Развод. Новая жизнь старой жены дракона (СИ) - Солейн Анна

А нечего было по джунглям шариться! Хочет выгнать меня сейчас — пускай приложит усилия. Падать раньше выстрела я не буду.

— Не имеет значения?! — проскрипел профессор Якоб, подаваясь вперед. Пушистая шапка седых волос упруго качнулась. — Вы ни словом не обмолвились о том, что сделали еще во время учебы! Это недопустимо! Недопустимо! Это обман!

Оу.

Так вот он о чем. Щеки запекло, я откашлялась. Но ведь это уже не имеет значения, верно? Верно? Неужели профессор Якоб каким-то образом узнал, что я — та самая адептка, которую когда-то ректор этой академии приказал “как выпустится — на порог не пускать, даже в виде швабры!”

Судя по взгляду — именно так.

Да ничего я особенно не делала!

Просто ректор... нервный какой-то попался. Они вообще были жутко нервные все в этой академии были.

Ну, допустим, когда я училась на втором курсе, здесь случился пожар, маленький такой. Всего-то одна лаборатория сгорела! А столько шуму…

Подумаешь, пропали после этого результаты контрольной по истории этого мира, к которой я как раз не подготовилась, потому что гном Грюмбальд и его отряд снова оказались в столице.

Какая уж тут история магия? Какие пятнадцать подвигов Алистера Великого?

Они давно мхом покрылись, а гномий самогон и совместное распевание матерных частушек в таверне, которое мы официально назвали обменом культурным опытом…

Кхм, ладно.

В тот раз, кстати, никто ничего не доказал!

Несмотря на то, что Дерен пошел к ректору и с исключительным занудством перечислил, как именно я подожгла кабинет и кто мне помогал.

“Тебе не место в этой академии, Анджела! — рявкнул он в ответ на мои попытки выцапапать ему глаза. — И чем раньше ты это поймешь — тем лучше! Мне не нужна сумасбродная жена, которая своими выходками рано или поздно доведет себя до инвалидной коляски!”

“Вот и ищи себе такую, ко мне-то убогой ты зачем прицепился?”

Как же я его ненавидела.

Ну, допустим, так уж вышло, что на третьем курсе с почетного кладбища на заднем дворе академии, где испокон веков хоронили ректоров и самых уважаемых преподавателей, слегка встали покойники.

Вообще-то это все Дерен был виноват! Я мирно готовилась к факультативному занятию по некромантии (некромантия! тут можно было ее изучать, это же с ума сойти! зачем нужна занудная история этого мира, если есть некромантия?).

Дерен следовал за мной по пятам.

“Что ты за мной увязался?”  — не выдержала я спустя час

Видит бог, если бы я могла — я бы его убила и крайне тщательно замела следы.

Но Дерен, который учился на курс старше, был не только гордостью академии и самым молодым в королевстве главой рода, но и исключительно сильным драконом с выдающимися боевыми навыками, которого мне никак не удавалось достать.

“Потому что девушкам, особенно таким, как ты, небезопасно гулять ночью одним”,  — спокойно произнес он, продолжая следовать за мной на расстоянии нескольких шагов.

Ближе Дерен не подходил, уважая мое право “рожу его никогда близко не видеть”. Мои слова о том, что и “шагов твоих за спиной я тоже слышать не желаю” он игнорировал с упорством осла.

“Таким, как я?”

“Слабым, — невозмутимо откликнулся он. — Если кто-то вздумает на тебя напасть, ты ничего не сможешь сделать. Не понимаю, зачем ты раз за разом лезешь на рожон”.

Я тогда натурально зарычала от злости и, грохнув книгу на землю, принялась прямо карандашом процарапывать в траве контуры символа призыва.

У некромантии и жестикуляции было много общего. Главным и там, и там, было упорство, знания и внимательность к деталям. Всего вышеперечисленного у меня было в избытке.

Закончив со знаком, я встала, в последний раз сверяясь со схемой в книге. Кажется, все верно. Дальше нужно было всего-то ткнуть в центр и направить крохотную искру силы. Знак ее приумножит — и дело в шляпе.

Занимаясь рисунком, я успокоилась и решила, что этот упрямый Дерен Эшборн вовсе не стоит того, чтобы экспериментировать с оживлением трупов.

Держалась я ровно до того момента, как он сказал:

“Ну что? Говорил же, что ничего не выйдет”.

