Ведьма поневоле, или Принц под елкой (СИ) - Евгеньева Екатерина

— Здравствуйте, меня зовут Женевьева, — ко мне вышла невысокая полная женщина с добродушной улыбкой. — Чем я могу вам помочь?

— Мне бы пару платьев, спокойных расцветок и скромного фасона. Ничего кричащего и вычурного, — я расстегнула мантию, показывая свой розовый наряд.

— О, понимаю! Вы повзрослели и хотите нарядом показать, что уже не маленькая девочка, а вполне себе взрослая девушка, — продавщица или хозяйка взмахнула рукой, и в ту же секунду в воздухе появилась большая толстая книга. — Присаживайтесь, сейчас я что-нибудь вам подберу.

Она показывала мне картинки с вариантами нарядов, комментируя каждое платье. И надо отдать должное, все они соответствовали моему запросу — темно-синие, коричневые и бордовые, без глубоких вырезов, но украшенные бисером и кружевом. Я остановила свой выбор на двух — одно до пола и темное, второе — чуть ниже колен и синее.

— Прекрасный выбор! Одну минутку, — Женевьева попросила меня снять мантию и внимательно осмотрела меня, что-то приговаривая и щелкая пальцами.

— Что-то не так? — я уже было подумала, что сейчас она скажет, что они мне малы, большие, и все в таком роде.

— Нет, что вы. Подгоняла размер. Сейчас принесу.

Затем она скрылась за неприметной дверью, чтобы через несколько минут вернуться уже с двумя свертками, перевязанными лентами.

— Итак, с вас двадцать золотых. Если вдруг вас что-то не устроит, и вы захотите немного расшить или убавить в боках, то приходите прямо сюда. Хотя, — она задержала на мне взгляд еще на несколько секунд. — уверена, что это не понадобится.

— Благодарю, — я выложила на стойку блестящие монеты. — Это самая приятная покупка за все время.

— Приходите еще, буду рада вас видеть.

Воодушевленная приобретением обновок, я вышла на улицу. Снег падал хлопьями, разукрашивая улицы в белый цвет. Кое где уже виднелись сугробы, а дети беззаботно играли в снежки. На душе было легко, и все тревоги казались былью.

Я решила зайти в кофейню неподалеку и подождать Зарину там, она находилась как раз на повороте, так что пройти мимо нее подруга просто не могла бы.

Уже практически добралась до заветной двери, как вдруг увидела знакомый силуэт. Вначале показалось, что я обозналась. Но приглядевшись поняла, что это мать Ди идет прямо мне на встречу.

Не факт, конечно, что она узнала бы меня в шапке Зарины и ее мантии, но я не могла так рисковать. Я еще не отошла от потока грязи, который на меня вылили с утра, что уж говорить о новом. Ладошки вспотели, а покупки резко стали тяжелыми, выскальзывая из рук.

Шестеренки в голове крутились с бешеной скоростью в поисках выхода. Резко побежать? Спрятаться за дерево? Думать в стрессе точно было не моим коньком. Внезапно за пеленой снега разглядела своего возможного спасителя. Леонард же обещал помогать первокурсникам? Вот и шанс выпал. Я ускорила шаг и буквально врезалась в грудь будущего наследника.

— Привет, то есть здравствуйте! — я мялась, не знаю, что еще сказать.

— Диана, — глаза Леонарда как-то опасно блеснули, но я списала все на оптическую иллюзию от снежинок. Да и вообще, мало ли, что привидеться может. — Ты здесь одна?

Я покосилась на матушку и кажется, она все же опознала во мне свою дочь, потому что сейчас бойким шагом направлялась прямо в нашу сторону.

— Простите меня, — прошептала еле слышно, но куратор все же понял.

— За что? — не моргая, он смотрел прямо мне в глаза.

Если бы меня спросили, почему я сделала то, что сделала, то я бы не смогла дать точного ответа. Где-то на задворках сознания красным огнем пылал факт — люди не любят проявлений чувств в общественных местах, их это смущает. Воспользовавшись неизвестно откуда взявшимся знаниям, я поднялась на носочки и быстро прильнула к губам Леонарда в поцелуе.

Первой мыслью было — что я делаю? Нет, вру, конечно же. Первое, о чем я подумала, коснувшись горячих и мягких губ куратора было удивление, что он ответил на поцелуй. Не оттолкнул, разразившись тирадой о моем недостойном поведении, а обхватил руками и прижал к себе еще ближе, углубляя и захватывая мой язык в плен.

