Ворон, каркни на счастье (СИ) - Разумовская Анастасия

Рион опустил пистолет и усмехнулся:

— Пошли, господа.

Аня взяла меня за руку и повела наверх. Эйдэн пошёл следом. Эх…

— Здесь довольно холодно — мы не топим мезонин, но, когда ремонтировали дом, Рион начинал складывать печки снизу, и вот в этой комнате она наиболее хороша. К тому времени печник успел набить руку, так что скоро в вашей комнате будет тепло. Вам помочь раздеться? Корсет, думаю, вам успел изрядно надоесть. Ванной у нас нет, но Рион сделал душ, правда в бак нужно натаскать воды и согреть её…

Мы вошли в комнату. Дрез закрыла дверь буквально перед носом Эйдэна. Прошла, сняла со спины ребёнка, положила в кресло, скрутила платки валиком и перекрыла возможность падения.

— Дрэз, — тихонько позвала я.

— Мы знакомы?

Я вдруг вспомнила, что когда видела её в последний раз, у Дрэз были короткие, выше плеч, волосы. Сейчас они отросли, но не намного, и перетянуты в тугие косички.

— Я — Элис, подруга Ноэми.

— А… Элис. Не сразу узнала.

— Мне нужна твоя помощь, — зашептала я.

— Тебя удерживают насильно? Тебя украли и…

Она нахмурилась. Тёмные брови сошлись на переносице так решительно, что я поняла: если скажу да, в трактире будет бойня. Но я не видела здесь слуг, и, судя по всему, Дризелла и Рион живут одни. Я посмотрела на кресло. Малыш спал. У него были светлые пушистые волосёнки. Наверное, потемнеют, ведь у родителей у обоих они тёмные.

Может быть, они смогут мне помочь. Особенно если очеловечить Армана. Принц Марион прекрасно фехтует, у него и его жены есть пистолеты. Большая собака. И вот — уже четверо защитников. И может быть даже я на что-то сгожусь, но…

Три ворона. Три опытных воина. Ладно, два. Хотя я видела тренировку Кариолана и Эйдэна, дрался мой жених неплохо. И шестеро шакалов, скорее всего, в далёкую Родопсию направили людей искусных в бою. Могу ли я так рисковать чужими жизнями?

— Нет. Кариолан — мой муж. Так решила моя семья Но я не могу… Я понимаю, как это звучит, но прошу тебя: помоги мне сбежать. Со мной заколдованный маркиз, его какой-то злодей превратил в лягушку. Или злодейка. Обычно так феи поступают. Ему нужно расколдовать Спящую Красавицу, чтобы остановить надвигающуюся тьму… Но это неважно. Просто помоги мне бежать.

— О да, — хмыкнул неприязненно Дрэз. — Обычно феи.

— Ночью в тепле он снова превращается в мужчину. Нам нужна пара коней и одежда, и провизия.

Гарм тяфкнул тихоньку и навострил ушки.

— Но я не хочу, чтобы из-за нашего побега кто-то пострадал. Ни ты, ни твой муж, ни твой ребёнок.

Она задумалась. Молча помогла мне расшнуровать и снять корсет. Вышла, вернулась с дровами и растопила печку очень странной конструкции: это была не круглая печка, и не камин — прямоугольная и довольно большая, сложенная из кирпича. Мне кажется, на ней можно было бы даже лежать.

— У нас есть крепкое вино, — наконец отозвалась Дрэз. — Я приготовлю сытный ужин, как следует прогреют комнаты. Твои спутники крепко уснут, и тогда, под утро, ты сможешь бежать. Я тебя разбужу, хочешь? Потому что если ты хочешь оторваться от них, тебе нужны силы.

— А раньше никак? Хотя… лошадям надо отдохнуть. Спасибо тебе!

Я хлюпнула носом, обняла сестру подруги.

— Конь у меня есть другой, — тихо шепнула мне Дрэз на ухо. — Но лучше на нём… скажем так… ехать, когда светло. Ночью это опасно. А сейчас отдохни, я попрошу Риона набрать воды. Вымыться можно будет через полчаса, будет уже немного тёплая вода. Но если ты хочешь согреться…

— Мне достаточно вымыться.

Мы сговорились на том, что Дрез придёт ко мне под предлогом помочь купаться, и мы обо всём договоримся. Купаются голыми, а потому никто из моих спутников точно не будет рядом. Когда Дрэз вышла, я упала на кровать, Гарм запрыгнул рядом, лмизнул меня в щёку в знак примирения и тихонько заскулил. А на меня снова накатил жар и в глазах потемнело. Ох и не вовремя же!

