Ненормальный практик 6 (СИ) - "Извращённый отшельник"

Серебряков соскочил с лошади, его магистерские чувства тоже уловили концентрацию эфира:

— Господи… Он превратил дом в эфирную бомбу. Отходим! Всем отходить немедленно!

В этот же момент в карете также происходил переполох.

— ГОНИ! — орала Шелли кучеру. — НЕМЕДЛЕННО ГОНИ, СКОТИНА, ИЛИ СДОХНЕМ!

Наёмник хлестнул лошадей, карета рванула. БОрис вылез из окна, глядя назад на светящийся особняк:

— А как же командиры⁈

— Им конец! — выпалила Шелли. — Этот безумный пацан решил подохнуть! И забрать всех с собой!

Седовласый выпучил от страха глаза:

— Неужели все наши… погибнут⁈

— Им уже точно не помочь! — Шелли вцепилась в поручень, когда карета вильнула на повороте. — Самим бы успеть убраться!

Фиолетовые линии сошлись под куполом в точке схождения. Внутри всего дома, представляющего теперь один огромный контур, сформировался сгусток энергии. Тёмно-фиолетовый, практически чёрный. Эфирная энергия достигла критической массы. И контур замкнулся.

Детонация.

ЖЖЖЖЖЖЖЖЖ-БУУУУУУУУУУУМ!

Первая волна — имплозия. Весь особняк вдохнул, сжимаясь к центру на мгновение. Стены прогнулись внутрь, стёкла полопались. И вторая стадия. Высвобождение. Сжатая энергия рванула наружу. Барьер удержался. Горизонтальное расширение было купировано, от чего вся взрывная сила пошла по единственному доступному пути — вверх, через открытый купол защиты. Столб тёмного пламени ударил в небо. На три-четыре сотни метров. Но и этого хватило, чтобы осветить половину Петербурга.

Долгоруков и его люди лежали на земле, закрыв головы руками. Взрывная волна не снесла их, как предполагалось, а буквально чудом ушла в небо.

Когда командир поднял голову, на месте особняка виднелась воронка. Идеально круглая, глубокая. Края оплавлены, стекло на дне всё ещё светилось красным от жара. От трёхэтажного дома не осталось даже фундамента.

— Матерь божья… — выдохнул один из гвардейцев.

Долгоруков поднялся. Лицо было мрачным:

— Он… он использовал собственный защитный барьер как форму для направленного взрыва… Минимальный ущерб окружающим, максимальная эффективность уничтожения внутри.

— Но зачем⁈ — Заместитель Серебряков не мог понять логику. — Зачем уничтожать себя?

— Видимо, врагов было слишком много, — тихо произнёс командир. — И подполковник Волков понял, что это конец…

В карете охотников было молчание.

Шелли смотрела через окно на угасающий столб света.

— Он убил их всех, — прошептал БОрис, находясь всё ещё в шоке. — Стилвелла, О’Коннора, Брауна… Всех…

— И себя, — добавил седовласый.

Шелли заворожённо кивнула. Отчего-то всё происходящее в ней вызывало не только ужас, но и восхищение:

— Человек, способный в одиночку противостоять семидесяти профессиональным убийцам… Так вот значит каким ты был, безумный Ненормальный Практик…

Примечание: ну вот, закончилась наша арка с Петербургом) Понимаю, бой был довольно прост для Санька, но было бы странно, если бы он выкладывался на полную против всего трёх магистров. Однако, уверяю вас, друзья, у него ещё будут серьёзные соперники, особенно в ближайшем будущем на поле боя. Следующая глава будет вполне объёмной, так что придётся чутка подождать ^_^ Впереди много интересностей!)

Глава 8

Утро выдалось серым. Особенно серым. То ли предзнаменование громкой новости. То ли Петербург попросту грустил. Вообще, город он довольно капризный, хмурый, но ведь за всем этим фасадом таится нечто сильное. Могучее. И невероятно гордое. Сегодня снег в очередной раз засыпал крупными хлопьями всё вокруг — улицы, крыши, мостовые. Народ медленно просыпался, а вот мальчишки-разносчики газет надрывали связки с половины седьмого, выкрикивая заголовки, услышав кои прохожие приостанавливались посреди тротуаров, дабы прикупить свежайший выпуск.

«Столичный вестник» кричал крупными буквами на первой странице: «ТРАГЕДИЯ НА ВАСИЛЬЕВСКОМ! Герой фронта барон Волков погиб в огне!»