В общем, скелеты с кладбища все-таки восстали. Штук двести — ровно все, кто там был. Они разбрелись по академии, принялись ломиться в аудитории и гулять по коридорам, до истерики напугали нескольких адепток и мистера Митчелла, который как раз выбрался погулять перед сном.

Вот перед ним я, к слову, извинилась. Но он почему-то меня не извинил.

— Прошу заметить, профессор Якоб, — начала я. — Меня на эту должность принял ректор Карвелл. И до сих пор я с ней справлялась. А то, что двадцать лет назад я подняла с кладбища покойников…

— Вы подняли покойников с кладбища? — удивился профессор Якоб. — Зачем? Впрочем, неважно. Как вы могли утаить от меня — это!

Встав, он развернул ко мне один из старых номеров “Магия и жизнь”, и перед глазами у меня возник заголовок.

“О принципах направленного заимствования: жестикуляционная модуляция внешних потоков” Анджела Эшборн.

— О, — растерялась я. — Вы об этом. Но…

— Разумеется, я об этом! — возбужденно воскликнул профессор Якоб, выходя из-за стола. — Ай! — воскликнул он, ударившись об острый край. — Разумеется, об этом! Эшборн! Я все думал, откуда мне знакома ваша фамилия.

— Дело в том, что я супруга…

— Плевать мне на вашего супруга! — перебил профессор Якоб. — Принципы направленного заимствования! Это же гениально! Это новое слово! До вас этим занималась только некая А. Круглова. Вы с ней знакомы?

— Да, немного, — растерялась я.

Это какой-то розыгрыш? Шутка? Сейчас из шкафа вылезет Вив, или Дерен, или свекровь, которая никогда не упускала возможности ткнуть меня носом в то, что когда-то я на полном серьезе считала себя ученой.

“Нет ничего более жалкого, — как бы вскользь замечала она, — чем глупость, пытающаяся выдать себя за образованность”.

— Познакомите нас? — подался вперед профессор Якоб. — Она ведь гениальна! Ее работы не получили широкой огласки, и это, я считаю, преступление! Заимствование магических потоков! Это переворачивает наше понимание магии! Жаль, что она забросила исследования и ни разу не подтвердила свои теоретические выкладки экспериментально. Ведь это могло бы…

— Ну почему же не подтвердила, — неуверенно усмехнулась я. Это явно какой-то розыгрыш, а я велась на него, как полная дурочка. — Мистер Норрингтон мог бы с вами поспорить.

— Что вы имеете в виду? Какой еще Норрингтон?

— Адепт из моей группы. Это я — Круглова, профессор Якоб, — объяснила я. — Это моя добрачная фамилия. Мои теоретические выкладки подтверждены, конечно, и не раз. Просто я не могла изложить это в статьях. Вы ведь знаете, чтобы результаты эксперимента могли быть использованы, необходимо соблюсти ряд требований, а я…

Как раз забеременела, когда начала заниматься этим всерьез.

Закончить я не смогла, потому что профессор Якоб вдруг подался вперед и заключил меня в объятья. Его шерстяной свитер колол щеку и шею, от волос пахло травами и еще чем-то кислым. А еще профессору не помешал бы душ.

— Я так давно хотел познакомиться с вами! Вы обязаны мне все рассказать!

Мы с профессором Якобом засиделись в тот день до поздной ночи. Так радостно было говорить с тем, кто тоже разбирается в жестикуляции! Кто понимает, насколько важна и интересна тема магических потоков.

В этом мире исследовать магию с этой точки зрения считалось тем еще чудачеством. Если ты сильный маг — то зачем тебе это нужно, а если слабый — то не стой на дороге более сильных и вообще не позорься.

— Так-так-так, — бормотал профессор Якоб. — То есть, вы в самом деле создали барьер, существующий за счет магических потоков заключенного в нем существа? Но это невозможно!

— Мистер Норрингтон бы с вами поспорил, — неловко повторила я и засмеялась.

Мне все еще казалось, что это какая-то шутка.

Я привыкла, что над моими разработками и идеями смеются. Они были слишком эксцентричными для этого мира, слишком странными и даже оскорбительными. Заимствовать магию! Уму непостижимо! Так до чего угодно можно дойти, хоть до поедания детей в лечебных целях, хоть до рабского труда в интересах экономии. Святотатство, да и только.