Я демонстративно вздохнул, так и не придя к решению, что же они придумали. Но, с другой стороны, имеет ли это значения? Мне всё равно предстоит убить их всех. Пришло время проверить, что сильнее: моя вечность или магия лучших волшебников королевств. Проверить в прямом, открытом бою… Пусть будет так.
Я вскинул руку и ударил мощнейшим каскадом чёрных молний, призванным снести все семнадцать врагов рядом. И одновременно с этим Гастон метнул навстречу моему удару своё ожерелье с голубоватыми кристаллами.
А дальше произошло то, чего я вообще не ожидал увидеть. Время словно остановилось: Чёрные молнии, словно замороженные, застыли в самом пространстве немного не доставая до моих врагов.
В ту же секунду семнадцать лучей воды ударили в мою сферу, обращаясь в лёд на пути к цели. Воздух заволокло холодным водяным туманом, ступающим нам по колено.
Я ударил чёрными молниями с двух рук, вдребезги разбивая образовавшуюся вокруг моего покрова ледяную сферу, но вновь молнии словно застыли в самом времени, не долетая до противников, а они все не прекращали атаку…
Первоначально задумка противников показалась мне простой: найдя способ защиты от моих дальнобойных ударов, они просто били и били ледяной магией, надеясь, похоже, что я не смогу перестроить защиту от огня. Но это-то как раз было крайне просто: лёд — это всего лишь плотная материя, её смерть перемалывала легко…
Я бросил ещё несколько высших проклятий: мёртвый разум, гниение, пожирателя материи: но тщетно, серо-чёрные ленты проклятий словно застывали. Вокруг всерьёз похолодало, а вместе с моими проклятиями в воздухе застыла мелкая рябь ледяных осколков.
Ударив молниями в третий раз, я вновь разбил образующуюся вокруг ледяную сферу, и собрав волю в кулака, применяя проклятье мёртвого тумана по площади.
обрати погоду в смерть врагов твоих.
Трое стариков, наиболее плотно погруженных в туман, захрипели, оседая на землю.
— Элесар, воздух! — крикнул Гастон, и весь туман мгновенно сдуло.
В этот же момент я вонзил четыре протянутые тонкие незримые нити смерти в трёх ближайших соседей Гастона и самого лидера чародеев, пуская по ним мощный импульс с приказом убить.
Трое пали мгновенно. Гастон же, к моему удивлению, выжил: однако несколько кристаллов на его наручах буквально взорвались, замораживая время вокруг, а глаза самого волшебника словно обратились в кристаллы льда.
— Отрезаем его! — крикнул Гастон, доставая из кармана бусы с кристаллами и подкидывая их в воздух…
Не знаю, что они делали с этой дрянью и как: судя по всему, это было что-то вроде накопителей стихийной энергии, пригодных к использованию магии льда. Но результатом этого броска стала ледяная клетка-многоугольник, что отрезала новые нити смерти, что я упрямо тянул сквозь пространство с искривлённым, замороженным временем.
Тем самым беря меня в ловушку… Так они думали.
Я ударил кольцом чёрных молний вокруг себя, разбивая ловушку вдребезги и одновременно ломая наросшую поверх покрова смерти ледяную сферу… Гастон закусил губу, так и не отпуская собственный водно-ледяной луч.
— Учитель… — прошептал ледяной маг.
— Я понимаю. — коротко ответил один из стариков, в следующее мгновение ринувшись вперёд вместе с мощнейшим порывом ветра.
Его примеру последовало ещё двое волшебников: и вместе они в едином порыве буквально впечатали себя в покров смерти, рассеиваясь в прах, на краткий миг превращаясь в могучий вихрь из воздушных и ледяных лезвий...
Воистину, они были великими мастерами магии: и сила их удара была такова, что даже мой покров смерти не мог сдержать три таких, одновременно удерживая ледяные лучи оставшихся чародеев…
Всего на один миг я не удержал защиту, несмотря на всю свою мощь: и ледяные лучи ударили в мои доспехи, обращая меня в ледяную статую. Не самая приятная смерть, но что поделать…
Я привычно потянулся к цепям бессмертия, что привязывали мою душу с самим мирозданием… И с удивлением понял, что я всё ещё жив! Образовавшийся вокруг лёд холодил кожу сквозь доспехи и плотный поддоспешник, но не убивал!
На поножах Гастона взорвался ещё один ледяной накопитель, и толща льда усилилась, а у меня в глаза внезапно помутнело… И в этот миг я понял всё.
Гастон солгал мне. Он совсем не намеревался убивать меня, понимая, что это может оказаться непосильной задачей. Ледяной волшебник собирался сделать и показать королевствам совсем другое: как можно остановить даже бессмертного, неуязвимого мастера смерти… И изобрёл для не просто стихийную магию льда: нет, скорее концептуальную магию, что могла замораживать даже само время. Время, в котором пытались прямо сейчас заморозить и меня, создав огромный ледник с запечатанным в нём тёмным властелином. Возможно, сосредоточь я все силы на защите, я бы выдержал атаки, создав несколько слоёв покрова смерти, но к чему бессмертному сосредотачиваться на защите, когда ты можешь убить своих врагов, верно?
Меня просчитали. Но от осознания этого факта я отнюдь не собирался сдаваться. Я ударил по окружающему меня льду чёрными молниями в упор, вкладывая в них всю возможную силу: и глыба льда, в которую я был вморожен, треснула, расходясь…
Но только для того чтобы вновь застыть под потоками ледяной магии моих противников! Ещё несколько кристаллов на поножах Гастона взорвались, а меня внезапно начало клонить в сон!
Я ударил ещё раз и ещё раз, вновь и вновь пытаясь разорвать ледяную темницу: но оставшаяся семёрка мастеров магии снова и снова чинила её. Застывшие во времени чёрные молнии всё ещё висели в воздухе, и мне казалось, что ещё вот-вот, всего пара ударов и они дрогнут, пробив остановку времени, и тогда мои враги падут…
Удушливый, едкий сон навалился с такой силой, что, наверно, я бы упал, если бы не стоял в центре ледяной глыбы… Собрав волю в кулак, я применил последнее средство: ударил по собственному сердцу, убивая себя на месте.
Время замедлило свой бег, останавливаясь, и сознание пронзило кристальным холодом. Но, потянувшись к цепям бессмертия, я внезапно с невероятной ясностью понял, что магия Гастона надёжнейшим образом привязывает меня к этой самой ледяной глыбе: таково было истовое, исконное, невероятно сильное желание ледяного мага: раз и навсегда запечатать меня в этом куске нетающего магического льда. И если я не воскресну внутри него… Я так и останусь витать рядом в виде духа, пока не сойду с ума или кто-то не освободит меня.
Я не мог этого позволить. Усилием воли воскреснув в центре ледяной глыбы, я ударил вновь: головой силой, выплёскивая всю доступную мощь, разрывая собственные доспехи и одежду. Ледяная темница вновь пошла трещинами, а дремота магии времени ослабила свою хватку: в этой самый миг мы с Гастоном встретились глазами.
Глаза ледяного волшебника лопнули, не выдержав потока мощи, что он пропускал через себя, но в пустых глазницах осталось пылать неугасимым огнём силы сияние извечного льда: но трещины льда вновь сомкнулись, бросая на моё сознание новый удар…
