Хозяйка чайной (СИ) - Буланова Наталья Александровна

— Какой?

— Как деньги делить будем?

Марио задумался, а потом предложил:

— Пополам?

— По рукам!

А дальше понеслось. Я и не ожидала, что наша идея так быстро даст отдачу, потому что первые же пять чайников улетели за десять минут. Хорошо, что я сразу подумала сделать сильный концентрат заварки женшеневого чая, чтобы при разбавлении льдом он не терял насыщенности цвета и свойств.

До пяти вечера мы с Рикки сбились с ног в заказах, зато монеты сыпались нам в кассу как из рога изобилия. А когда солнце стало ласковее, спрос резко спал, но мы были этому даже рады.

За это время я два раза обожгла руку, потому что спотыкалась на горной тропе, и даже не обработала. Два крупных волдыря готовы были вот-вот лопнуть.

— Я схожу за травами от ожогов. Сделаю вам перевязку.

— Ты разбираешься в лекарственных растениях? — удивилась я.

— Немного, — почесал голову Рикки.

Когда он вернулся через полчаса, то так умело растолок яркую зеленушку в кашицу, что у меня не оставалось сомнений в том, что делал он это часто.

— Откуда у тебя такие знания? — Я смотрела, как он осторожно накладывает средство на волдыри, а потом бинтует стерильными обрезами ткани.

— Я лечил себя и бабулю. Она много рассказывала о травах.

— А где теперь твоя бабушка?

— Умерла.

— Прости. Сочувствую.

— Не стоит. Я был готов. Она был очень старенькой и сильно болела. Мы много раз отбивали ее из рук смерти, — Рикки отвернулся, и я поняла, что у него до сих пор болит, несмотря на все, что он говорит.

Обняла его.

— Спасибо тебе за твои знания. Чтобы я без тебя делала!

Рикки засиял.

— И, знаешь, у меня есть идея. Ты же так много знаешь о травах. Можешь составить список трав, которые растут неподалеку и от чего они помогают. Мы подумаем, что использовать для заваривания.

— Конечно, госпожа! — Рикки буквально засветился от счастья. — Я прямо сейчас могу! Уже знаю целый список.

Паренек сел составлять травяной сборник, а я про себя заметила, что он писал красивым ровным почерком. Бабуля много вложила в своего внука. А я помогу этим знаниям не пропасть.

Может, он вырастет травником. Ему можно отвести прилавок с травяными чаями. Пусть зарабатывает собственные средства и растет. А то мало ли, что будет со мной менее чем через девяносто дней.

Глава 11. Часть 2

***На следующий день небо заволокло тучами с самого утра. От Марио не поступало ни одного заказа — ни на кудин, ни на женьшеневый охлажденный чай. Но оно и понятно — погода буквально предупреждала, что скоро что-то будет.

Как хорошо, что с самого утра Рикки сбегал за продуктами на местный рынок и забил погреб. Вид заполненных полок действовал на нас успокаивающе. Мы даже простояли, глядя на них, минут пять.

К полудню поднялся такой ветер, что стал играть двойными дверями чайной, ставнями на окнах. Пришлось срочно все закрывать.

А потом по земле забарабанил дождь с силой водопада.

И именно в этот момент раздается стук в двери. Мы даже не сразу его разбираем среди буйства стихии.

Я отодвигаю засов, открываю дверь и вижу крупную фигуру в черном плаще с капюшоном. Он вскидывает голову, и я узнаю Зверя.

— Прошу, — я впускаю его внутрь.

Зверь снимает мокрый плащ и вешает его на стойку для одежды. На полу стремительно разрастаются две лужи — одна под насквозь мокрым гостем, вторая — под вешалкой.

— Прости, что вчера не пришел. Загвоздка с оформлением договора аренды вышла. Я же все административные здания спалил, пришлось ехать в столицу и оформлять все там. Только вернулся, — с этими словами Зверь положил бумаги на один из столов.

Я с настороженностью смотрю на него.

— Ты только договор аренды сделал?

— А что еще нужно было сделать?

— Подать на развод.

Зверь игнорирует мои слова. Смотрит на стул, но не садится. Видимо, понимает, что обивка тут же впитает в себя воду.

— Будешь подписывать? — спрашивает он.

— Конечно! Только прочитаю, что ты там насоставлял, — говорю я, садясь за стол.

