Козырев. Путь мага (СИ) - Котляров Лев

— Коршунов проснулся?

— Да, уже изволил позавтракать и ждет вас с кофе в кабинете.

— Зараза, — прошептал я и откинул одеяло.

Через полчаса я уже стоял с чашкой и почти с ненавистью смотрел на бодрого Коршунова, который места себе не находил, трогая все в кабинете.

— Доброго утречка, Александр Николаевич! А я тут осматриваюсь!

— Что вы себе позволяете? Заявиться в мой дом в таком виде? — прошипел я.

— Нижайшее прошу прощения, — Илья Сергеевич не смутился, а продолжал улыбаться. — Я как раз был на приеме у госпожи Рублевой, как вдруг мне приносят благую весть. Мол, в доме моего дражайшего друга нашлись сокровища с невероятной историей. И сразу же поспешил к вам. И готов купить все!

— Уже есть покупатели? — я сменил гнев на милость, ведь в воздухе поплыл аромат денег.

— Конечно! — его чашка грохнула о стол. — Уйма! Я взял на себя смелость набросать список. Только вот беда, у меня нет информации по этим сокровищам. Особенно меня интересует проклятая картина. Владимир никогда про нее не рассказывал. Неужели это так магия на нее повлияла? А в чем суть проклятия?

— Рядом с ней люди бессовестно лгут, — выдал я, падая в кресло.

— Правда? — Коршунов приподнял брови. — Как любопытно! А можно взглянуть?

А вот этого в моих планах прописано не было.

«Дальше не придумали, импровизируй!» — подумал я.

— Вы собрались покупать все не глядя? Я еще не составил каталог, на это уйдет время.

— Понимаю, понимаю, — закивал Коршунов. — Мои заказчики готовы подождать, но им нужно показать хоть что-нибудь. Да и потом, мне самому интересно увидеть все своими глазами!

— Согласен с вами, это очень правильно, — важно ответил я, пока в голове носились беспокойные мысли. — Пойдемте.

Коршунов подскочил, как ужаленный и уже через секунду стоял в коридоре. Я же медленно поднялся и спокойно пошел в сторону библиотеки. Совсем недавно ее нашел, там точно была какая-то картина. Но, убейте меня, если б я помним, что на ней изображено.

Илья Сергеевич чуть ли не приплясывал от нетерпения, постоянно крутил головой, спрашивая меня про ту или иную вещь, которую увидел.

Пришлось на ходу сочинять небылицы про цветочный горшок, в котором растет все, что ни посадишь; про подсвечник, что дарил видения будущего. Его-то Коршунов и схватил первым делом. Напрягся весь, аж пот на лбу выступил. Я все боялся, что его удар хватит от усилий.

Целую минуту он смотрел на дерганный танец свечи, пытаясь уловить хоть что-то в пламени. Я и сам, признаться, засмотрелся на это.

— Я вижу! — вдруг крикнул он.

Я чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— И что вы увидели? — сдерживая ругательства, спросил я.

— Будущее! — в глазах Коршунова горело подступающее безумие. — Я предстану перед императором! Беру! Заверните мне его!

— Сколько?

— Три сотни! — он с восторгом смотрел на подсвечник. — Нет! Четыре! Себе заберу.

Нет, он точно рехнулся. Какое будущее⁈ Какой император⁈

— Договорились, — ответил я, удерживая брови на своем законном месте. — Идем дальше?

Наконец, мы дошли до библиотеки и углубились в лабиринт книжных шкафов. Я никак не мог вспомнить, где висела та картина.

Ее умудрился найти Илья Сергеевич. «Дама с рубинами» висела на самой дальней стене, наполовину скрытая тяжелой шториной. Выглядела она так себе: крупные мазки маслом, один глаз на портрете был кривой, а на руках я заметил шесть пальцев. А при чем тут рубины, я вообще не понял. Или это художник то красное пятно на руке дамы?

— Это она? Да? — энтузиазма в голосе Коршунова хватило бы на целый полк хмурых солдат.

— Вы правы. Это она, — я картинно откинул штору. — На ней нет никакого заклинания, и все, что я говорю — абсолютная чушь.

— Работает! Вы действительно соврали! Невероятно.

На долю мгновения мне стало стыдно. Правда! Врать другу отца, да еще планировать взять с него деньги! Кошмар, форменный кошмар!

