Пылающая для Древнего. Пепел (СИ) - Тит Лаура

Слова эрна плотно засели в моих мыслях: «Я готов пожертвовать нашей дружбой, убить одного, чтобы спасти тысячи…».

С диких земель подул слабый ветерок принося чей-то шепот, послышались сотни запахов, закручиваясь в один аромат жженых трав, до меня снова доносилась яркая какофония внешнего мира, она пробиралась под самую кожу, разносилась по моим венам огненной лавой. В один момент стало нечем дышать. Я стояла и хватала ртом воздух, силясь вздохнуть. Меня словно начало выворачивать. Я почувствовала сильную боль внизу живота. Перед глазами всё поплыло. В горле образовался ком, и я никак не могла его проглотить. Пространство начинало закручиваться, терять привычные формы. Дыхание замедляется, а ладони нестерпимо жечь…

Витар пошатнулся, словно над ним занесли острый меч.

«Остановись» — тревожно прозвучало в моей голове, шелестящим женским голосом.

«Погубишь себя и …» — разъяренным ветром ворвался в мое сознание неразборчивый шепот.

Все окружающие звуки слились в одно невнятное шипение. Вздрогнула. Тяжело дыша, чувствовала, как пот стекает по вискам, забирается в волосы. На тело навалилось недомогание: в одну секунду исчезли силы, ноги не слушались, а живот скрутило очередным ноющим приступом боли. Злость, жалящая мои глаза, мгновенно исчезла.

— Ты мне мерзок! — сдавленным голосом кинула мэрну, сделав еще два вкрадчивых и бесшумных шага вперед, прежде чем его воины преградили мне путь. Меня повело в сторону. Схватилась за ближайшую пальму в попытке восстановить равновесие.

Витар в три шага оказался рядом, и одним резким движением притянул к себе. В его глазах было столько злости и безумия, что мне действительно стало страшно. Он склонился ко мне:

— Забыла, с кем разговариваешь?! — прозвучало почти у самого уха.

Его рука по-хозяйски легла на мою спину, другая почти нежно обрисовывала контур моей фигуры, опускаясь на бедро. Сил противостоять ему больше не было. Моя жизненная сила утекала сквозь пальцы. Витар, казалось, не держал меня, но стоило мне чуть отстраниться, как его пальцы сразу яростно сжимались, вцепляясь в ткань моего платья так, точно это железный капкан.

Его горячие прикосновения к моему телу чувствовались особенно сильно и совсем по-другому. Перевела рассеянный взгляд на его губы с выступившей капелькой крови. Ее запах болью отозвался в моем сердце. Вспыхнуло желание прикоснуться к ней, стереть с этих губ. У меня туманился рассудок, жутко кружилась голова.

Мэрн уловил мой порыв. Его хватка стала жестче, пальцы сильнее впились в мою мягкую кожу. Мое тело впечаталось в его. Вдавливает меня в себя, упираясь эрекцией в живот.

Испугано взглянула в его медовые глаза. Раньше я могла видеть в них расплавленое золото, а сейчас же там был заброшенный колодец с мутной коричнево-желтой водой.

От мэрна исходил колючий холод. С головой накрывало чувство неизбежности. Все внутренности свернулись в тугой узел от отчаяния.

На лице мужчины играла легкая улыбка собственного превосходства

— Я дам тебе шанс, Амара. Настанет время, и ты сама придешь ко мне… — ворвался в мой рот властным бездушным поцелуем.

Его поцелуй, как острейший ядовитый клинок, что дает жертве почувствовать мучительную горькую боль.

— Я больше не совершу такой ошибки! — забилась в его руках, вырываясь из его цепкой хватки.

Улыбка слетает с его лица.

— Сменишь одного брата на другого, — спокойно произносит он.

Меня опять замутило. Я тяжело сглотнула, отступила от него еще на один шаг.

— Наложница ты или жена, решаю здесь только я, — припечатывает он.

Стоило ему только произнести это, как вокруг меня взорвались чьи-то беспокойные крики. Но они были только в моей голове. Я потупила взор. Заглянула внутрь себя. Внутри меня нарастала сила. Меня захлестнула волна безудержной жестокости ко всем здесь.

Моя рука сама взметнулась вверх, кончики пальцев заискрились и, прежде чем Витар успел перехватить мою руку, я успела нанести ему две глубокие раны, из которых сейчас выступала кровь.

