— Точно, прости, — спохватившись, смущенно отпрянула.
Дракон мягко улыбнулся и перевел взгляд на мой живот.
— Ты все такая же, крошка Хаоса. Я рад за тебя, очень рад.
Последние слова его прозвучали серьезно, а кадык на горле дернулся. Он тут же решительно заговорил:
— ...да, ему не понравится, что мы остались наедине. Сейчас. Крис!
Мысленно я вознесла благодарность богу бывших мужей за одного нормального.
— Спасибо, Рег, — признательно сказала вслух, отступая к креслу.
Эта мысль меня тоже волновала.
Наяр
Инициация завершилась уже затемно. Выкарабкавшись из чаши бассейна, я кое-как обратился в ворона и статуей застыл в углу храма. Лететь в темноте я не мог, ночью мы слепы, а спать птицей в сложных условиях легче — одеяло с подушкой в виде теплого оперения всегда при себе, да и храм не впустит очередного Ворона, пока предыдущий не закончил. Устойчиво стоя на холодном полу, я закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.
...золотой дракон почуял меня, оглянулся, и я оторопел: у него оказалось три головы. Изгибая мощные длинные шеи, он окружил меня с трех сторон. Оскал... Оскал... Опять оскал... Чешуйки блестят золотом, а может солнцем, ослепляя меня. Я хочу двинуться, хочу улететь, но мои лапы завязли в земле, и трехглавый кровожадно открыл пасть, демонстируя острые длинные клыки. Он знает, мне не скрыться. Там, в его красном зеве клокочет драконье пламя. Я обречен. Последний вдох, и первая голова кусает меня, с хрустом переламывая грудную клетку. Нет сил вдохнуть. Отпуская, дракон улыбается, показывая кровавые клыки, обагренные моей кровью. Вторая голова пышет на меня огнем и я чувствую, как горят мои перья, затем кожа, нервы, мыщцы, сосуды, жир, кости... Третья голова жадно сжирает то, что осталось. Почему я каждый раз ощущаю боль?
Я кричу.
Вздрогнув, открыл глаза. Уже совсем светло.
Покосился на окно, по положению солнца понимая, что проспал до полудня. Такое со мной случалось нечасто — мы традиционно встаем с солнцем, на рассвете. Я горел во сне, горел и сейчас. Все тепо пылало так, будто я спал не в холодном храме, а на растопленной печке. Даже мозг, очумев, сгенерировал бредовый сон о трехглавом драконе.
Надо охладиться.
Перевоплотившись в человека, я с трудом залез в штаны и полуголым вышел из храма. Снаружи властвовала глубокая зима, шапки белых сугробов окружали наше черное святилище со всех сторон. Захватив в пригоршню снег, я обтер горящую грудь, спину, плечи, руки, лицо... Тщательно стирая засохшую кровь, рассматривал новый рисунок на руках. Сколько прибавилось перьев, я знал точно, лично прочувствовал каждое.
Двадцать два новых пера. По восемь на каждой руке, и по три на спине в районе затылка.
Раньше татуировка заканчивалась на середине лучевой кости, а теперь доходила до запястья, не заходя на внешнюю сторону руки, шла по ребру ладони до конца мизинца. Теперь у меня по одному длинному маховому перу на каждой руке. Болезненные места, в пальцах слишком много нервных окончаний... Я положил руки в снег, с наслаждением ощущая, как он охлаждает пылающую кожу.
Вот что я понял на этот раз: все не так страшно. В первую инициацию я испытал самую сильную боль на момент своих четырнадцати лет. Сейчас... Думаю, терпимо. Я прекрасно знаю, что бывает боль и сильнее.
Приведя себя в порядок, оделся и окончательно покинул храм, с недовольством отмечая, что родовую татуировку больше не скрыть рукавами мундира. Не люблю демонстрировать свой уровень, это недальновидно.
Кстати, об уровне. Так что я приобрел, кроме рисунка и боли?
В одиночестве стоя у заснеженного храма, я устойчиво выпрямился и сосредоточился. Вздымаемые холодным ветром снежинки, пикировали, приземляясь на лицо, на ресницы. Прикрыл глаза.
Что я ощущаю?
Мысленно сконцентрировался на новых перьях. Непосвященные думают, что приобретенная Сила очевидна. Увы. Обладать Силой то же самое, что дышать, то же самое, что говорить или ходить, она естественна. Ты не знаешь, как далеко ты можешь уйти, пока не пойдешь, не знаешь, как быстро можешь бежать, пока не побежишь — всё выясняется на практике, постигается опытом. Мне только предстоит понять, что я получил и как это использовать. Хотел бы надеяться, что я стал сильнее во внушении, чтобы быть как минимум наравне с членами Совета, а лучше — больше... Я шевельнул плечами, чувствуя, как снова нагрелись запястья, затылок, как неприятно заныли пальцы...
Нет. Сейчас я не чувствую практически ничего, кроме боли и раздражения от ее наличия. Придется постигать себя заново. Начну прямо сейчас.
С силой взмахнул руками, рассекая ребром воздух, пытаясь сбросить накаливающие меня ощущения. Хорошо, что на этот раз я могу поднять руки.
Обратившись, взмахнул крыльями, и, рассекая крыльями морозный воздух, поднялся в воздух над комплексом из родовых храмов, построенных у королевского дворца.
«Бывший муж или король? Господи, Катя, соображай уже!» — голос жены донесся до моих мыслей приглушенный, будто из-под толщи воды.
Катя?! Здесь?!
Весь обратившись в слух, я развернулся, направляясь ко дворцу Дракона.
Глава 17. Час от часу не легче
Глава 17. Час от часу не легче
Катя
Маг появился в кабинете, сбивая несколько смущающую меня обстановку. Опять этот пылающий огонь, портал... Эффектно. Отличие от Кирела было, конечно, кардинальным: новый верховный маг молод, хорош собой, выглядит сдержанным, спокойным и совершенно нерасположенным к беседам и чудачествам. По крайней мере, пока я, сбиваясь, рассказывала о том, что мне хочется, он не проронил ни слова, только внимательно слушал.
— Да, Катерина... — хмыкнул Регненсес, опять превратившись в повелительного монарха. — Боюсь, здесь не будет привычных тебе докторов. Я готов пригнать тебе шеренгу на выбор, но медицина моего рода тебе не подойдет.
— Почему? — обиженно вопросила. На Драконов я, признаюсь, рассчитывала.
Рег непринужденно создал и подал мне бокал с любимым фруктовым чаем. Умилившись, что он помнит, я с удовольствием приложилась к ароматному напитку.
— Потому что у нас регенерация, — сообщил очевидное Дракон, наблюдая, как я пью, и я со стыдом подумала: «А, точно». — Мы физически сильнее остальных родов, потому знания наших специалистов не применимы к тебе, скорее даже губительны. Знаешь, драконы часто идут на определенные жертвы, зная, что все заживёт без следа. Разрезы, разрывы нам не страшны. А тебе?
— На это не согласна, — согласилась, поежившись, вспоминая о растяжках. О чем-то большем даже думать страшно.
Мой король размышлял вслух.
— Предполагаю, что тебе больше других подойдет... хм. Пожалуй, змеиная медицина. Согласен, Крис?
— У Змей лучшие врачи и средства среди великородных, — сдержанно подтвердил Крис, не спуская с меня умных бордовых глаз и аккуратно уточнил. — Княгиня по большей части... человек?
— Как бы... да, — неуверенно произнесла и посмотрела на Дракона. — Да?