— У нее ограниченный радиус действия, — я отошел от картины. — И не всегда срабатывает, но так или иначе, эффект, как вы видите, присутствует. Все зависит от силы мага и его намерений. Думаю, лучше про такое свойство умолчать. Очень спорная вещица.

— Пять сотен, — завороженно сказал Коршунов.

Он тоже отошел от картины и посмотрел на меня. Взгляд у него был задумчивый, словно он уже мысленно подсчитывал прибыль, и в то же время я видел на дне зрачков хитрую мордочку лисы.

— Семь сотен, — я рубанул ладонью воздух. — Хоть и спорная, но ценная!

Слышал бы меня сейчас кто-нибудь из знакомых! Да я так вдохновенно не врал со времен, когда только переместился в этот мир.

— Согласен! — судя по довольному лицу Коршунова, он собирался продать картину минимум за тысячу.

И почему я не спросил Вайсмана о том, сколько сейчас похожие вещи стоят на рынке?

Мысленно выдав себе подзатыльник, я решил сворачивать импровизированную экскурсию. У меня, между прочим, еще отчет Степана не просмотренный!

— Могу ли я забрать все это сегодня? — спросил Илья Сергеевич, шаря глазами по библиотеке.

— Как только я получу деньги, сразу забирайте.

— Да, точно, конечно, — энтузиазм Коршунова на мгновение погас, но потом снова загорелся с новой силой. — Вечером приеду сразу с деньгами.

— Я попрошу упаковать все в самую лучшую коробку, — вежливо улыбнулся я, прикидывая в уме стоимость этих самых коробок. — Прошу меня простить, дела не ждут.

— Понимаю! Еще раз спасибо за возможность прикоснуться к таким интересным вещам. И прошу прощение за мой вчерашний вид. Новость была слишком важной!

Он ни секунды не сожалел, а сиял, как начищенная монета. Я почти довел его до двери, как вдруг Коршунов обернулся и обеспокоенно спросил:

— Когда, говорите, каталог будет готов?

Вот же ж зараза, я думал, он не вспомнит!

— Как только, так сразу. Дело не быстрое, — туманно ответил я. — Хорошего дня.

Знал бы он, с каким удовольствием и облегчением я закрывал дверь! И во что я ввязался⁈

Ради денег, конечно же.

Подумав про них, я сразу успокоился. Чего нервничать, если за это мне не платят⁈ К концу месяца я же как-то должен собрать всю необходимую сумму, чтобы покрыть долги отца, и еще остаться в плюсе.

Я так глубоко об этом задумался, что очнулся, только когда передо мной появилась Инга. Как я понял, она звала меня на завтрак.

Желудок тотчас заурчал, настойчиво требуя себя-меня накормить. Я не стал сопротивляться этому зову и пошел в столовую за служанкой. Она, продемонстрировав мне свои узкие щиколотки, не спеша расставила посуду и только потом ушла за едой.

Я смотрел ей вслед, думая почему-то о ферме и отчете Степана.

Когда Инга принесла омлет и тосты, она сразу не ушла, а, как обычно, встала возле двери, ожидая новых поручений. Но в ее взгляде читался вопрос.

— Что тебя волнует?

— Александр Николаевич, а та картина в библиотеке правда магическая? — таинственным шепотом спросила она.

— Почему ты спрашиваешь? — я нахмурился.

— Простите, я случайно услышала. Илья Сергеевич очень громко говорил про нее, — она смутилась и уставилась на мыски своих туфель.

— Возможно, и магическая, — дернул я плечом.

— Просто я очень люблю такие истории и когда только сюда пришла работать, из чистого любопытства узнала про почти все вещи в доме.

— В их числе была та картина? И что ты можешь про нее рассказать?

— Это копия «Дамы с рубинами» известного художника прошлого века, — как на уроке начала говорить она. — Как я помню, это была одна из его многочисленных любовниц. Жан Баре Дэ Паскаль славился тем, что изображал их на своих полотнах. И жена его об этом знала, представляете? Говорят, она попыталась проклясть его картины.

— Очень интересно, продолжай. В чем смысл проклятья?

— В том, что в доме, где висит хоть один такой портрет, никогда не будет счастливого брака.

Глаза Инги заблестели, она и вправду увлекалась историей и уверенно рассказывала эту легенду.