Разбудила меня снова хозяйка таверны — её прохладная рука коснулась моего лба.

— Ты вся горишь. Вымыться тебе действительно надо, а вот вниз спускаться, к общему столу — нет. Я принесу твой ужин сюда.

Когда я вымылась, Дрэз помогла не расчесать и просушить волосы перед печкой, а затем взяла и постелила прямо на её верху.

— Я там сгорю.

— Не бойся, наоборот — прогреешься.

И я снова провалилась в сон. И снова меня разбудила Дрэз, которая принесла рагу, кашу и горячее молоко с мёдом.

— У меня есть деньги, — прошептала я. — Десять золотых. Ты мне…

— Вот и оставь их себе. Они тебе ещё пригодятся. Рион сейчас с твоими спутниками, пьёт и веселится, так что уверена — они проспят до самого утра до задних ног. Рион вообще мастер в этом вопросе.

Она рассмеялась, и в её голосе прозвучала нежность.

— Нет, ты не думай, он не всё время «празднует», а уж чтобы напиться до состояния, когда отказывают ноги или мозги — никогда. Но вот повеселиться умеет.

Я прислушалась. Снизу действительно доносились звуки музыки. Лютня, кажется. И топота. И звуки песен.

— И… вороны тоже празднуют? — спросила я, пытаясь представить отплясывающего Кариолана.

— Это которые в странных чёрных плащиках? Да. Рион узнал, что сегодня была твоя свадьба, и убедил их, что это событие стоит отметить. Причём отметить в чисто мужской компании. Когда я проходила мимо, твои вороны называли Риона светлым братом и учили его плясать какой-то танец абджарад. Всё хорошо. Спи. Я тебя разбужу.

Я поискала глазами Гарма. Пёсик сидел на подоконнике и тоскливо смотрел в окно. Он вообще выглядел как-то понуро и встревоженно. Может, тоже заболел?

Мне снились какие-то зеркала, в них полыхал пожар, а я бежала по зеркальному коридору и не знала, как из него выбраться. Пробуждение стало продолжением кошмара. Чьи-то руки схватили меня за ноги, рывком сдёрнули с печки. Я распахнула глаза и вскрикнула.

— Тише, Элис, — пьяно велел Кариолан. — Пошли. Быстрее ляжем, быстрее встанем.

И он уронил меня на кровать, а затем так же рывком стянул с меня штаны. Я взвизгнула, одёрнула длинную рубаху (её подол закрывал мои колени) и попыталась удрать.

— Кардраш! — рыкнул муж, снова схватил мои коленки. — Элис, не бойся всё хорошо. Это я. Ницего страшного не будет. Я быстро, ты ницего не успеешь понять.

И он попытался развести мои ноги. Я вывернулась, попыталась удрать, он снова перехватил и притянул к себе.

— Элис, — попытался мягко воззвать к моему благоразумию, — мы всё равно должны с тобой зацать ребёнка. Ты думаешь, это мне приятно? Ты-то хотя бы не соображаешь ницего.

Но я снова рванула и забилась в угол. Сердце стучало как бешенное. Он, конечно, был прав: супружеский долг, и я должна, и… Но нет, нет, пожалуйста! Кариолан посмотрел на меня влажно поблёскивающими глазами. Присел на край постели. Вздохнул, зачесал волосы пятернёй назад. А потом признался честно:

— Да я бы рад, понимаешь? Совсем бы не трогал тебя. У меня есть домашние, они бы заботились о тебе, а я бы пас табуны или воевал. Но нельзя, Элис. Я не выбирал тебя и не выбирал судьбу, и ты не выбирала меня, но тоже как и я… Да кому я это говорю!

Он снова растрепал волосы и ссутулился.

— Прости, — мягко погладил по моей ноге, — я тебя напугал. Никогда не был насильником. Отвратительное цувство. Может, Эйдэн и прав, и тебя надо было прируцить и… Вот только по-моему трахать безумную это тоже, цто трахать животное. Ты ведь даже не поймёшь, цто с тобой произошло.

«Да-да, — мысленно завопила я, — не надо этого делать!».

Признаться? Вот прямо сейчас? Но… А если его останавливает лишь мысль о том, что я не понимаю, что произойдёт? Одно лишь естественное отвращение? Я замычала, перекосила рот и выпучила глаза. Я буду очень-очень-очень омерзительной. Уйди, пожалуйста. А завтра…

— Ладно, — тяжело вздохнул ворон. — Ты не хоцешь да, вот так? И тебе страшно на меня смотреть, да?

Я закивала головой всё с тем же дебильным видом.

— Ну хорошо.

Он встал. Ура! Побед…да…