Тайны старого замка и прочие (не)приятности (СИ) - Абалова Татьяна

Уставший и вымазавшийся в каменной пыли Найтан сидел на полу. Ночной ветер шевелил листы железа и грозился обрушить их на головы кладоискателей. Но те упорно не расходились.

– Замок магический, его силой не взять. Без ключа здесь делать нечего, – Вепрь оглядел собравшихся. Стоявшая рядом лампа бросала на его лицо некрасивую тень.

– Надо в доме поискать записи Возги. Всякий приличный род ведет свои Хроники. Там может быть подсказка, – Конрад отряхнул руки и поправил лезущие в лицо волосы.

Всем пятерым, включая Фана, требовалась горячая вода. Кэти пошла на кухню, чтобы предупредить Прысю, что понадобится кипяток. Дуг принялся затаскивать найденные в детской комнате вещи в ближайший сарай, чтобы не оставлять их на улице. Ветер нагнал тучи, и начался снег.

Катрина смолчала, что Хроники уже найдены. Пусть отец сам решает, делиться с принцем знаниями или лучше держать рот на замке. Но хотя бы стало понятно рвение графа Фаберта любыми путями заполучить замок. Наверняка он тоже знал историю про чудо-мастера, создававшего уникальные диковинки. Кэти верила, что они обнаружили дверь в потайную мастерскую, благодаря которой семейство Возги купалось в деньгах.

Уже было далеко за полночь, но все равно все, кроме детей – их послали спать, собрались на кухне. События дня не давали разойтись по комнатам. Всем хотелось обсудить и визит графа, и странную дверь в подземелье.

Принц спустился на кухню в компании с дядюшкой Мартином и Катриной. Мужчины проговорили в закрытом кабинете около двух часов. Кэти маялась у двери, переживая, как бы между ними не случилось непоправимое. Она не разбирала, о чем они спорили, но громкие голоса вселяли беспокойство, что один из магов может не выдержать и ударить противника магически.

У отца хватило бы сил убить, об этом Кэти знала. Но истратив все силы на магический заряд, старик тоже оказался бы на краю могилы. Последний удар лорд Ламберт берег на тот случай, если не будет иного выхода, кроме как умереть.

Отец мог победить в споре только в том случае, если бы пустил в ход доказательство, что король расправился с Моной из мести. Да, она отказалась быть его любовницей, за что поплатилась, но как об этом сказать сыну? Не проще ли принцу будет похоронить обоих беглецов в этом же замке? Прекрасно объяснение для всего света, что он обнаружил гнездо мятежников и выжег его.

Но спорщики вышли умиротворенные. В руках принца были Хроники.

«Выходит, отец решил поделиться с Конрадом мыслями о Возги и их тайне. Может, оно и верно. Нам без помощи не обойтись».

– Запомни, я для всех по-прежнему барон Возги, а ты моя племянница, – буркнул отец, когда Кэти бросилась к нему.

– Мы не можем вернуть вам титул и имена, пока не разберемся со всем, что происходит на Севере, – объяснил свое решение Конрад.

– Спасибо, – Кэти опустила глаза. – Я бы не хотела, что слуги перестали доверять нам. Когда Прыся узнает, что мы столько лет врали, будет расстроена. Мне важны их преданность и любовь. Я дорожу всеми ими. А близнецы еще слишком малы, чтобы понять, почему мы считаемся изгоями.

– Я поговорю с Его Величеством. Вы оказали мне, его сыну, неоценимую услугу, и я уверен, что отец отблагодарит вас.

– И нам не придется отрекаться от преступницы Моны Ламберт? – отец смотрел прямо в глаза принца.

Кэти затаила дыхание. Она знала, что после мятежа, затронувшего добрую часть дворянства, многие семьи отрекались от мятежников, вычеркивая их имена из Хроник. Иначе было нельзя. Король начисто разорял такой род, считая, что семья поддерживает идеи мятежа. Сын отказывался от отца, брат от брата.

– Прошло десять лет. Вы не вели подрывную деятельность и не были замешаны в преступлениях против короны. Я думаю, вопрос будет решен положительно.

Кэти видела перед собой государственного деятеля. Думала ли она, спасая брошенного умирать человека, что этим поступком возвращает себя и отца к прежней жизни?

«Как странно пересекаются судьбы».

