Путь хирурга (СИ) - Гуров Валерий Александрович

— А наверху что?

— Это подожди. Ближайшая твоя цель — это за год дорасти до уровня, который позволит тебе защищать честь школы на ежегодном турнире кланов. Мы, конечно, официально школой не признаны, но последние несколько лет нас начали допускать. В общем, разберешься по ходу дела…

Демид замолчал, с любопытством посмотрел на меня.

— А ты чьих будешь-то?

— В смысле?

— Ну, рода какого?

— Никакого. Сам по себе.

Брови Демидова встали домиком.

— Тогда почему… Мирошин?

Рассказывать ему правду, что я из другого мира и вообще не имею отношения к их кланам? Нет, это ни к чему, не буду. И я пока что промолчал.

Видя, что отвечать я не намерен, он только недовольно дернул плечом и не стал больше допытываться.

Мы подошли к бараку сбившихся.

— Полагаю, брать тебе там нечего? — спросил Демид.

— Нет, у меня есть что забрать.

Мой спутник непонимающе нахмурился, быстро окинув взглядом убогий барак, словно пытался представить, что такого ценного я мог там оставить.

— Ладно… подожду тебя тут. Совершенно не хочется заходить в эту дыру. Даже не представляю, как вы там вообще живете…

Я не стал ему отвечать и вошел внутрь. Дойдя до своей нары, я наклонился и достал из-под матраса спрятанную там книгу древнего Завета. На досуге, как такая возможность появится, надо будет прочитать ее до конца.

Я вышел из барака, держа книгу. Демидов, увидев ее, удивленно приподнял брови.

— Ты веришь в эту ересь? Это же просто сказки, выдумки… — его взгляд скользнул по потрепанному переплету. — Откуда ты ее вообще взял? Это было у сбившихся?

Я встретился с ним взглядом.

— В каждой сказке есть доля сказки, — совершенно серьёзно произнёс я, сочтя это исчерпывающим ответом.

Демидов помрачнел, оглянулся и дальше заговорил тише.

— Тогда рекомендую тебе спрятать эту штуку и никому не показывать…

— Почему?

— Учитель Астахов крайне ревностно относится ко всему, что написано в таких текстах. Он называет это фарсом… По его словам, ничего подобного никогда не происходило.

— Он разве в курсе, что было две тысячи лет назад? — улыбнулся я.

Лицо Демида посерьезнело.

— Вообще-то Учителю две тысячи двадцать пять лет, и он лично был свидетелем тех времен, о которых там написано!

Я окинул своего провожатого взглядом.

— Ты сейчас серьезно? — уточнил я.

— Ты про что?

— Да так, — я отмахнулся, как будто имел в виду какой-то пустяк.

На самом деле я получил косвенное подтверждение того, что здесь как-то иначе течет время. Ведь я уже пытался понять, сколько лет выпускникам, если они из разных поколений.

Впрочем, если даже допустить, что это правда, и Астахову больше двух тысяч лет, то я бы не торопился верить на слово в его опыт.

Если в соседней комнате кто-то что-то произнес, а ты этого не услышал — это ведь не значит, что этих слов никогда не существовало. Что если Астахов искренне заблуждался — а может, вообщенамеренно искажал прошлое? В обоих случаях доверять слепо его словам не стоило.

Да и странно, что текст оказался у сбившихся, раз Учитель столь яростно отрицает написанное. Но Демидов явно ничего об этом не знал — его удивление было неподдельным. Возможно, книгу кто-то подложил? Или Астахов нарочно устроил такую проверку, желая узнать, кто в бараке проникнется запрещенными идеями?

Что ж… плох тот народ, который не любит и не изучает свою историю.

Я молча спрятал Завет под одежду, пока что никак не отвечая на недоумевающий взгляд Демидова.

От автора:

Новинка от Гурова и Старого!

1682 г. Вокруг произвол и беззаконие. Стрелецкий бунт? Не можешь предотвратить — возглавь! Но на своих условиях. Лично воспитаю Петра — или погибну снова

https://author.today/reader/475541/4451330

Глава 11

Демид привёл меня туда, где жили ученики. Да, это вам не убогие бараки сбившихся! Красивое, ухоженное здание из светлого камня, с высокими окнами, узорамина стенах. Всё кричало о том, что здесь живут избранные.

