Козырев. Путь мага (СИ) - Котляров Лев

И в тот момент, когда я уже был готов заснуть прямо за столом с чашкой кофе в руках, в кабинет постучалась Алиса.

— К вам его сиятельство, князь Коршунов, — быстро сказала она и отскочила от дверей.

Как раз вовремя, потому что пред моим сиятельством предстал почти не стоящий на ногах Илья Сергеевич. Вместе с ним в кабинет ворвался стойкий запах алкоголя.

— Александр Николаевич! — заплетающимся языком сказал он. — Как же так⁈ У Владимира здесь хранятся такие сокровища, а вы мне и словом не обмолвились⁈ Я покупаю все! Цена не имеет значения!

И рухнул в ближайшее кресло, громко захрапев.

Глава 13

— Я требую еще тех капель! — визгливо крикнул Романков, швырнув в слугу чернильницей.

Она пролетела через весь кабинет и с грохотом разбилась о стену, забрызгав все вокруг синим. Слуга не пострадал, успел отпрыгнуть, прикрыв голову руками.

— Ваше императорское высочество, это была вся дневная доза. Больше принимать запретил лекарь, — жалобно проблеял он.

— Епифан! Зови его сюда! — Романков уже искал, чем бы еще кинуть, но на столе остался стоять его собственный бюст из гипса, и его было жалко. — Или другого! Я требую еще тех капель! Мне от них лучше!

Под полубезумным взглядом покрасневших глаз слуга вытек из кабинета императора, задержав дыхание и стараясь не производить шума. Вдруг Романков не заметит?

Но едва Епифан успел прикрыть дверь, как в ней тут же появилась аккуратная дыра от перьевой ручки, которая прошила дерево насквозь и застряла в ней.

— Да что же это с ним такое? — пробормотал Епифан, судорожно хватая ртом воздух, а потом кинулся к лекарю.

Антона Степановича Васильева поселили двумя этажами ниже, в крыле прислуги, и сейчас он был занят методичным разбором коробок. Их привезли буквально сутки назад, чтобы лекарь чувствовал себя как дома и был в шаговой доступности для императора.

Когда к нему в покои влетел слуга, Васильев поднял на него пустой взгляд и внимательно выслушал сбивчивую речь.

— Требует новую порцию? — задумчиво спросил лекарь. — Дайте. Раз его императорское высочество хочет, то надо дать.

— Но он уже принял дневную норму! — возмутился Епифан. — Не сделается ли ему хуже⁈

— Вы лекарь или я? — Васильев смотрел мимо собеседника и был мыслями где-то очень далеко. — Я разрешаю. Пусть пьет, сколько ему вздумается.

— Но его состояние вызывает опасения! Он меня чуть не убил чернильницей!

— Так не убил же, — сухо ответил он. — Главное, что император доволен. Это же хорошо, так ведь?

На долю мгновения взгляд лекаря стал осмысленным. Он резко выдохнул, глянул на зажатые в руках книги, а потом положил их в коробку.

— Поймите, голубчик, это лекарство сейчас единственное, что держит его тело и ум в здравии. Если он не будет его получать, то срок жизни резко сократится. А нам этого с вами не нужно, совсем не нужно.

— Я понял, — недоверчиво ответил Епифан, наблюдая за Васильевым.

Взгляд лекаря снова стал отрешенным. Он то вытаскивал книги из коробки, то складывал их обратно, словно никак не мог решить, что ему делать. Да и вся остальная комната выглядела так, что Васильев особо не стремился наводить здесь порядок.

Слуга вышел от лекаря в глубокой задумчивости. Правду ли сказал Васильев? Ведь Романков сильно изменился. Да, он бодр, полон сил, но стал вести себя совершенно неразумно!

Епифан хотел вернуться было к императору, но на полпути остановился и свернул в противоположную сторону. Ему нужен был начальник охраны. Он-то точно должен разобраться в этой щекотливой ситуации. Что-то с этими каплями не так! Или с Васильевым. Да и с императором! Возможно, это угроза его жизни! Работа как раз для Бельского.

Слуга работал при Романкове, когда еще тот и императором не был. Да и вообще, можно сказать, что они были в хороших отношениях, насколько это возможно между главой целой страны и простой прислугой. Именно поэтому Епифан считал себя обязанным доложить о случившемся начальнику охраны.

