на земле в качестве компенсации.

Я проигнорировал его совет и продолжил махать золотом. В одной из заложенных кирпичом стен послышалось движение, и я увидел, как она начала шевелиться.

Стена заколебалась, искажаясь и меняясь, пока не приняла форму маленького коренастого существа из красного камня. Вулканус был точно такого же цвета, как и сами кирпичи.

Они не закладывали пещеры кирпичами, понял я. Просто несколько из них меняли форму, чтобы запечатать входы.

Ничего себе… это же революция в области человеческих ресурсов. Сотрудники, которые буквально становятся частью инфраструктуры. Представить только — охранник, который на ночь превращается в дверь склада. Логист, который сам становится мостом для доставки груза.

Я мысленно прикинул масштабы экономии. Нет затрат на материалы. Нет простоев в производстве. Полная мобильность ресурсов. Работник может быть кем угодно — от стены до транспортного средства. Это даже круче, чем реструктуризация «Эола» в девяностых, когда мы сократили штат на тридцать процентов, переведя всех на универсальные должности.

Но тут есть подвох. Всегда есть подвох.

Какова мотивация таких сотрудников? Что удерживает их от того, чтобы, скажем, превратиться в камень навсегда и игнорировать все рабочие процессы? Если ты можешь стать кирпичом, какая гарантия, что ты вообще захочешь снова быть человеком?

Это же классическая проблема управления высококвалифицированными кадрами: чем больше у специалиста возможностей, тем сложнее его удержать. А тут возможности буквально безграничны.

Интересно… может, дело в корпоративной культуре? В ценностях? Если Вулканусы действительно работают как единый организм, у них должна быть мощнейшая система мотивации. Не денежная — материальные блага им, видимо, не нужны. Скорее всего, какая-то идеологическая составляющая. Миссия. Цель, ради которой стоит оставаться в команде.

Или принуждение. Но принуждение — это всегда дорого и неэффективно в долгосрочной перспективе.

— Какого чёрта? — прошептал Нож, когда маленькое существо пошло к нам. У него были чёрные драгоценные камни вместо глаз и не было рта. Его форма продолжала меняться, пока он не стал гуманоидом, похожим на гномов из моего старого мира.

— Здравствуйте, — сказал я, когда Вулканус пересёк мост и подошёл ко мне. Он уставился снизу вверх, и его драгоценные глаза засветились слабым синим светом.

«Ты издалека», — произнёс голос у меня в голове. Спокойный и мягкий, по-мужски уверенный и обнадёживающий. Я почти сразу почувствовал себя спокойно.

— Действительно, — сказал я. — Мы с Истока, другого континента.

«Я запомню, — сказал голос. — Можешь звать меня Базальт».

— Я Алексей Морозов из Града Весёлого, — ответил я, низко кланяясь. — Я пришёл за теми стеблями в пещере.

«Ах да, Животрост, — сказал Базальт. — Это прекрасные растения, за которыми мы наблюдаем уже тысячу лет. Драконы приходят к нам за ними для своих игр и интриг. Мы поставляем их им, а они благословляют гору своим священным огнём, разжигая давно потухшее пламя внизу».

— Я здесь по поручению дракона, — объяснил я. — Ибо в этом мире всё ещё есть место интригам. Не продадите ли вы мне один стебель? Я буду рад заплатить любую цену.

«Заплатить? — повторил Базальт, и его голос стал игривым. Слово эхом отразилось в моей голове в разных тональностях. — Что у тебя есть такого, что могло бы нас заинтересовать? Нам нет дела до золота, и торговля нас не волнует. Наши потребности малы, а желаний ещё меньше».

Классика. Клиент говорит, что у него закрыт круг потребностей. Это всегда означает одно из двух: либо он хочет что-то намного дороже денег, либо просто ещё не понял, что именно ему нужно.