Одно Катрина твердо знала, скажи сейчас принц, что герцогиню Мону Ламберт следует вычеркнуть из Хроник рода, дочь и отец отказались бы сделать это. Лучше остаться изгнанниками, чем предать имя любимой матери и жены.

Когда они пришли на кухню, Прыся разливала чай. За столом сидели Найтан, ведьма и Дуг. Дуг, конечно, не понимал, о чем говорят люди, но он чувствовал тепло общения и поэтому с удовольствием проводил вечера на кухне.

– Я всегда знала, что графу Фаберту не стоит доверять, – Прыся в сердцах громыхнула сковородой, которую после мытья собиралась повесить на крюк. – Я сердцем чувствовала, что Ядвига не виновата. Я с самого начала говорила, что не может такая порядочная женщина наслать болезнь на деток своей деревни.

– Вы о чем? – дядюшка Мартин занял большое кресло, которое услужливо пододвинул к столу Дуг.

– Я рассказал им, чему сам был свидетелем, – откликнулся Найтан, грея руки о кружку с кипятком. – Это случилось на второй день, как я записался в ратники. Именно поэтому меня не было в городе, и я не знал, что Ворон попал в беду.

Найтан продолжил называть Конрада Вороном, не желая разрушать атмосферу большой семьи, создавшуюся на кухне, где все были равны. Объяви он Прысе, что с ней за одним столом сидит Его Высочество, и она закрылась бы, как улитка в раковине. Не было бы той непринужденности, какую создавала своим бесконечными хлопотами хозяйка кухни.

– Нас отправили навести порядок в одной из деревень. Там люди роптали. Требовали от графа разобраться с местной ведьмой, которая потравила все колодцы вокруг. Еще на подъезде к деревне мы узнали, что народ взялся за вилы. Люди винили короля, что тот благоволит к ведьмам. Мол, творят, что хотят, никакого за ними контроля. Я случайно подслушал разговор между двумя ратниками, притворившись, что уснул в телеге. Один из них и был тем самым отравителем, кто под видом божьего странника обошел все колодцы. Он не скрывал, что действовал по распоряжению командира отряда, а тот напрямую подчинялся графу. Большие деньги и нажива закрывали им рты.

– И все свалили на ведьму? – ахнула Кэти. – Как это похоже на историю Ядвиги!

– А я о чем? – вставила свое Прыся. – Чуть не погубили золотую женщину!

Кэти улыбнулась. Она помнила, как Прыся негодовала, что хозяйка притащила в дом ведьму. Боялась за детей и выговаривала самой старухе не самые приятные слова. А теперь прониклась и сделалась ее ярой защитницей.

– И что было дальше? – дядюшка Мартин вернул разговор в прежнее русло.

– Ведьму сожгли. В собственном доме. Забили все окна и двери и подпалили. Вроде бы как утихомирили народ стараниями графских людей, но оставили ненависть к королю, который своими указами встал на защиту ведьм.

– Ядвиге еще повезло, что дом сожгли без нее, – Прыся вновь гремела, переставляя кастрюли.

– До ее деревни не успели доехать каратели, – Найтан вперил взор в свою кружку. – Заявились бы черед пару дней, делая вид, что граф встал на защиту захворавших детей. Казнили бы Ядвигу. А тут староста поторопился и всю затею испортил.

– На наше счастье. Спасибо леди Возги, что привезла ее к нам. Теперь у меня спина совсем не болит. Да и остальные стали на людей похожи, – Прыся с одобрением посмотрела на Ворона и поставила перед ним самый красивый бокал.

Обычно он доставался дядюшке Мартину. Барон понял и улыбнулся. Женщина всегда остается женщиной, сколько бы ей ни было лет.

Утром Кэти обнаружила, что Найтан куда-то уехал. Ей наябедничала Прыся.

– Велел запрячь Фиалку и ускакал! И ведь как командовал, словно мы не баронские, а его, прощелыги, слуги.

Кэти улыбнулась. Найтан скрыл от Прыси, что он граф. А лошадь взял, наверняка предварительно спросив разрешение дядюшки Мартина. К нему и отправилась Кэти, чтобы выяснить, что случилось.

– Ничего не случилось, дочка. Дела шпионские, – отец сегодня выглядел в разы лучше.

Он стоял у открытого окна и дышал полной грудью. На его щеках играл румянец. Ледяной ветер разгонял кровь. Вот что значит, тайна, которая годами довила на старика, наконец, исчезла. Впереди светила возможность вернуться в столицу и вновь обрести дом и влияние при дворе.