Позор рода, или Выжить в академии ненависти (СИ) - Милославская Анастасия

Вдруг внутри что-то болезненно ёкает. Но если моя магия сейчас слаба… или её почти нет… может ли это как-то повлиять на моего истинного и его магию? Ведь Шейдмор сказал, что у меня дефект.

Я кошусь на Майрока, он смотрит прямо на меня в упор, даже не моргая. Что-то странное я вижу в его взгляде, и это меня пугает. Какая-то мрачная обречённость. Ему это совсем не свойственно.

— Нет! Нет! И ещё раз нет! Это ещё ни о чём не говорит, — я захлопываю книгу. — Описание короткое, и всё достаточно сумбурно. Способов определения истинности в этой книжонке нет.

— Мы с тобой не истинные, Найт, — чеканит он. — Это невозможно.

Сомнение разрастается внутри с бешенной скоростью, но я не подаю вида.

— Хоть в чём-то мы с тобой сходимся во мнении, — фыркаю я, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

Становится жарко, я привычно закатываю рукава и вдруг замечаю, куда Флейм смотрит. Выдох застревает в горле. Он смотрит на тот самый шрам от ожога, который остался после ночи, когда он убил отца.

— Мы должны удостовериться, — вдруг говорит Майрок, отводя взгляд от моей руки.

Судя по поведению Майрока, ему отвратительна сама мысль, что такая неудачница как я могу быть с ним связана. Не удивительно. Но радует, что в случае чего, именно с ним проще простого будет разорвать связь. Ведь и мне претит сама мысль о том, что мы истинные.

— Нужно проверить, — снова говорит он.

— Но как?

— У меня есть знакомый и у него есть истинная. Он описывал ощущения. Даже обычное прикосновение ощущается по-другому. Не говоря уж о большем.

Флейм уже трогал меня. Я бы даже сказала, что трогал непозволительно много раз.

— Не думаю, что такой способ проверки подойдёт… — отмахиваюсь я. — К тому же, ты же уже касался меня.

Едва я успеваю договорить, как Майрок встаёт со стула, нависает надо мной, склоняется ближе, и его рука стискивает моё запястье.

— Что ты чувствуешь? — его хриплый голос вползает в уши ядовитой змеёй, а от близости кружится голова.

К моему ужасу, он слегка ослабляет хватку и начинает пальцами гладить нежную кожу со внутренней стороны запястья. Движения осторожные и настолько нежные, что дыхание перехватывает, а мурашки стайками ползут по руке.

— Я… я… — собираюсь с духом и холодно договариваю: — Ничего. Немного тепло из-за твоей руки, и всё.

Я лгу, потому что примерно такие ощущения у меня всегда, когда Флейм касается меня. Даже если он делает это грубо. Дурной знак, но я всё ещё пытаюсь отрицать очевидное. Просто не хочу верить.

— Значит, ничего не чувствуешь? — лицо Майрока становится задумчивым, но он по-прежнему пальцами гладит мою кожу.

Я осторожно тяну руку на себя, пытаясь высвободится. Меня топит в незнакомых и будоражащих ощущениях. И больше всего бесит, что это из-за него! Эти чувства и ощущения должны принадлежать кому-то другому. Но не Флему! Между нами такое не должно быть. Он убийца! Ненавижу!

— Ах, — выдыхаю я, когда Майрок внезапно поднимаю мою руку и прикасается губами там, где секунду назад были его пальцы.

Я замираю, хватая ртом воздух. Внизу живота разливается тепло, а дыхание срывается вместе с сердцем.

Ещё мгновение и его губы касаются того самого маленького шрама, который он заметил чуть раньше. Я чувствую горячее прикосновение его языка, и у меня будто срывает крышу. Все ощущения обостряются.

И это становится последней каплей.

— Пошёл ты, — я резко вырываю руку, бросаю книгу на стол и пячусь к лестнице.

Майрок не останавливает меня, просто молча наблюдает, как я трусливо ретируюсь, пытаясь сбежать от проблем.

— Я чувствую тоже самое, — негромко говорит он, и по губам Флейма ползёт недобрая ухмылка.

— Ты не знаешь, что я чувствую! Ненавижу тебя и хочу, чтобы ты сдох, — злые слова вырывается из моего рта сами собой, я не контролирую себя.