Рикки тем временем уже успел приготовить горячий чай с травами, которые собрал поутру, окрыленный собственным прилавком.

— Спасибо! — благодарит Зверь, забирая чашку из рук парня.

Выпивает ее в три глотка:

— Ах, хорошо! Бодрит. Что ты туда добавил?

— Согревающие травы. Чтобы вы не заболели.

— Дракона не свалить простудой, — Зверь едва заметно улыбается.

А я опускаю взгляд в бумаги и читаю строчку за строчкой. Удивительно, но ничего странного нет. Даже для моего мира это типовой договор аренды.

Вот только как подписывают документы в этом мире? Кровью или чернилами?

Зверь верно понимает мой взгляд и протягивает черный стержень, теплый на ощупь.

И я расписываюсь своей подписью по привычке. Басова.

Стоп!

Я же… Я же… Как же там моя фамилия? Если Зверь Трей Адамс, то я Алисия Адамс?

Интуиция вдруг воспротивилась этому. Стала подсказывать, что тут что-то не так. И я вспомнила строчки послания в такси, когда только попала в этот мир.

“У тебя есть девяносто дней, чтобы спасти свое тело. В своем мире ты попала в аварию и лежишь в медикаментозном сне. В этом ты — падшая леди Алисия Госси, которую муж поймал на измене. Заброшенная чайная — ее приданое. Не дай ей погибнуть и спасешься сама”

Я же Алисия Госси!

— Тут жены не берут фамилии мужей? — спрашиваю я.

— По желанию. Для мужчины важно, чтобы семья была под одной фамилией, но ты… точнее, Алисия, настояла на сохранении девичьей.

Интересно, почему? Вроде бы должно быть наоборот. С фамилией богача она стала бы олицетворением рода.

Или я чего-то в этом мире не понимаю.

Значит, Росси. Не очень похожа на Басову. И роспись не та.

— Я испортила документ, — говорю я.

Ну вот! Сейчас Зверь точно воспользуется этой заминкой.

Но, к моему удивлению, он вдруг говорит:

— Я сделал несколько копий на всякий случай. Ты знаешь, как расписывалась Алисия? Здесь есть образец ее документов?

Мы оба смотрим на Рикки. Паренек сидел за соседним столиком спиной к нам и его уши были увеличены втрое.

— Я знаю! — тут же вскочил он. — Принесу.

Мы со Зверем обменялись улыбками, и я тут же себя осекла. Никакого позитива в его сторону, а то еще поймет не так. Только немного охладила его пыл да заставила отступить. Не хватало, чтобы он снова в атаку пошел.

Через минуту я смотрела на закорючку и пыталась понять, как ее рисовать. В итоге пришлось тренироваться в черновике раз десять, но все равно ничего не выходило даже отдаленно похоже. Из-за того, что я медлила, черта получалась жирной и дрожащей. Это очень бросалось в глаза.

— Давай я, — Зверь забирает у меня стержень из рук.

Он пробует черновике, смотрит на результат, и я тоже сую нос в бумагу.

— Один в один! — восклицаю я.

Зверь ставит за меня роспись.

— Может, и при разводе за меня распишешься? — подкалываю его я.

Он мрачнеет. А мне не надо Зверя в плохом настроении. Нужно срочно его выпроводить.

— Если все готово, я пойду. У меня срочные дела, — неожиданно говорит Зверь.

Сам ретируется?

На мокрую одежду надевает мокрющий плащ. Открывает двери чайной, и в нас тут же дует ураганный ветер с дождем.

Рикки смотрит на меня так, словно я щенка под проливной дождь выгоняю. Ну уж нет! Я знаю, что я хорошая, душевная, и друга в беде не брошу, но Зверь пусть идет по своим делам. Не буду ему предлагать ни еды, ни сушки одежды, ни-че-го.

И тут небо прорезает молния. А потом так бахает, что Рикки подпрыгивает на месте и орет.

А Зверь выходит в объятия стихии, закрывает за собой дверь, крича:

— Засов! Я держу.

Я бегу к двери и задвигаю затвор.

Он правда ушел? И даже не поссорился? Не надавил? Не полез с приставаниями?

— Это затишье перед бурей? — шепчу я себе под нос.

— Что? — спрашивает Рикки.