Хейтер из рода Стужевых. Том 1 (СИ) - Зигмунд Крафт

Удар за ударом — я уже не понимал, что происходит. Когда попадал, да и попадал ли? Зато по мне прилетало постоянно. Несколько раз падал, чтобы вновь подняться, либо меня поднимали.

Я уже не чувствовал пальцев, костяшки были разбиты! Зачем всё это⁈ Чего он добивается? Я ведь не смогу завтра нормально двигаться после такого! Взгляд не в состоянии сфокусироваться. Похоже, глаз заплыл.

А этот гавнюк скакал с ноги на ногу, будто пацан двадцатилетний, а не старый пердун. Откуда столько живости? Что за читерство? Я тут от боли и усталости сдохнуть готов, а ему будто всё по боку!

Я уже себя даже не осознавал, не то, чтобы пытаться использовать огонь. Хотя он трепыхался, просился выскочить. Я даже пробовал время от времени направить его, но быстро сбивался, получая болезненный откат до темноты в глазах. У меня и так в ушах стоял звон вперемешку с сердцебиением. Сколько раз отхватил по голове? Уже и не сосчитать.

Очередной удар — прямиком в висок. Я только и успел понять, что снова падаю вниз. Но после темноты не наступило ничего. Никто меня не поднял, не стал кричать о том, чтобы я вставал. Я падал и падал, мир кружился. Всеми силами я старался сконцентрироваться и понять наконец, где верх и низ.

Внезапно осознал себя бредущим в темноте, по высокой траве, судя по ощущениям. Безлунная ночь, меня обдувал приятный прохладный ветер, но не было ничего видно. Лишь ощущения и собственное дыхание.

Я споткнулся и упал, вздрогнув. Стало светлее.

Открыл глаза и обнаружил себя в собственной постели. Тело ныло, я застонал и потянулся. Стоп, что?

Я ошарашенно смотрел на свои целые костяшки рук и не мог понять, что произошло. Мне тренировка приснилась? На будильнике ещё пятнадцать минут до звонка. Я не стал дожидаться его и поднялся, чтобы подготовиться к тренировкам.

Уже бежал вокруг дома, когда меня нагнал Холодов и снова начал толкать и вякать, чтобы ускорился. Но я не поддавался. Смысл? Чтобы опять всё горело?

Моё неповиновение его бесило, но по сути, кроме толчков, ничего другого он не делал. У меня же чуть поднялось настроение.

На этот раз после разминки было фехтование. Но к его началу я уже устал, как собака! Когда проснулся, вроде силы были. Но сейчас выжат, как лимон.

Изо всех сил я старался попасть по старику, хотя бы раз. А он всё орал, что я не так делаю каждое движение.

— Так научи, как надо! — заорал я и сам испугался, внутренне готовясь к удару.

Аркадий Петрович резко шагнул ко мне, я весь сжался. Но тот лишь грубо схватил меня за руки и попытался поставить определённым образом. От его пальцев кожа горела, я честно старался запомнить эти мелочи, но на деле ведь ничего не менялось! Я так и держал! Он издевается?

Сначала меня прожгла обида за несправедливость, а потом гнев. Я не выдержал и рубанул деревянным мечом. Холодов был в расслабленной позе, совершенно не прикрыт. Но он успел отбить своей деревяшкой! Как⁈ Как, я спрашиваю?

А в следующий момент я получил удар в нос. Больно, сука… Я чуть согнулся, схватившись за больное место.

— Ещё раз так сделаешь — что-нибудь сломаю. Или тебе вчерашнего было мало?

Значит, не приснилось.

— Не боитесь разориться на исцеляющих средствах? — усмехнулся я, хоть глаза слезились от боли в носу.

— Не переживай, никаких серьёзных повреждений я тебе не нанесу, барон, — садистски улыбнулся он. — А вот болезненных — не уверен.

Да ты только их и наносишь! Всё тело ломит от избиений, и это не считая навалившейся усталости!

Спустя несколько минут изверг наконец-то закончил и осмотрел меня. Попутно каждую рану обработал дурно пахнущей жирной мазью. Пока я дополз до своей комнаты, всё зажило буквально на глазах.

Пока я набирал ванну, задумался: а ведь он и правда всегда бил меня в одни и те же места! Надо запомнить.

После завтрака я тут же уснул, стоило голове коснуться подушки.

