Молот Солнца 3: Сердце Дракона (СИ) - Смит Дейлор

— Ситурно ди ле роя, шакли! — громко крикнула она, подняв руку. — Ситурно ди ле роя! Шакли!

Оглушительный рев потряс невидимые стены подземного города. Сам свет дрогнул, и даже дымка в воздухе заметалась. Лауна Альва тоже вздрогнула, а Белянка в испуге попятилась, замотав головой. Алариса, видимо, хотела развернуть своего вороного и пуститься в бегство, но Джоун успел ее предусмотрительно перехватить.

Восторженный рев тысячной толпы продолжался еще пару минут, но потом Рикк Алтиму прошептал: «Идемте, сударыня, иначе они будут так кричать бесконечно», и первым тронул своего шестилапого. В то же мгновение Лауна Альва двинулась вперед, а следом за ней и вся процессия, и крики сразу приутихли. Нет, они не смолкли окончательно — толпа все также продолжала приветствовать ее, но уже не столь рьяно.

Дорога была широкая и прямая, и шеренги мимикрогомов верхом на шестилапых закрывали ее с обеих сторон от ликующей толпы, но все же не настолько, чтобы они не могли видеть свою королеву. Осознавая это, Лауна Альва изо всех сил старалась, чтобы тот страх, то непонимание всего происходящего, та паника, которая постепенно наполняла все ее существо, не отражались на ее лице. А в какой-то момент она поняла, что ее бьет мелкая неприятная дрожь.

Должно быть Рикк тоже это заметил, потому что прошептал, не поворачивая головы и продолжая улыбаться:

— Не стоит так волноваться, сударыня. Вы хорошо играете свою роль… Осталось совсем немного. Как только мы доберемся до дворца, вы сможете отдохнуть.

— Я ничего не понимаю… — прошептала в ответ Лауна Альва. — Почему они приветствуют меня? Почему так рады меня видеть? Мы же оба с вами знаем, что я не их королева!

— Вы ошибаетесь, — отозвался Рикк. — Вы королева народа шакли уже почти тысячу лет. Это вы нашил мать-грибницу и основали Запретный Город, это вы заставили шакли осознать себя единым народом, вы дали им силу и возможность принимать любой облик, какой они только пожелают…

— Это просто ваши фантазии, мэтр, — пробормотала Лауна Альва, чувствуя какой у нее при этом жалкий вид. — Какая тысяча лет? Мне всего двадцать три года… Двадцать три… И скоро я стану «оуки-млаха», потому что отказалась выйти замуж за рэя Чанкето из Верхнего Барта…

Неожиданно Рикк Алтиму рассмеялся.

— А что такое время для Единого Разума, сударыня? Что такое время для Вселенной? Просто набор событий, которые мы способны воспринимать лишь в определенной последовательности, но для Вселенной все они происходят одновременно, прямо сейчас… Из этой тысячи лет я знаком с вами всего двадцать, но и за эти два десятка случилось очень много всякого… Каждые полгода я возвращаюсь в одну и ту же точку времени и места, и встречаюсь с вами в лесу неподалеку от побережья. И все начинается сначала, но всякий раз иначе…

Лауна Альва медленно всем телом повернулась Рикку. Дрожь внезапно прошла.

— Я… я не понимаю…

— Скоро поймете, и даже привыкните к этому… Уже сорок раз я встречался с вами в том лесу. Сорок раз, сударыня! Правда, порой это случалось в скалах, а иногда и на берегу, но случалось всегда… Бывало так, что ваш дядя вступал с нами в битву, пару раз он даже погибал, а меня самого трижды чуть не лишил жизни. Однажды вас всех растерзали в лесу ящеры, а пару раз вы разбивались, упав со скалы… Став королевой, вы дважды казнили меня, а семь раз я становился вашим мужем. Вы любили меня и ненавидели, вы строили города и вели политику… Вы стали великой королевой, ваше величество!

— Но почему⁈ — закричала Лауна Альва. — Почему каждые полгода вы возвращаетесь в одну и туже точку⁈

Рикк очень глубоко вздохнул.

— Кто-то нарушил покой Тайной Усыпальницы, что спрятана в наших пещерах, и забрал оттуда магический камень, который хранил целостность всего мира. Я просто оказался не в то время и не в том месте, когда это произошло. И теперь мир постепенно разрушается. Придет черед, и он разрушится полностью. К сожалению, или же к счастью, но мне увидеть этого не суждено!

