А вот после перерыва на обед Дюк подходит к уже более интересной теме. К фениксам.
Согласно местным поверьям, фениксы давным-давно жили в этом замке, и были злыми и жестокими. Ну, это я уже и без того поняла, по отношению жителей деревни. Они практиковали злую магию, а для своих ритуалов просили приносить в жертву девиц и детей. И поделать с ними никто ничего не мог, потому что они были слишком сильны, и все их боялись. Поэтому от них просто пытались откупиться.
М-да уж. После этих слов Дюка я сразу вспоминаю день, когда впервые спустилась в деревню. Вот теперь все точно встало на свои места. Впрочем, дальше оказывается еще интересней.
Согласно легендам, фениксы ушли не навсегда, а собирались вернуться. И чтобы местные никуда не разбежались, закрыли деревушку от остального мира. А чтобы не забывали свое место — наслали проклятие и монстров.
Монстры эти летали по ночам и кошмарили жителей, но староста нашел способ избавиться от них и всех защитить. Правда, после этого усилилась магическая гроза, но внутри помещений она была безопасна, да и староста раздал всем защитные амулеты.
Слова Дюка идут вразрез со словами моего горгулия. И чуется мне, что врет здесь вовсе не трусишка-Чарли. И не мальчишка, конечно. Он лишь повторяет
рассказанное другим. Значит, староста все-таки не так прост. Может, именно он и расколотил других горгулий? Но зачем? Просто лишь для того, чтобы остальные его слушали?
— Поэтому все так испугались, когда вы вернулись в деревню, — заканчивает Дюк. — И боятся до сих пор.
— А сам ты что думаешь? — осторожно спрашиваю я.
— Ну... — мальчишка мнется. — В жертву вы пока никого, кроме куриц, не требовали. И младенцев на обед не едите. И монстра своего наружу не выпускаете, хотя, говорят, он у вас есть. Кажется, вы не такая, как прошлые фениксы. Так может и от грозы нас избавите? Тогда остальные были бы вам благодарны...
Хм. Монстр это, выходит, Чарли.
— Тут дело в том, что я не насылала грозу. А значит, пока и избавиться от нее не могу, — вздыхаю. — Но спасибо, что все мне рассказал. А то я даже не понимала, почему от меня все шарахаются. Я ведь никому из вас ничего плохого не делала и делать не собиралась. Наоборот, теперь все зная, попробую помочь.
Признаться честно, после такого рассказа мне хочется пойти и надавать старосте по башке. Он ведь явно всем врал. Но из-за Дюка я воздерживаюсь от столь опрометчивого поступка. Мальчишка только-только начинает доверять мне. Нельзя все испортить.
К вечеру мужики доделывают лестницу, и я провожаю их троих, предложив Дюку приходить в гости почаще. Затем строго предупреждаю ожившего Чарли, чтобы сегодня он меня не трогал, и ложусь спать. Мыслей в голове слишком много, и поэтому мне нужно время, чтобы переварить все услышанное. Просыпаюсь от того, что сверху на меня наваливается что-то тяжелое и теплое.
— Чарли, я ведь просила, — недовольно пихаю это нечто.
Открываю глаза, сонно зеваю. И вместо горгулия вижу на себе смутно знакомого мужчину. Сон тут же улетучивается.
Подскочив, принимаю защитную стойку и грозно спрашиваю:
— Кто ты такой и как сюда попал? Быстро отвечай.
Мужчина растеряно вертит головой и выдает:
— Я? А кто я?
Глава 13
Растерянность мужчины кажется искренней, а его вопрос ставит меня в тупик.
— В смысле, кто? Мне откуда знать? Это ты должен... — фыркаю, отступив на пару шагов назад.
Голос мужчины тоже кажется знакомым, но, когда пытаюсь вспомнить, мысль
ускользает, словно влажный кусок мыла.
— Я... я не помню, — поморщившись, мужчина хватается за голову. — Ничего не помню.
— Прекрасно. Только мужиков с амнезией мне тут не хватало, — я нервно усмехаюсь. — Чарли, ты не видел, откуда он взялся? Чарли?
Верчу головой, в поисках горгулия, и с запозданием понимаю, что за окнами брезжит рассвет. Ну надо же, этот несносный монстрик действительно дал мне
выспаться. Видимо, боялся, что если проснусь, то заставлю его убираться. А может, это просто я так крепко спала.