Возле входа, будто охраняя его, стояли двенадцать статуй, замерших в боевых позах. Я остановился, внимательно рассматривая их, чувствуя, как холодок пробежал по спине. Фигуры казались странно живыми, словно еще мгновение назад были людьми.

— А это кто? — спросил я, не отводя взгляда от застывших каменных лиц.

— Первый совет, — охотно ответил Демид. — По легенде, это двенадцать лучших выпускников за всю историю школы. Они попытались остановить восставшего архимастера одной из школ, но тот превратил их в камень.

Ясно. Не повезло мужикам. Я поскорее отвёл от них взгляд — пусть не отвлекают меня от важного, а то сложно о чём-то думать, когда такой мороз по коже.

— Серьезные у вас тут нравы, — бросил я.

— Да это всё байки, — Демид махнул рукой и подошёл к статуе ближайшего бойца. — Обычные статуи, пустые внутри. Смотри.

Он постучал по каменному плечу, и звук оказался действительно пустым, глухим, словно он бил по барабану.

Стоило ученику постучать, как на мгновение из статуи заструились тончайшие нити энергии, едва различимые, словно таящиеся глубоко в камне. Хм, любопытно… а вдруг легенда не врала?

Если это правда, то этот архимастер был не просто силен, он был чудовищем.

— Чего застыл? Понравились? — хмыкнул Демид, заметив мою задумчивость. — Или страшно стало?

Я встряхнулся, прогоняя тяжелые мысли.

— Изобразительными искусствами интересуюсь. Пойдем.

Демид прыснул, давя смешок, и двинулся дальше. Я пошел следом, бросив последний взгляд на статуи. А ведь и правда они как живые.

Демид завел меня внутрь, здесь не было ничего общего с сыростью и темнотой бараков сбившихся. Внутри здания было чисто, аккуратно, как будто я в Третьяковку попал, а не в жилое здание…

Я оглядел длинный коридор с рядами закрытых дверей и указателями каких-то «отсеков». Судя по всему, здешняя жизнь делилась на четкие уровни, в зависимости от ступени, на которой находился ученик.

Интересно, какая же достанется мне?

— Вот здесь ты будешь жить, — Демид кивнул на ближайшую дверь слева. — Отделение для самых новичков. Ну, таких как ты, нулевых. Ничего-о-о, будешь идти вверх — и комнаты станут просторнее, и удобств больше. Все мы через это проходили.

Кажется, его моя история не сильно смущала. Я покосился на дверь, на которой не было никаких опознавательных знаков.

— А ты сам на какой ступени? — спросил я.

Демид сразу расправил плечи, с какой-то одному ему понятной гордостью.

— Я — элита! Уже почти выпускник. В приюте тридцать лет… ну, двадцать девять без двух месяцев. Так что я на последней ступени… а пойдем, покажу.

— Покажи, — я отвел взгляд от двери «нулевых», понимая, что вряд ли там будет хоть что-то интересное.

А вот как живет здешняя элита, любопытно глянуть.

Демид направился вперед, я двинулся следом, стараясь не отставать. Возле одной из дверей висело зеркало. Мой взгляд поймал собственное отражение, и я застыл как вкопанный, глядя на совершенно незнакомого человека.

Из зеркала на меня смотрел мужчина лет тридцати пяти-сорока. Крепкий, суровый, и, насколько я мог судить о мужской красоте, с недурственной наружностью. Вот только мой левый глаз был… мутным. Словно из-за глаукомы. Но я ясно видел им, даже четче, чем здоровым, несмотря на огромное бельмо.

Интересно было и вот что — Демид провел тут тридцать лет и выглядит максимум на двадцать. Сколько же тогда мне, черт возьми? Шестьдесят? Семьдесят? Сто?

Очередной вопрос без ответа. Насколько же мало я знаю о себе и о том, что скрывает это место!

— Ты идешь? — раздался голос Демида из глубины коридора.

Я нехотя оторвал взгляд от отражения в зеркале и поспешил за моим экскурсоводом.

Демид ждал меня дальше по коридору, за поворотом.