Мертвый сезон в раю (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна

— Вылезай, кому говорят. — Она подошла к самому краю вырытой ямы. — Тут не кладбище, а шкатулка с секретом. Если чего добудишься, сами тут ляжем.

Однако в ответ получила лишь издевательское фырканье.

— А ты тогда на что?

Нет, ну вы видели? Поразительное твердолобие.

Элинор присела у могилы на корточки, чтобы тот, кто в ней возился, наверняка расслышал.

— Я, — прошипела все так же, понизив голос, чтобы никого не потревожить, — одна-одинешенька. А ты, как меня уже просветили, больше не силен в исцелении, чтобы помочь, если меня покалечат.

Внезапно выпрямившийся в могиле в полный рост бывший белый маг одарил ее таким говорящим взглядом, что Эль от неожиданности дернулась, инстинктивно желая увеличить расстояние между ними, и… некрасиво плюхнулась задницей прямо на землю. Блеск, просто блеск.

Другой вопрос, кто тянул ее за язык? Сама же недавно рассуждала, что из-за потери дара можно и сойти с ума от горя, и желать наложить на себя руки. Так зачем дергать тигра за усы, спросил бы отец. Где ее сострадание — покачала бы головой мать.

Тэйт же продолжал прожигать ее немигающим взглядом. Вечером Эль показалось, что у него светлые глаза, то ли серые, то ли голубые, но сейчас, при искусственном освещении, они выглядели совершенно черными и бездонными, как колодцы.

— Ты или помогаешь, или проваливаешь, — выдал бывший маг безапелляционно и снова взялся за лопату.

— Помогать копать? — огрызнулась Элинор. Она сомневалась, что удастся подняться, не кряхтя, как старушка с больной спиной, поэтому осталась сидеть, где упала. Во всяком случае, ей хотелось верить, что хотя бы сидеть у нее получалось с достоинством.

Впрочем, Тэйт уже на нее не смотрел.

— Помогать никого не пробудить, — ответили ей из глубины могилы, и Эль прикусила язык.

В общем-то, прав. Что толку уже сотрясать воздух? Если бросить на полпути, уже не факт, что никто не нападет на них по дороге к воротам.

— Пока никого, — сказала она уже почти миролюбиво. — Но тут такое творится…

— Что? — не понял тот и снова высунулся наружу.

— Жесть что, — в сердцах ответила Элинор, для наглядности округлив глаза, но так как собеседника слепил «светлячок» над ее головой, она не была уверена, что он заметит ее мимику.

Кажется, понял. Хотя бы не стал спорить или еще что-то спрашивать. Многозначительно хмыкнул и вернулся к работе. Не бойся Эль кого-нибудь потревожить, она вполне могла бы помочь ему магией, но предпочла пока что затаиться.

Да и тратить резерв в таких обстоятельствах было недальновидно — зловещие огоньки и сгустки тьмы так и притягивали взгляд.

Глава 27

— Готово, — глухо раздалось из темноты, потом заскрипели доски вскрываемого гроба, после чего что-то защелкало. Огниво? Видимо, прежде для своего темного дела Тэйту хватало лунного света, теперь же требовалось освещение.

— Не жги огонь, — шикнула на него Элинор, наконец поднявшись и на корточках приблизившись к краю. — Он теплый. — Пояснять, что имела в виду, не стала, молча направила в яму свой «светляк». — Держи это.

К счастью, Тэйт и не задавал вопросов. Или в свое время хорошо учился и знал, что «светлячки» не выделяют тепла, способного привлечь нежить, или понял-таки, что время дорого.

Внизу что-то звякнуло. Стекла?

Эль пронзило любопытством, и она таки заглянула в могилу. В ноздри ударил сладковатый запах тления. Но заставил отшатнуться ее вовсе не он, а то, что мертвая девушка в гробу оказалась… не целой.

— Вот черт, — прохрипела Элинор, борясь с приступом тошноты. — Зачем ты ее разрезал?

Тэйт не ответил, снова чем-то звякнул, а потом над поверхностью появилась его голова.

— Подержи-ка. — Протянул ей несколько стеклянных пробирок, измазанных чем-то темным.

Совсем спятил?

— Даже не подумаю, — решительно отказалась она и даже отодвинулась. У этого человека вообще есть порог брезгливости?

— Помощница, — огрызнулся Тэйт и бережно уложил пробирки на землю.