— Чарли? — мужчина оглядывается вслед за мной. — Это я Чарли? Ты меня знаешь?
— Ты точно не Чарли. Боже, откуда ты свалился на мою голову. И что теперь с тобой делать? — бормочу, пытаясь придумать что-то стоящее.
Будто мне проблем со старостой мало, теперь еще и этот. Но откуда он все-таки взялся? Не из деревни это точно. Во-первых, одежда не та. Во-вторых, лифт сейчас наверху, а без него сюда не подняться.
Пока думаю, мужчина смотрит на меня настороженно. Глаза у него серые, как небо в пасмурный день, и в целом его можно назвать довольно красивым. Только слишком хмурым, но с учетом потери памяти — это неудивительно.
Одежда явно дорогая. Красивый переливчатый пиджак (или как это называется), украшенный золотым шитьем. Узкие брюки заправлены в высокие сапоги. По сравнению с нарядами деревенских мужиков или даже платьями Ланы, вещи мужчины сильно выделяются. Видимо, аристократ. В этом мире же еще есть аристократия.
Догадку о знатном происхождение подтверждает и, что называется, породистые черты лица незнакомца, и вычурный перстень на длинном пальце. Стоп, а это что? Тяну руку, желая рассмотреть одно из украшений поближе, но мужчина перехватывает мое запястье. Резким рывком разворачивает меня, заводит руку за спину. Теперь я в захвате.
Не на ту напал, лапушка. Чтоб меня кто-то заламывал, да еще в моем же замке?
Ага, щас... Наши комплекции различаются, так что силы на стороне незваного гостя. А на моей стороне неожиданность.
Склонив голову, быстро откидываю ее назад, стараясь попасть затылком по носу мужчины. Судя по вскрику, получается. Пользуясь его замешательством, вырываюсь и разворачиваюсь, готовясь заехать наглецу между ног.
— Ты что творишь? — возмущается мужчина с крайним недовольством.
Из носа у него течет тонкая струйка крови. Ему явно больно, но вида он не показывает.
— Это ты что творишь? — отвечаю не менее возмущенно, решив, что сперва все-таки стоит поговорить, а потом уже драться. — Зачем ты мне руки заломил?
— Ты потянулась ко мне... — на смену возмущению снова приходит растерянность. — Не знаю. Ты дернулась и руки сработали вперед головы.
Рефлексы? Видимо, раньше ему приходилось драться. Плохо. С подготовленным бойцом я могу и не справиться. Даже несмотря на то, что от ежедневных физических нагрузок и уборки тело Ланы заметно окрепло.
К счастью, мужчина больше агрессии не проявляет. Пока что.
— Я просто хотела посмотреть твои украшения, — поясняю.
— Украшения? — он подносит пальцы к глазам, вертит ими перед лицом, а затем протягивает мне. — Хорошо, смотри.
Не теряя бдительности, осторожно беру его теплую ладонь в свои руки. На одном пальце красуется перстень-печать с какими-то гербом, явно фамильный.
Но мне он ни о чем не говорит. А вот простое золотое колечко...
— Погоди, — отпускаю его руку и достаю мешочек, куда еще в самом начале сложила все ценное, доставшееся в наследство от настоящей Ланы.
Выуживаю оттуда тонкое кольцо один в один похожее на украшение мужчины. И наконец вспоминаю, когда слышала его голос. В самый первый день, когда только попала в тело Ланы. Тогда этот же голос говорил о свадьбе и о том, что настоящая жена ему не нужна.
Значит... муженек явился. Как его там зовут?
— Ксандр! — говорю вслух, вспомнив нужное имя. — Ты — Ксандр.
— Значит, ты все-таки меня знаешь? — муж Ланы хмурится сильнее, и его серые глаза темнеют. — И кто я?
— М-м-м... — снова напрягаю память. — Лорд и вроде даже дракон.
— Дракон... — лорд Ксандр словно катает это слово на языке, пробуя на вкус. — Да, пожалуй, я дракон. А ты...?
И он смотрит на меня.
В том, что мы женаты признаваться точно не собираюсь. Мне этот муж вот вообще не сдался. Скорее наоборот. Хотя, раз из этого места нет выхода, то и девать его пока некуда.
— А я леди Лана, хозяйка этого замка, — фыркаю. — И возиться мне с тобой некогда. Поэтому слушай меня внимательно, два раза повторять не стану...