Не знаю, сколько длилось это безумие. Казалось, мир замер, в ожидании.

— Какого черта! — рядом с нами раздался до боли знакомый женский визг.

28-я глава

Леонард

«Не так я себе представлял ритуал», — думал я, пока стремительно возвращался к себе в апартаменты, чувствуя, как шелестит тяжелый парадный камзол при каждом шаге.

— Лео, милый, что это значит? — Франческа семенила рядом, еле поспевая за мной, цокая каблучками по мраморному полу.

Лицо девушки раскраснелось, и белая пудра немного скаталась в уголках рта, оставляя некрасивые разводы. Невеста судорожно захватила подол расшитого жемчугом платья в руки и практически бежала за мной, тяжело дыша.

— Мы же продолжим? Заново пригласим всех, чтобы они удостоверились…

— В чем? — я резко остановился и развернулся, отчего мой плащ хлестнул по ее юбкам. Она практически влетела в меня, выставляя вперед дрожащую руку в шелковых перчатках. И когда только успела надеть?

— Ну как это в чем? — она захлопала накрашенными ресницами и приоткрыла рот, чтобы в очередной раз сказать что-то глупое. От нее исходил удушающий аромат жасмина.

Я замер в удивлении, чувствуя, как тяжелеет фамильный перстень на пальце. Почему-то именно сегодня, еще до появления незнакомки, мне казалось, что я совершаю ошибку, но я упорно гнал от себя эти мысли, как надоедливых мух. Их просто не должно было быть. Есть я и мой долг, как наследника престола. Есть устоявшийся порядок, который не стоит нарушать. Но утром, беззастенчиво шаря в корсете невесты, я вдруг понял, что делаю это скорее по инерции, словно марионетка на нитях традиций. Будто вся моя жизнь и не принадлежит мне вовсе, а всем этим напомаженным зажравшимся советникам, от чьих париков пахнет прогорклым маслом.

Удивительно, но почему-то глядя на девушку в пижаме с жуткими розочками, ошарашенно взирающую на меня своими оленьими глазами, я первым делом подумал о Диане Вергисон. Что-то словно бы неуловимо знакомое было в движениях этой испуганной пташки — в том, как она нервно теребила манжет рукава, как чуть склоняла голову набок. А потом артефакт загорелся красным. Одного случайного касания хватило, чтобы разделить мою жизнь на «до» и «после».

— Франческа, — я набрал в грудь побольше воздуха, чувствуя, как першит в горле после душной атмосферы в зале, чтобы не сорваться на крик. Все же мне было с ней хорошо, пока я не задумывался о пустоте в наших отношениях. — Ты сама видела, что произошло в зале.

— Но отец, он… — она еще крепче сжала подол, и кружева жалобно затрещали под ее пальцами. Я уверен, что будь ее руки оголены, то побелели бы от напряжения.

— Он получит уведомление в соответствии с протоколом, не переживай, все формальности будут соблюдены, — я с затаенной жалостью смотрел на выступающие слезы на глазах теперь уже бывшей невесты. Ее нижняя губа предательски дрожала. — Прости.

Не оглядываясь более на нее, я скрылся за тяжелой дубовой дверью кабинета, где меня уже ждал мой верный друг. Створка с глухим стуком отрезала рыдания Франчески.

— Забавный вышел вечер, — Бенджамин сидел, развалившись в кресле, покручивая в руках трость. Позолоченный металл в свете свечей. — Но, не могу не заметить, что мне понравилось.

— Не язви, — я сел за массивный дубовый стол и устало откинулся на спинку стула, чувствуя, как кожаная обивка поскрипывает под весом тела. — Все стало чертовски сложным.

— Если ты о том, что твой отец с тебя три шкуры сдерет за сорванный союз, то да, сложно, — друг как-то странно на меня посмотрел, усмехаясь. — А если дело в том, что тебе надо как-то отыскать среди подданных империи одну единственную девушку, которая подходит тебе идеально, то, мой друг…

— То, что? — я резко подался вперед, едва не опрокинув чернильницу, ожидая его вердикта.

— Тоже все плохо, — он небрежно пожал плечами, откидывая со лба непослушную прядь волос. — Как ее искать-то?