Разбудили меня резко, стянув с постели на пол за ногу. Я с непониманием уставился на ухмыляющегося Холодова.

— Теперь в середине дня будет проходить дополнительное занятие, — заявил он. — Так что поднимайся и на выход.

Я так и остался сидеть на полу, в недоумении уставившись на дверь. Он же пошутил, верно?

Но нет, не пошутил. Опять пять кругов вокруг дома и разминка с уже до боли знакомыми упрёками. У меня же не было сил даже злиться. Что уж там говорить, я ведь даже не заметил подвешенную на дереве боксёрскую грушу. Пока мы вплотную к ней не подошли.

— Нарабатывай силу удара, — велел Аркадий Петрович. — А то тебе только с девушками на ладошках драться.

Когда я вернулся в свою комнату, то не было сил даже помыться, хотя тот же лонгслив на мне можно было отжимать от пота. Превозмогая усталость, я все же постоял под прохладным душем и спустился вниз к обеду…

— Подъём! — знакомый голос заорал над ухом.

Я вскочил и внезапно понял, что уснул во время десерта. Уронил голову на сложенные руки и вырубился, навалившись на стол.

После окрика залпом допил чай и вернулся в комнату, не говоря ни слова. Разумеется, тут же упал на кровать.

Вечером меня снова разбудили. На этот раз меня ждала магическая тренировка. Сам не запомнил, как пробежал круг и размялся на автомате. Не сильно помогло — всё тело как ломило, так и продолжало.

Артемий Валерьевич решил не извращаться и повторил то, чем мы занимались первые дни — то есть, заставил меня банально дышать, прислушиваться и выпускать огонь. После первой же попытки я с недоумением уставился на свою ладонь. Серьёзно? Просто искры? У меня ведь получалось! Может, перетрудился?

За это занятие мне ни разу не удалось создать пламя. От этого Артемий Валерьевич становился всё более хмурым и молчаливым. В моменте я просто сам с собой работал, а он смотрел со стороны, никак не комментируя.

— Никакого прогресса, — вздохнул он, отпустив меня. — Неужели показалось?

Не знаю, с кем он разговаривал. Возможно, сам с собой, замечал уже за ним такую особенность. Но я так же был удивлён отсутствием успеха на занятии. Почему так произошло? Из-за общей усталости?

После ужина я сразу же разделся и завалился спать. Ну и что, что всего семь вечера?

Проснулся вновь за пятнадцать минут до будильника. Похоже, Холодову удалось приучить меня к режиму. Как же тошно от этого! Опять молочная кислота разлилась по всему телу, больно было даже думать! Так что я даже раньше вышел на пробежку, чтобы наконец-то избавиться от этого состояния.

Так я попал в петлю дня сурка. У меня не было сил ни на что. Из-за изнуряющих тренировок я только ел, спал и занимался. Всё. Не хотелось абсолютно ничего.

Самое странное, что слабый огонь я мог создавать только на занятиях с Аркадием Петровичем. Разумеется, меня это не спасало, огребал по полной программе.

Чтобы проверить теорию, специально сдерживался весь день, чтобы вечером убедиться в отсутствии магии. Но почему так вышло, понять все так же не удавалось. Хотя, чего ожидать? Даже времени и сил подумать нормально не было! Я пытался есть больше сладкого — это вроде как для мозга полезно. Безрезультатно. Мне просто нужен был отдых.

Не знаю, сколько прошло дней, прежде чем Аркадий Петрович что-то мне сказал. Осознание его слов не сразу посетило меня, так как я привык за это время ни на что не реагировать, кроме базовых команд. А тут внезапно какая-то сложная мысль.

— Проснись, Алексей! — Аркадий Петрович тряс меня за плечи, обеспокоенно смотря в глаза. — Ты меня слышишь? Сегодня выходной, помнишь? Я вчера за ужином говорил ведь тебе!

Я моргнул, потом снова.

Что? Выходной? С чего вдруг такая щедрость?

Чёрт, я ещё не проснулся! Снится вечно всякая ерунда. Чтобы этот изверг и внезапно дал мне отдохнуть? Конечно, так я и поверил!

Мужчина отпустил меня и полез в карман пиджака. К слову, он сам был одет не как на тренировку, а в более светском варианте.

— Держи и больше не теряй. Понял?

В его руке находился мой телефон. Тот самый, который я продал в прошлый раз.