Некоторое время он молчал, а когда же дорога перед ними внезапно расширилась и превратилась в громадную мощеную камнем площадь перед дворцом, он добавил с горечью в голосе:

— Сейчас вы мне не верите, и это не удивительно — подобному сложно уместиться в человеческой голове. Но пройдет время, и вы сами все поймете… А мы с вами уже пришли, ваше величество!

Они и в самом деле подошли к королевскому дворцу, стены которого возвышались над их головами торжественно и величаво.

Глава 8

Ягрр Фру очень хотел уличить Битера Сью на лжи, но ему это никак не удавалось. Мальчишка рассказывал обо всем складно, и как не пытался хитрый истребитель птерков сбить его с толку каверзными вопросами — поймать его на каких-то противоречиях не получалось.

Родом Битер Сью оказался с Плоского Острова. Его отец прибыл сюда еще с легатом Бадойя много-много лет назад. Им всем изрядно пришлось попотеть, чтобы закрепиться хотя бы на побережье. Первое время даже ночевать приходилось на кораблях, и слава Единому Разуму, что бухта здесь надежно защищала от частых штормов, коими славился Холодный Канал.

Особо крупных динозавров на побережье замечено не было, хотя поначалу сильно доставали велоцирапторы, которых на континенте не встречали уже давным-давно. Да и волкогонов здесь оказалось видимо-невидимо. Настолько, что поселенцев все чаще стали посещать мысли о возвращении.

Легат Бадойя был из тех кэтров, которых называли «непреклонными», хотя кэтры вообще, как таковые, считались обладателями весьма жесткого нрава. И подобных настроений он не потерпел.

Собрав всех поселенцев вместе, он объявил, что не станет препятствовать тем, кто захочет покинуть колонию. Но и помощи им никакой оказывать не намерен. В наличии у них имеется два корабля, но оба они принадлежат Верховному Магистратусу, и никто из колонистов не может предъявить на них права. Кто хочет убраться — пусть строит собственный корабль, тем более, что подходящего леса в округе более чем достаточно.

После такой речи желающих вернуться значительно поубавилось. Но все же они были, и отец Битера Сью — в их числе. Габер Сью был неплохим плотником, к тому же имел при себе собственный инструмент, и потому компания более чем двадцати таких же отступников покинула поселение и обосновалась милях в трех севернее, на горе, имя которой они дали Неприступная. А поселок, что позже разросся на этом месте, получил название Везунчик.

Конечно, отступники по больше мере желаемое выдавали за действительное. Гора была как гора, и неприступной она не являлась, особенно для полчища птерков, что волею судьбы гнездились на берегу неподалеку. Но поселку действительно жутко повезло, что никто из местных хищников на него не обращал особого внимания. Должно быть еды в местном лесу хватало и без поселенцев. К чему напрягаться и карабкаться по склону, а затем и через частокол, если можно просто щелкнуть челюстью — и в нее непременно попадется какая-нибудь съедобная тварь?

Жизнь в Везунчике постепенно наладилась, несмотря на то, что затею с постройкой корабля пришлось отложить на неопределенный срок. Вырубка леса здесь была занятием достаточно опасным, и потеряв на этом несколько ценных поселенцев, строительство корабля решено было отложить до следующего года.

А в следующем году история повторилась, и постройку перенесли еще на год. Потом еще. А после и вовсе забыли о том, что когда-то хотели покинуть Плоский Остров.

Зато на небольшие лодки им леса хватило, и постепенно Везунчик превратился в рыбацкий поселок. С факторией, которую легат Бадойя основал в долине реки Беглянки, наладилась торговля, да и с племенами местных дикарей, называющими себя «стикори», обошлось без конфликтов. А вот с «зеленомордыми» мирной жизни не получилось. По какой-то причине они страстно желали стереть поселок с лица земли и периодически устраивали набеги, которые поселенцам удавалось отбивать с большим трудом.

И после четвертого по счету такого набега на общем совете поселка было решено обратиться за помощью к «стикори». Местная рыба, заготовленная впрок по лучшим рецептам жителей континента, оказалась у «стикори» весьма востребованной, как и изделия домашнего обихода, которые Габер Сью, вспомнив, что он не только плотник, но и отличный столяр, приноровился изготавливать едва ли не в промышленных масштабах. И это стало достаточно весом доводом на переговорах. А в обмен на поставки рыбы и домашней утвари «стикори» вызвались оказывать поселенцам помощь в борьбе с зеленомордыми. И, как бы в доказательство серьезности своих намерений, уже на следующий день они вырезали целый отряд зеленомордых и принесли в дар поселенцам их головы. Ошарашенные поселенцы дар приняли, и отблагодарили «стикори» целым возом копченой форели.