Проклятье Мира (СИ) - Черника Ника

— Но… — бормочу я. — Но вы развязали войну, вторглись в мирные дома, забрали их, убиваете людей! Вы это делаете, мы только защищаемся.

Мир чуть заметно усмехается, щурясь, смотрит перед собой.

— Все немного сложнее, Ада, — произносит в итоге, заставив снова нахмуриться. — Я расскажу тебе. Позже.

Громко выдохнув, он кладет мне на колени энциклопедию и, отойдя к окну, снова закуривает. Я продолжаю наблюдать за ним. Он определенно сильно напрягся, когда разговор зашел о войне.

Как будто ему самому все происходящее не по душе. А вдруг не все оборотни хотят войны? Они же не могут отказаться? Им приходится подчиняться тому, кто отдает приказы. Что, если Мир также оказался в вынужденной ситуации, что, если таких, как он, много?

Есть ли шанс, что войну можно прекратить, если большинство откажется сражаться? Но ведь это предательство клана, они окажутся в изгнании, может, их даже убьют? Не представляю совсем все-таки, как у них все устроено. Что ж, у меня есть шанс узнать в самое ближайшее время.

Кемвудские леса находятся на границе страны, занимая значительную территорию, они являются заповедной зоной и относятся к владениям оборотней. Кемвуд, крупный город на самой границе с лесом, тоже принадлежит им.

Если маги и ведьмы живут вместе с людьми, то в Кемвуде такого нет. Там только оборотни, как и в нескольких городах вокруг. Только километров за пятьсот от Кемвуда появляются селения людей. Леса, если судить по картинке, там невероятной красоты.

— Хорошо, я попробую создать портал, — киваю, вставая. Мир, затушив окурок, подходит ко мне.

— Готова уйти сейчас? — задает вопрос. — Не хочешь с кем-то попрощаться?

Я думаю о дяде Эле, а следом о взгляде, который преследовал меня после ухода из Академии. Я не знаю, плод ли это моей фантазии, или я действительно нахожусь в опасности. Возможно, я чувствовала взгляд Мира, который следил за мной на рыночной площади, но рисковать не хочется. Оказаться в кемвудском лесу, возможно, даже лучше, чем оставаться здесь.

— Идем сейчас. Только учти, я понятия не имею, что выйдет и выйдет ли вообще.

Мир берет меня за руку, переплетает наши пальцы, и я чувствую приятное тепло, растекающееся по телу.

— Значит, ты маг-неумеха? — спрашивает с усмешкой. — Очень в твоем стиле.

— Да иди ты, — я пихаю его локтем в бок, Мир смеется, и напряжение внутри падает.

Я прислушиваюсь к себе, закрывая глаза. Магия так подозрительно молчит все это время, что не знаю, чего ждать. Сосредотачиваюсь на мыслях о портале, и тут же по рукам бежит поток, Мир отпускает меня, но стоит близко, я касаюсь своим плечом его.

Сложно понять, почему, но его близость придает мне уверенность и спокойствие. Я пытаюсь представить перед собой Кемвудский лес, услышать шелест листвы, почувствовать запахи, увидеть шершавые стволы деревьев, которые, перемежаясь, уходят в даль.

Пальцы колет, я делаю круг и воздух искрится фиолетовым сиянием, внутри которого дрожь сменяется новой картинкой, той, которую я себе представляла.

— Идем, — выдыхаю я, хватая Мира за руку, вместе мы прыгаем в круг, и остается только надеяться, что нам повезло.

Как только портал закрывается, я обессилено падаю на траву. Точнее, упала бы, если бы не молниеносная реакция Мира, который подхватывает меня и аккуратно опускает на землю. Моя голова оказывается на его ногах, а тело утопает в мягкой траве. Здесь действительно очень красиво, а еще такой чистый воздух, что голова может закружиться с непривычки. Хотя она и так у меня кружится, только оттого, что я открыла портал.

— Ты как? — вглядывается Мир в мое лицо. Я слабо улыбаюсь.

— Более-менее. Открытие портала требует много сил. Нам придется побыть здесь какое-то время, прежде чем я восстановлюсь.

— Это не проблема.

— Мы хотя бы попали туда, куда надо?

Мир оглядывается, принюхиваясь, потом кивает.

— Да, мы в кемвудском лесу, правда, достаточно далеко от самого города.