«Петербургская газета» выбрала другой тон: «БРИТАНСКИЕ УБИЙЦЫ НАСТИГЛИ НЕНОРМАЛЬНОГО ПРАКТИКА! Особняк уничтожен вместе с владельцем!»

Даже «Правительственный вестник», сдержанный в формулировках, сегодня посвятил целую полосу: «ПОДПОЛКОВНИК БАРОН А. Н. ВОЛКОВ ПОЖЕРТВОВАЛ ЖИЗНЬЮ, УНИЧТОЖИВ СЕМЬДЕСЯТ ВРАЖЕСКИХ АГЕНТОВ».

К восьми утра весь город говорил об одном. О том, как нечто подобное могло произойти в столице и кто за это понесёт ответственность?

…

Архимагистр Воронцов держал остывшую чашку кофе. На столике лежали три газеты, рядом донесение из Тайной канцелярии и личное письмо от капитана Долгорукова, коий наблюдал взрыв особняка Волкова.

Григорий перечитывал письмо второй раз, пытаясь найти в строках то, чего там не было. Но увы. Никаких намёков на то, что мальчишка мог выжить.

«…барьер активировался за десять секунд. Затем взрыв и столб пламени. Температура в эпицентре — расчётно выше трёх тысяч градусов. На месте особняка воронка глубиной восемь метров, диаметром тридцать семь метров. Края оплавлены. Тел не обнаружено — только пепел и шлак. По предварительным оценкам, погибло от шестидесяти пяти до семидесяти пяти человек. Подтверждённых останков нет. Информация только со слов агента-наблюдателя…»

Воронцов отложил письмо и потёр уголки глаз. Отчего-то ощущалась странная тяжесть всех своих шестидесяти двух лет. Почему-то вспомнился турнир. Выступление юного Волкова. Гениальное без прикрас. У него не было соперников, даже среди элит империи. Затем старик вспомнил разговор после бала, когда мальчишка спокойно отказался от его покровительства. Не дерзко, не вызывающе. Совсем нет. Просто отказался. В тот момент он такой молодой выглядел, как человек, точно знающий, чего хочет.

«Такие рождаются раз в поколение. И я упустил его. Оттолкнул собственными руками.»

Нет, малец не был пешкой, абсолютно. Скорее королём в партии, и Воронцов понял это слишком поздно. Он поднялся и подошёл к шахматной доске, стоявшей на боковом столике. Белый король находился в центре, окружённый фигурами. Воронцов взял фигуру и медленно положил её набок.

Мат.

Конец.

За дверью послышались шаги, но Григорий не обернулся. Продолжал смотреть на поверженного короля и думал о том, что империя только что потеряла человека, который, возможно, мог бы изменить её судьбу.

— Какая бессмысленная трата, — произнёс он с горечью.

Городская Военная Академия Практической Эфирологии

Новость застала Викторию на совещании. Как раз когда она рассказывала о проведении весеннего турнира, в кабинет ворвалась запыхавшаяся секретарь со стопкой газет.

— Что такое, Оксана Юрьевна? — спросила Вика у той. Ещё и приподняв бровь, как бы говоря, чтобы та присмотрелась к своему поведению.

— Виктория Александровна! Прошу прощения! Но это касательно нашего отчисленного курсанта, Александра Волкова!

Преподаватели переглянулись, конечно все знали кто он. После того, как Ненормальный Практик стал восходящей звездой среди юных практиков, в Городскую Военную Академию Практической Эфирологии хлынули заявки на поступление. Очень много заявок. От богачей, промышленников, торговцев, чиновников. Сразу объявились спонсоры и предложения об участии в турнирах. Иными словами — дела пошли в гору. Виктория молча развернула «Столичный вестник» и вслух прочитала заголовок:

— Трагедия на Васильевском. Герой фронта барон Волков погиб в огне…

Первая мысль: это ошибка.

Вторая: или… или же правда?

И больше вообще ничего. Пустота. Озноб, расползающийся внутри.

— Совещание окончено, — произнесла Виктория ровным голосом. — Все свободны.

Преподаватели что-то говорили, сожалели, тихо спорили. Но ректор не слышала. Когда последний человек вышел, опустилась в кресло. Газета всё ещё в её руке. Она читала статью, не вникая в слова. Буквы расплывались. Перед глазами их последний разговор на балконе. Его улыбка. Она же предупредила его о врагах!