Парализующий шок от своей совершенно неожиданной реакции… Смотрю на него широко распахнутыми глазами…

Витару хватило секунды, чтобы осознать, что я только что осмелилась сделать…

Поднять руку на самого верховного…

Его подручные остановились метрах в десяти от нас, ожидая приказа своего мэрна. Сила Витара становилась осязаемой и ледяной. Его глаза буквально горели от ярости.

Заносит руку над моей головой. Красное пламя срывается с его рук прямо в меня…

Закрылась руками, закрывая глаза.

— Не смей прикасаться к ней! — каркающий голос ведьмы. — В ней дитя от проклятого!

— Что ты сказала?! — взметнувшаяся для удара кисть замирает в миллиметре от моего лица, а огонь расползается по его ладони, быстро впитываясь обратно в пальцы.

— Свирепая мать может разорвать тебя в клочья, помни об этом всегда, мой господин. Она будет защищать свое дитя до последнего, пока ее силы не иссякнут, — она говорила, а мой мир продолжал рушится на части… Внутри всё замерло от сокрушительного осознания, которое обрушилось на меня прямо сейчас. Ребенок. От Иштара.

— Ты все знала?! — мэрн схватил ее за глотку, но та только хрипела, не имея шанса ответить.

Я ощущала, как услышанное им буквально вывернуло все его нутро. Витара лихорадило, а его лицо вдруг свело болезненной судорогой. Мэрн посмотрел на меня так пристально, а затем резко отвернулся, отшвырнув от себя ведьму, как тухлый шматок мяса. Стремительно зашагал прочь.

Арда повернулась в мою сторону. На миг показалось, что на месте ее глаз вспыхнуло яркое пламя… В темноте ее капюшона была тьма, всепоглощающая, абсолютная. Не произнося ни слова, она ворвалась в мое сознание. Голос ее был вездесущий, не принадлежащий ни мужчине, ни женщине:

— Изгнанная. Дочь от дочери моей, — ведьма откинула голову назад и расхохоталась.

Ее облик стал плыть и таять, принимая постоянно меняющийся вид, от молодой женщины до ветхой старухи.

Границы моего сознания растекались, становились зыбкими, мягкими, пока я вовсе не провалилась в пустоту…

Глава 24

Мне снилось, что я в огромном тронном зале. В кромешной темноте огромное зеркало манило к себе своим серебряным блеском. Медленно подошла к нему, вглядываясь в отражение. Сзади что-то шевельнулось, а по ногам прошелся промозглый сквозняк. В зеркале на стене за моей спиной скользнула тень. Она медленно шла вдоль вертикальной поверхности. Изящная тень стала приобретать женские изгибы в обрамлении длинных волос… Эрна словно плыла по воздуху как древнее божество, пришедшее спасти мир, или его уничтожить. Приглушенные удары ее каблуков по мраморному полу угрожающе звучали в пустынном зале. Ее малахитовые глаза опасно замерцали в темноте.

— Дочка…

Бесчисленные вопросы затопили разум, ужас осознания и омрачающее бессилие сковали тело.

— Прости, что пришлось оставить вас… — сильный властный голос разорвал тишину.

— Почему? — единственное, что вырвалось из моего горла.

Тихий вой ветра разрывал возникшее напряжение.

Женщина заглядывает мне прямо в глаза:

— Ты была рождена в запретной любви, Амара. То, что произошло между твоим отцом и мной… Подобному нельзя было случиться, — она едва совладала с собой.

Отвернулась от меня, скрывая свои слезы.

— Всё имеет свои последствия… Даже Древние совершают ошибки… — обернулась она, печально глядя на меня.

Эрна придвинулась ближе насколько могла, а я продолжала впитывать каждое её слово, каждую эмоцию, возникающую на этом бледном лице.

— В молодости я горела яростью, Амара, была жестокой и бескомпромиссной. Злилась на весь свет за то, какая судьба постигла рожденную у подножия трона. Меня должны были почитать, кланяться в ноги, но наш народ признавал только мою мать… Ту, что дарит жизнь, а не забирает, как мой отец и я…

— Пока мою мать восхваляли и одаривали любовью, я бродила среди тьмы и висельников, которых сама же и обрекала на эту жестокую участь. Тонула в беспросветном одиночестве, пока не повстречала твоего отца. Я должна была казнить Арха за то, что он имел право насмехаться над нами, за его дерзкий язык и высокомерие. За его вызов нам. За то, что посмел встать на одну ступень с самими богами…