Пылающая для Древнего. Пепел (СИ) - Тит Лаура

— Я не встречалась с ним! — хрипло рычит мне в лицо, а глаза вспыхивают зеленым пламенем, вытягивая зрачок в вертикальные нити.

Я на миг залип. Тонул в ее глазах, давясь ее ложью…

— А хотела?! — разжимаю ладонь, отталкивая от себя. — Не скажешь — убью тебя, Амара, сдохну следом, но сделаю, что должно неверной жене! — чеканю от гнева каждое слово, заставляя от страха расширяться ее чарующие мою душу глаза.

— Больной ублюдок!! — крикнула она, давясь слезами, — ненавижу тебя! Ненавижу! — продолжает кричать, молотя руками по моей груди.

Яростный рык вырывается из моего горла. Хватаю ее за волосы и впечатываю в стену.

— Тобой, лиана! Я болен тобой! — рука снова легла на ее тонкую шею.

Сдерживаюсь, чтобы ненароком не сломать ее, не сжать так, что можно было бы услышать мелодичный хруст ее позвонков. Не кануть в ту адскую пропасть, из которой у меня не будет возможности выбраться. Где я буду сходить с ума без этих глаз, задыхаясь от собственного смрада даже за гранью…

— А может мне просто свернуть тебе шею и не разбираться кто из вас винова?! Ты или он?! — рычу ей в ухо, а самого трясет от ее запаха, от гребанной связи между нами, от ее наглости, от дерзости, от того, как посмела просить о свободе… Запрокинул голову к потолку, скрежета зубами от бешенной ярости, что она пробудила.

— Это! Твой! Ребенок! Иштар! — разгневанной фурией шипит на меня. — Я не спала с ним!! — топнула от негодования она, с силой отталкивая меня от себя.

Моргнул пару раз, медленно опуская голову к ней. Не понял, я что бредил?! Пока Амара продолжала лупить меня своими кулачками, выкрикивая, что ненавидит меня, я пытался мысленно осознать, что она только что произнесла…

— Она беременна, — тихо произнесла Садира, застывшая в дверях моих покоев.

— Беременна?! — перехватываю ее руки, сжимаю в своих.

Отошел от своей девочки, отпуская запястья. В ней бурлили чувства — обжигающие, лишающие ее контроля. Обида. Досада. Перевожу медленно взгляд на Садиру затем снова на хмурую девушку, робко сжимающую свои плечи руками, как от прохладного сквозняка. Ее щеки пылали красным огнём. Она стояла такая хрупкая, полураздетая, в коротком светлом платье, ей было мерзко и больно слышать, что я только что наговорил ей. Она чувствовала себя грязной, после моих обвинений. На меня обрушивалась буря чувств — её и моих.

Я впервые был растерян. Не верил в услышанное.

— Ты не знал? — она ошарашено произнесла полушепотом, впиваясь в меня глазами.

— Она дочь ТОЙ, чье имя не произносилось и презиралось среди богов, оно навечно стерто в истории живых и мертвых рукой ее собственной матери, — ворвалась в мою голову шипящей змеей Садира.

Повернулся к застывшей в дверях эрне.

— Арда, ее другое имя — Ардана Безликая, супруга… — голос Садиры задрожал.

— Берия Лютого, — закончил я, переводя сосредоточенный взгляд на свою потерянную жену, которая не могла слышать наш безмолвный диалог.

— Она их…

— Внучка… самих Древних, — отвернулся от Амары, мотнув головой…

— Иштар, ее род уничтожил всю нашу семью, одумайся! Арда породила этих тварей, чтобы истребить нас. Своими руками убрать не могла, но получилось это сделать другим орудием — трэптами. Она убила ими даже собственного мужа, что пошел против нее, заступаясь за родную дочь. Арда разрушила наш город, от него остались одни руины. Сотни тел, умерших от пустынных трэптов и других тварей, были раскинуты по засыпанным песком улицам. Древние, что сгинули в вечность, оставляя после себя пепел… Не мне тебе это рассказывать, Иштар. Лишь ваш отец смог отнять огонь у трэптов, но сил, чтобы отправить их обратно в преисподнюю, у него не осталось, — эрна начала тихо всхлипывать. — Твоя мать и отец, пожертвовали собой ради всех нас, — взвыла она в моей голове, а ее глаза свирепо прожигали ненавистью стоявшую между нами Амару, которая не понимала, что происходит сейчас.