Тот нашелся у себя в каморке. Крепкий, крупный мужчина с выбритыми до синевы щеками сидел за крошечным столом и вдумчиво заполнял журнал. Ручка в его огромных лапах смотрелась обыкновенной зубочисткой.

— Виктор Викторович, беда! — с порога начал Епифан.

— Что? Где? С кем? — Бельский всегда был скуп на слова.

— С императором! Кажется, он сходит с ума, — слуга упал на неудобную табуретку и с надеждой посмотрел на начальника охраны.

— К лекарю!

— Он ничего не сделал.

— Объяснись!

— Евграф Осипович требует свои капли, которые Васильев ему прописал, — сбиваясь, начал рассказывать слуга. — От них он стал буйным, стал требовать все больше и больше. Сегодня уже выпил всю дневную норму. А Васильев говорит, что можно дать еще.

— И?

— Но это же неправильно. Вдруг это отрава.

— Не доверяешь?

— Есть такое дело. Вы уж разберитесь. Если они на императора дурно влияют, это выльется в некрасивый скандал. Он уже и так бросил в меня чернильницу и чуть не убил перьевой ручкой!

— Опасаешься.

— За себя, конечно, да! — Епифан перевел дух. — И за облик нашего государя-батюшки. Он уже немолод. Мало ли кто дурное против него задумал?

— Но бодр.

— Ваша правда, Виктор Викторович. Но на душе у меня неспокойно. Скоро прибудет делегация из соседней страны. А если он кому-нибудь голову разобьет, если капли не получит?

— Так дайте ему их.

— А если это отрава?

— Лекарь прописал!

— Да, прописал. И что? — Епифан не на шутку разошелся и даже грохнул кулаком по столу. — Виктор Викторович! А если на Романкова так решили воздействовать, чтобы подорвать моральный облик? Это же удар по империи! Вдруг лекаря подкупили, чтобы он укоротил срок жизни императора?

— Разберемся, — Бельский кивнул и снова взял ручку, продолжая писать в журнал.

— Но когда⁈ Вдруг уже поздно!

— Держите себя в руках! — грозно ответил начальник охраны. — Разберемся! Свободны!

Привычно резкий ответ в этот раз не понравился Епифану. Но он все равно поднялся и бросился прочь на предельно возможной скорости своего старческого тела. Он не поверил Бельскому. Значит, его тоже могли подкупить.

Кому тогда верить? Как поступить?

Епифан еще минуту задержался в коридоре, бездумно рассматривая картины на стенах, а потом вздохнул и поплелся к императору давать новую порцию капель.

Что тут скажешь, он сделал все, что должен был.

Я смотрел на храпящего Коршунова и все никак не мог решить, что с ним делать. То ли заботливо укрыть пледом, то ли растолкать и потребовать ответы. Подумав, я все же решил, что я не злодей.

И даже попросил Алису принести ему одеяло и кувшин с квасом наутро, а сам пошел отсыпаться. А то он спит, а я должен дышать перегаром, что ли? Нет, в такой обстановке работать мне совсем не нравится. И вообще, алкоголь вреден для здоровья!

Единственное, что меня действительно порадовало в этом визите Коршунова — это его слова про сокровища. Значит, слухи уже пошли, и мне останется только собрать урожай.

В приподнятом настроении я отправился в спальню. Алиса тут же увязалась за мной, но я слишком устал, чтобы еще уделить ей внимание. Она бесшумной тенью помогла мне раздеться — все никак не привыкну к этому уровню сервиса, — и также неслышно выскользнула. Только запах сирени от ее волос и остался.

Через пару минут я уже блаженно дрых, завернувшись в одеяло с головой. Последнее, о чем я подумал, это о лопате, которой собирался грести деньги.

И все было прекрасно, пока я не услышал мелодичный голос, зовущий меня куда-то.

— Ваше сиятельство? — повторял он. — Вам нужно идти.

— Куда идти? — я приоткрыл левый глаз, потому что правым лежал в подушку. — Зачем идти? Я только лег.

— Уже девять утра, ваше сиятельство.

Мир постепенно начал обретать смысл, и я наконец, сообразил, что голос принадлежит Инге, а за окном утро и надо действительно вставать.