В пирогах Счастье (СИ) - Каплунова Александра "Laverel"

– Вы еще кто? – спросил он подозрительно. А голос-то до его противный, как у старой крысы! Точно его видать в детстве по голове часто били, вот и оскотинился.

– Да пришла поговорить о методах воспитания в вашем заведении.

– Вы чья-то мать?

Ничего не понимаю… У Боди были родители, теперь этот решил, что я – мать. Я всегда думала, что в приюте живут сироты!

– Нет.

– Тогда хотите кого-то купить?

Я тут вообще опешила.

– Что значит… купить?

– Нанять?

– Нет. Я же сказала…

Я снова на палки глянула. Вот и что делать теперь? Когда сюда шла, прям во мне все кипело. А теперь чего? Просто так человека взрослого колошматить?

Я на это недоразумение еще раз поглядела. И похоже он заметил, на что именно я смотрю уже второй раз.

– Коли интересно, я могу вам поближе показать, – заговорил заискивающе.

Сейчас ты покажешь… ох, как покажешь.

Я подошла к стене и взяла одну из палок.

Но Кровер, видимо, ощущал себя здесь хозяином положения. Он хмыкнул, глядя на меня, откинулся в кресле и сложил перед собой руки, соединив пальцы домиком.

– Этим вы детей лупите? – я ткнула палкой в его сторону. Он вздернул брови.

– Я бы сказал “поддерживаю дисциплину”.

– А вам не кажется, что такие методы недопустимы?

Его водянистые глазенки скользнули по мне сверху вниз, и уголки тонких губ дернулись в подобии усмешки.

– А вы, позвольте узнать, кто такая, чтобы тут мне указывать? – он прищурился и произнес это с явным презрением. – Это мой приют. Я здесь старший воспитатель. И я делаю то, что считаю нужным.

Я молча сжимала палку, вспоминая о том, как выглядела спина Боди. А этот… да какой он человек? Даже не отрицал, что сделал это?

– Вы вообще понимаете, куда вы влезли? – продолжил он, уже наглее, видя, что я не отвечаю и воспринимая это за слабость. – Думаете, можете вот так прийти, размахивать тут руками и указывать мне, как воспитывать этих… – он махнул рукой, будто речь шла даже не о детях, а о каких-то вещах, – …безродных? Да я могу стражу вызвать, поняли? Вы нарушаете порядок!

– А вы сами понимаете, что творите? – прошипела я, подходя ближе и глядя на него холодно и спокойно.

– О, поверьте, прекрасно понимаю. А вы бы шли, откуда пришли, милая, – он оскалился и голову к плечу склонил. – Пока я и вам не показал, как вкладываю разум в головы.

*Право на жизнь - SuTolzlz

Глава 12.3

Это он мне что сейчас сказал?

Пока он…что?

Я уже набрала воздуха в легкие, пальцы покрепче сжала, готовая уже этого полудурка этой самой палкой по его залысине огреть. Чтоб искры у него из глаз посыпались.

Только тонкий жалостливый голосок разума трепыхался, меня сдерживая.

Но тут со спины стук раздался, а дверь вдруг распахнулась. С грохотом стукнув по стене. Как с петель не соскочила – не понятно.

Кровер чуть в сторону подался, за меня заглядывая, а я и сама обернулась. В дверях стоял Вилен.

Сердитый. Смотрит глазами потемневшими. То на меня, то на Кровера. А сам за руку Боди тащит.

Мальчишка упирался, но силенок Вилену противиться не хватало.

Кровер растянул губы в плотоядной ухмылке. Еще и усмехнулся.

– Полагаю, зачинщик нашего сегодняшнего сбора этот молодой человек? – Кровер свои пальчонки снова перед собой уложил. Довольный такой.

– Я, кажется, вам за здоровых детей плачу, – без пиететов начал Вилен, выдвигая Боди перед собой. Тот в пол уставился, еще и виноватым выглядит.

А я от заявлений Вилена вообще в осадок выпала. Что он такое несет? Да этого Кровера придушить на месте надо!

Недовоспитатель поморщился.

– А он разве не здоров?

– Это по твоему здоровый? – Вилен мальчонку спиной к нему повернул, рубашку задрал.

Я Вилена за руку схватила, но он на меня так глянул, что мне вдруг захотелось под землю провалиться. Еще и головой едва заметно качнул… Чтоб молчала?