Эль оскорбленно фыркнула. Вообще-то, она не нанималась ни в помощницы, ни в сопровождающие. Она тут, можно сказать, по доброте душевной. Ну, или по дурости, что, как считают некоторые, одно и то же.

Тэйт снова завозился внизу, а Эль наконец поднялась в полный рост и огляделась. Стало… тише. Нет, тихо было и прежде: ни голосов птиц, ни стрекота кузнечиков. Они тоже разговаривали негромко. Однако сейчас погост будто накрыл купол тишины. У Элинор разве что волосы на загривке не зашевелились. Тело пробил озноб.

— Тэйт, — тихо позвала она.

— Что?

— Тэйт, пожалуйста, поторопись, — шепот прозвучал придушенно. Хамить и обмениваться колкостями больше не хотелось. К черту, лучше она будет милой и вежливой, лишь бы он послушался и не тратил время на споры.

— Да что случилось? — К счастью, тому хватило ума верно истолковать перемену в ее настроении — он выбрался наружу, весь перемазанный, взмокший. Уставился на нее, не понимая.

— Пока ничего, — прошептала Эль, переступив с ноги на ногу и пытаясь смотреть одновременно во все стороны. — А сейчас кое-что! — взвизгнула она, выбрасывая черную энергию сразу из обеих ладоней.

Призрак, только что материализовавшийся прямо за спиной Тэйта, осыпался на землю серебристым пеплом.

Элинор с досадой прикусила губу: переборщила, можно было вложиться меньше.

Тэйт же, резко обернувшийся и успевший увидеть, что его только что чуть не сожрало, заметно побледнел даже при таком освещении.

— Валим, валим, — прошипела Эль, забыв про брезгливость, и ухватила бывшего мага за перепачканный локоть.

Спутник поджал губы — понял. Тем не менее с досадой во взгляде обернулся на раскопанную могилу.

— Потом, — пообещала Элинор на невысказанное возражение. — Я тебе потом все зарою… Бежим!

Она дернула спутника на себя, готовая, если понадобится, тащить его за собой силой. Но, к счастью, если тот и был со странностями, на реакцию не жаловался — бросил все (не считая своих пробирок, их он подхватил и сунул в карман) и побежал, как и было велено.

Погост просыпался. Тусклые зеленые огоньки становились ярче и разрастались.

— Пригнись! — рявкнула Эль, бросая молнию в летящий прямо на них черный сгусток.

Пригнуться самой, накинуть на них обоих щит, ударить в нового нападающего…

Она не раз видела, как работали и отец, и Линден. У них обоих это выглядело красиво: каждый жест, каждое переплетение пальцев, каждый выброс магии. Они будто танцевали, четко контролируя свое тело и свой дар. Сейчас же Эль почувствовала себя настоящей коровой на льду — неловкой и неповоротливой.

— Сзади! — крикнул Тэйт, и она успела вовремя обернуться, чтобы отбить атаку.

Уже сформировавшихся призраков могут видеть даже бездарные. Но как он умудрился разглядеть бесформенное нечто, не обладая не то что черной, никакой магией?.. Спросить было некогда.

— Слева!

Эль крутанулась на пятках и только теперь осознала, что уже не она, а он вцепился в ее руку мертвой хваткой. Он что, видит нежить через нее?!

Но новая атака опять заставила отложить вопросы на потом.

Из одной из могил высунулся призрак, вцепился Элинор в икру крючковатыми острыми пальцами. Она взвыла от боли и зарядила мертвецу ботинком в полупрозрачное лицо. Тот откинулся затылком на землю и тут же получил молнией в грудь.

От резкого движения Тэйт отцепился от нее, щит с него тоже слетел, и он, по сути, остался совершенно беззащитен перед армией нежити, продолжающей наступать сразу по всем фронтам.

— Черт, черт, че-о-орт, — простонала Эль, кусая губы.

Что бы сделал отец?

Руны, ну конечно!

— Продержись минуту! — крикнула она Тэйту и швырнула в него щитом. Тот вышел слабым и тонким, но мог дать бывшему целителю шанс не быть сожранным хотя бы это короткое время. — Я сейчас! Не подходи!

Она присела на корточки и, схватив первый попавшийся под руку камень, принялась вырисовывать на земле рунный рисунок. Вышло бы быстрее и лучше, если бы ее то и дело не атаковала новая нежить. Эль охнула, когда призрачные то ли пальцы, то ли клыки впились в плечо, и швырнула молнией наугад. Резерв истощался стремительно.