— Нам нужно в Кемвуд?

— Да.

— Тогда почему было не перенестись сразу туда?

Мир несколько секунд молчит, потом неохотно отвечает:

— Ты бы не смогла.

— Почему?

Видно, что ему не нравится тема нашего разговора. Он словно борется сам с собой. Прежний Мир наверняка бы наплевал на подобную борьбу и просто ответил, что это не мое дело, но сейчас он не может так поступить, и виной тому истинность. Не хочет меня обманывать? Или в чем причина?

— Кемвуд защищен от любого магического вторжения извне, — выдает он размытую фразу. Я только хмурюсь, разглядывая его лицо.

— Как такое возможно?

— На него наложено ведьмовское заклинание, снять которое может только та ведьма, которая делала. Если образно выражаться, Кемвуд покрыт защитным куполом. Любой маг, пересекающий границу, просто сгорит.

От услышанного я забываю о том, что потеряла силы, и резко сажусь. Голова кружится, Мир укладывает меня обратно, гладя по волосам.

— Тише, Ада, ты очень бледная. Лучше бы тебе поспать. Так быстрее восстановишься.

Я отвожу взгляд, потому что смотреть на Мира не в состоянии. Они обезопасили себя. Обезопасили так, как никто не додумался бы. Закрыли город ведьмовской защитой, которую невозможно снять. Знали ли о ней маги? Пытались нападать на Кемвуд? Страшно подумать, что их там ждало.

Оборотни — сильные и жестокие враги. Они готовились к этой войне. Готовились всерьез, и приложенные усилия себя оправдывают. Оборотни имеют все шансы захватить власть в нашей стране, если, конечно, у магов нет козыря в рукаве. Только что-то мне слабо верится в подобное.

— Ты что, плачешь? — Мир хмурится, повернув мое лицо к себе, аккуратно стирает предательскую слезу, не успевшую скатиться в траву. — Почему? Что случилось?

— Ты серьезно? — я шмыгаю носом, не пытаясь уже сдерживать слезы. — Люди гибнут, уходят на войну защищать свои города и умирают. Умирают оборотни, маги, просто люди… Зачем все это нужно, Мир? Зачем вам эта война? Ведь предводитель вашего клана должен был это как-то объяснить?

Он отводит взгляд, щурится, периодически дергая ноздрями. Ему не нравятся мои вопросы, потому что они правдивы, искренни. Потому что война — не способ решения проблемы. Убивать — не значит договариваться. Брать силой, подчиняя себя — не значит быть избранным своим народом. Война — это боль, ужас, кровь, смерть, какими бы красивыми лозунгами она ни прикрывалась.

И нет ничего ужаснее потакать этой смерти и ходить под ее знаменами. Потому что когда-нибудь война кончится, пройдет время, жизнь войдет в обычную колею, накал спадет, останутся только кровавые отметины на городах да выросшее количество надгробий. И вот тогда все те, кто с таким упоением рвался в бой, кто убивал сам и требовал убивать других, особенно тех, кто не хотел войны — как тогда они будут смотреть в глаза всем тем, кто остался рядом с ними? Как они оправдают свою жестокость?

Мы с Миром по разные стороны баррикад. Не потому что я маг, а он оборотень. А потому что он считает убийство способом достижения своих целей, а я — нет. И как мы сможем жить вместе, когда внутри нас такие фундаментальные различия? Никакая истинность не удержит…

Слабость берет свое, я забываюсь сном, тревожным, мутным, на грани с реальностью. Меня то швыряет в темноту, то выбрасывает обратно настолько, что я слышу пение птиц, но при этом сплю и не могу проснуться. В этой муторном вязком сне лицо моего отца даже не удивляет. Словно он стоит надо мной и рассматривает.

Я сплю, но вижу его так, словно кто-то увеличил резкость. Каждая морщинка, очертания глаз и губ, — папа словно нарисованная картинка, но при этом живой. С той же мимикой, что запомнилась мне, с мягким взглядом зеленых глаз.

— Пора вставать, Ада, — он ласково улыбается. — Впереди еще много дел.

Я киваю, а следом выныриваю в реальность. Ощущения странные, словно я и не спала, просто лежала с закрытыми глазами. И папа был тут, исчез, и я обратила внимание на то, что вокруг.