Да что тут происходит?!

– Твоя правда, – вздохнул Кровер. – Давай заменю его на сегодня.

– Это по вашему… – я начала уже возмущение свое высказывать, но Вилен и меня за руку дернул. За спину себе сунул, затыкая.

– Нина, помолчи, – шикнул еще. – Сам разберусь.

– Так эта мадама тоже у тебя работает?

– Как видишь, – недовольно отозвался Вилен. А мне захотелось уже и его палкой огреть. – Замены не надо, но чтоб больше я такого не видел. Этот мальчонка один из самых нормальных работников, что ты присылал. И мне бы хотелось, чтобы он и впредь мог выполнять всю работу, которую я ему поручаю.

– Я учту, – Кровер, паскуда эта, тон такой ядовитый еще сделал, чтоб сразу понятно все стало, как плевать ему на слова Вилена.

– И скидку сделаешь за эту неделю. Пока побои не сойдут, он мешки таскать не может.

На это Кровер губы поджал и опасно глазами блеснул, но все ж кивнул.

– Еще что-нибудь? – уточнил натянуто вежливо.

– Нет, теперь мы уходим, – последнее с нажимом уже мне было сказано.

Схватив меня за руку Вилен почти выволок меня из кабинета.

Так я и вышла, сжимая в руках чертову палку. Только перед глазами круги алые расходились.

Я дернулась, вырывая руку из его хватки.

– Что значит уходим?! Ты что, не видел..?

– Нина, я тебя очень прошу… заткнись. – И столько в его голосе злости прозвучало, что я в еще больший ступор впала. На Боди покосилась, который глаз от пола не отрывал и следом семенил.

Лишь когда мы на улицу вышли и за угол отошли, Вилен остановился.

Ко мне развернулся, палку у меня из рук вырвал и в сторону отшвырнул, за плечи взял, спиной к стене припер.

– Ты вообще соображаешь, что ты делаешь?

– Я-то? – не менее зло ответила я.

– Боди, иди в таверну, – кинул мальчишке. Тот застыл рядом, сопя.

– Вилен… она ж беспамятная…

Я и на него взгляд непонятливый кинула. Это Боди меня сейчас защищает?

– Я сказал, иди. Ничего я твоей Нине не сделаю.

Боди еще помедлил, но все же пошел.

– А теперь слушай меня, – повернулся ко мне, глазами сверкая. – Эти дети живут в приюте по своим правилам. У них есть крыша над головой, есть еда и работа. За то, чтобы они могли приходить ко мне в таверну, я плачу приюту деньги, понимаешь? Чтобы другие дети в приюте на эти деньги могли есть и иметь крышу над головой. А ты что решила? Прийти и устроить разбирательства? С кем? С тем, кто имеет в этом месте больше всех власти? Тот, кто может отказать мне в том, чтобы выдавать мальчишек в работу?

Я слушала его и не верила своим ушам.

– Они же не рабы! Ты так говоришь, будто они продаются! Они живые дети! И этот, прости Господи, ублюдок бьет их почем зря!

Вилен поджал губы и приблизился, сильнее сжимая мои плечи.

– Ты не знаешь правил и суешься туда, куда не стоит.

– Может и не знаю я ваших правил, но совесть и мораль во всех мирах одинакова! Когда сильный бьет слабого, это не должно остаться безнаказанным! Это ведь Боди! Вилен! Ты сам себя слышишь?

– Я-то слышу, а ты, похоже, нет! Если не он, то побили бы еще кого-то. Так всегда бывает. Такова жизнь здесь. Но даже при этом этих детей никто не держит в этом месте. Понимаешь? Они сами сюда приходят и соглашаются на эти условия. Или их приводят сюда родители. Никто не держит их там насильно.

– У него вся спина синяя! – У меня из глаз уже слезы сорвались. Да что за бред он несет?

Злость и обида на несправедливость в груди болью все сжали. Да разве можно так? В голове не укладывается.

– Значит в следующий раз он будет быстрее и ловчее, чтобы не попасться.

– Вилен… – я смотрела в его пылающие яростью глаза напротив моих и не понимала…

– Тебе придется с этим мириться.

– Не стану я!

– Станешь. Иначе Боди к нам вообще пускать перестанут. Думаешь, он тебе за это спасибо скажет?

Тут мне крыть стало нечем… Разве что…

– Значит надо пожаловаться, куда следует!