Она продолжала говорить, а я пропускал ее слова через себя, укладывая их на самое дно своей памяти.

— Иштар, ты должен править, возродить то, что было утрачено много лет назад! В вас с братом священное семя отца и матери. Не допусти, чтобы тьма поглотила все живое вокруг! — предостерегала она, раздражая сознание.

— Арда могла специально подложить её под вас, чтобы убить тебя и твоего брата ее руками! На кону не одна жизнь, Иштар…Тебе придется принести ее в жертву во имя нового будущего… — громом прозвучали ее слова в моем сознании.

— Оставь нас, — с нажимом сказал Садире, обжигая свою лиану не пламенем, а жгучим льдом своих глаз.

Садира скрылась в дверях.

— Иштар? — во взгляде моей жены плескался страх…

Иштар не торопился отвечать мне, но в его взгляде я уже видела свой приговор… Он пересёк спальню и сел на край кровати. Устало проведя ладонями по лицу поднял глаза, натолкнувшись на мой самоуверенный взгляд.

— Ты ещё такое дитя, Амара, — качает головой.

— В тебе сейчас говорят лишь ревность и злость, Иштар. Они пройдут. Со временем. Его у тебя теперь будет без меня предостаточно… Ты сам превращаешь трещину между нами в огромную пропасть…

Больше не было сил сдерживать себя. Мне казалось, что если сейчас не коснусь его тела, не проведу руками по его коже, то просто сгорю, перестану дышать… Без него воздух не насыщал мои легкие, а пища не утоляла мой голод. Я не вынесу нашу разлуку… Чувства переполняли меня до краев. Мне он нужен прямо сейчас. В последний раз…

Смахнув слезы, потянулась к застежке на платье. Дёрнула за одну, затем за другую.

Его дыхание, запах…Сводило с ума.

Небо задрожало вместе со мной. Пустыня, казавшаяся безжизненной и спокойной, шипела, двигалась, бушевала, продолжала засасывать в свою глубокую воронку.

Я спустила лямки, стягивая с себя платье.

Оно бесшумно сползло с бёдер и молочной пеной упало к ногам. От холода и возбуждения соски затвердели, набухли. Я прикрыла их ладонями, чувствуя, как снова начинают гореть щёки. Воспоминания нахлынули с новой силой.

Иштар следил за мной всё так же безмолвно, всё так же внимательно. Его глаза стали совсем чёрными, хищными, пронзительными. Приблизилась к нему не спеша. Какое-то время он не двигался, но вскоре наконец шелохнулся, обхватил меня за талию, и резко притянул к себе. Рой мурашек пробежалось по коже от его прикосновения. Иштар медленно отвёл мои руки в стороны, чтобы я не прятала грудь. Проскользил пальцем по ореолу. Я вздрогнула.

— Ты всё ещё стесняешься меня?..

Кончик его пальца спустился ниже, очертил круг около пупка, а затем его шероховатая ладонь легла на живот. Губы без моей воли раскрылись, словно готовясь издать стон, но вместо этого я лишь тихо выдохнула:

— Нет…

Его глаза ярко вспыхнули огненным пламенем, а затем потухли. Поднявшись, он одним движением стянул простынь с кровати, набросил гладкую холодящую ткань мне на плечи.

— Ты все решил… — поняла я, делая шаг назад, лихорадочно впиваясь ногтями в атласную ткань.

Он не спешил отвечать, продолжал смотреть мне прямо в глаза. Но что он искал в моем взгляде — раскаяние или мольбу? Или, может, он хочет, чтобы я бросилась к нему в ноги и просила прощения за то, что моих губ касался его брат…

В глазах от ярости потемнело. Чувства заполняли, давили в виски и требовали выхода. С меня хватит, мотаю головой, не желая слышать, что он собирается мне озвучить. Я отдала ему часть себя! Полюбила! Мне стало противно от самой себя. От тех эмоций, что доводили до предела. Я мечтала сбежать. Забыть его и всё, что между нами произошло. Чтобы больше никогда не чувствовать так остро, мучительно. Так болезненно и исступленно, до искусанных губ и дрожи в ногах. Так сладко, так огненно, так безумно… чтобы, когда наши руки разомкнутся, я могла остаться собой. Выпрямилась. Я не буду вымаливать ласку, доказывая свою правоту. Если решит покончить с этим, я готова.

Я терпеливо ждала. Его лицо выглядело непоколебимым, уверенным, но таило в себе отпечаток сомнения, недоверия, все оттенки того, чего я не заслуживала.