Смерив Флейма полным ярости взглядом, бросаюсь по лестнице прочь. Сердце стучит как ненормальное, адреналин несётся по венам. Хочется заплакать, зарыдать, завыть в голос. Мир схлопывается до одной единственной мысли.

Мы истинные!

Я и убийца моего отца. Мы связаны так сильно, что крыша едет. Я ненавижу его, а ещё больше себя. Как мне перебороть эту слабость? Ведь минуту назад, когда губы Майрока были на моей коже, я мечтала лишь об одном — чтобы он не останавливался. Никогда.

Я выбегаю на улицу, едва понимая, что делаю и вижу Джули, она машет мне с другого конца улицы и улыбается.

Понимаю, что скорее всего прошло куда больше времени, чем полчаса. Она пошла искать меня.

— Послушай, — Джули подходит ко мне и сглатывает. — Я только что слышала, что Кристабель говорила подругам, что видела тебя и Майрока Флейма в окне книжного. Она была очень зла. Они буквально секунду назад скрылись за поворотом.

У меня до сих нервы не в порядке. Я с трудом улавливаю смысл сказанных мне слов.

— Что она видела? — хмурюсь я.

Великие Легенды… Мы ведь стояли у самого окна, когда Флейм… я даже в мыслях не могу себе признаться, что его губы касались моей кожи. Но это было.

Вдруг Кристабель видела? Мы с ним были неосмотрительны, стояли прямо у окна.

— Не знаю, она просто сказала, что ты липнешь к её парню. Вы с ним разобрались с истинностью? Поэтому встречались? — любопытствует Джули, её глаза горят нетерпением.

— Худшие опасения подтвердились, — шепчу я.

Мы с Джули переглядываемся, без слов понимая, что новая реальность ни к чему хорошему не приведёт.

Глава 13. Жестокость

— Она смотрит на нас, — негромко говорит Джули.

Мы стоим в холле академии у окна, готовясь к следующему уроку. Нужно заучить целый параграф по истории и мироведению. Скука, но по нему необходимо сдавать зачёт. Мы с подругой поэтому и решили даром времени не терять, а проверить друг друга.

— Кто смотрит? Вудс? — рассеяно спрашиваю я, не отрывая взгляда от книги. — Не отвлекайся. В каком году в Ауриндаре поставили первый памятник Великому ледяному дракону?

— Нет же, Дея! На нас пялится Кристабель, а не Вудс!

Я тут же забываю про историю и поднимаю голову.

Кристабель стоит в окружении своих богатых подружек-старшекурсниц и что-то им говорит, глядя прямо на меня. Они выглядят шикарно, будто только сошли с картинки — тщательно уложенные волосы, макияж, украшения, пусть и скромные, но явно дорогие. Я сразу же невольно чувствую себя неприметной серостью.

— Надеюсь, она спросила Флейма, и он ей всё объяснил, не вдаваясь в подробности… — отвечаю я.

Но тут же понимаю, что Майрок не из тех, кто будет оправдываться или лгать. Вдруг он рассказал своей девушке правду? Тем более, Кристабель должна знать, что у Майрока есть метка. Не поверю, что она не размышляла о том, кто его истинная. Так что у неё теперь есть основания для подозрений, даже если он не сообщил ей ничего.

Внутри начинает неприятно саднить. Мне хватает врагов и новыми обзаводиться я не планирую.

— Он мог сказать ей правду, — полушёпотом говорит Джули. — Она тогда точно в ярости.

— Пока что она выглядит просто немного недовольной, — отмечаю я.

Не успеваю договорить, как Кристабель и её подружайки начинают идти к нам.

— Попали, — шепчет Джули.

— Что ты вчера делала в книжном с моим парнем? — спрашивает Кристабель без приветствия, едва подойдя к нам.

Судя по истеричным ноткам в голосе, она себя уже накрутила. На Джули она даже не смотрит, только на меня. Девчонки по бокам от блондинки замирают, буравя нас наглыми взглядами.

— Почему ты не спросишь у него сама? — задаю вполне резонный вопрос я.

Проклятье! Стычки не избежать.

— Тебя это не касается, Найт, — мою фамилию Кристабель произносит с особой брезгливостью. — Отвечай!

Её тон выводит меня из себя.

— Я скажу тебе ещё раз — спроси у Флейма, — я стараюсь, чтобы голос звучал спокойно, не хочу накалять обстановку, но всё-таки сразу обозначаю, что терпеть её закидоны не буду: — Не смей так со мной разговаривать.