Поместье для брошенной жены (СИ) - Белова Екатерина

Но я была вынуждена признать, что собаки действительно вымахали, и пора было выбираться на дальние расстояния, чтобы дать им немного больше свободы и начать их тренировать всерьез. Если тренировать их дома, дома скоро не будет.

В этот день я впервые решилась добраться до леса, темнеющего вдали черной полоской елей. Заодно и посмотрю на портал.

Под восторженные охи Лоте натянула мужской костюм и выбрав плащ потеплее, выбралась с собаками в сад, а после, поколебавшись для приличия вышла за ограду, а Тай эту ограду и вовсе перемахнул. Не зря назвала его Ветром.

Собаки сначала держались, наворачивая круги вокруг меня, но скоро, не удержавшись, рванули вперед, теряясь в снегах белой шерстью. Я никогда не была выносливой, но свежий воздух, покой и закон сохранения энергии — во всяком случае магической — сделали свое дело. Не шла, летела, а полоска леса становилась все ближе, пока не встала перед носом колючей стеной.

Среди елей вилась широкая тропка, ведущая к порталу, но… Насколько я помнила, мы час добирались от портала до выхода из леса, и это на колесах. А пешком? Наверное, часа два, даже в мужском платье.

Возможно, тащиться к порталу своим ходом плохая затея.

Пока я колебалась, Айра приняла решение за меня. Несколько секунд она настороженно нюхала воздух, все дальше отходя от нашей группы, а после вдруг пригнулась к земле и бросилась в лес.

Глухо зарычавший Мир, которого я выделяла, как негласного лидера стаи, помчался следом.

— Стоять, — сказала холодно.

Мир повернулся и грозно рыкнул, но остался. Несколько секунд мы сосредоточенно сверлили друг друга взглядами, а потом я сдалась:

— Пригляди за Айрой.

Мир большими скачками бросился следом и скоро белое пятно его шкуры окончательно исчезло в непроглядной стене леса.Остальные псы, поскуливая, остались рядом, и только Тай метался между лесом и мной, взрывая снежную насыпь.

Сердце тревожно сжалось. Что там происходит! Почему… Почему Айра и Мир не возвращаются? Почему мне самой так неспокойно.

Из леса донесся глухой, совершенно волчий вой. То ли это мои собаки завыли, то ли и впрямь волки, а на мне всего два артефакта, один из которых вообще бытовой и ничем мне не поможет.

Но я же не могу бросить своих щеночков, даром, что они такие громадные. А на деле еще совсем дети. Где-то в глубине душа я ассоциировала их с собственными детьми и кондовый инстинкт матери стаи был сильнее разума.

Поколебавшись, скомандовала:

— За мной.

Первыми с места сорвались собаки, а я побежала следом, стараясь держаться тропки, но не терять их виду следы. Сердце бешено качало кровь, ум холодно регистрировал каждый звук, каждый блик, тяжелый душный запах, идущий из леса.

Взгляд уже добрался до лесного плато, где за елями можно было разглядеть высокие серые колонны портала, но воздух так страшно сгустился, что стал напоминать жидкое стекло.

Я уже не бежала, медленно переставляя одеревеневшие ноги, сердце онемело и забилось под ребра. Через несколько шагов мне под ноги бросился Тай, и тихо заскулил. В нескольких метров от него поджив хвосты стояли Юс и Кай, вглядываясь черную глубь леса.

Здесь было темно. Гораздо темнее, чем мне показалось изначально. Подумать только, всего в получасе ходьбы все поле залито светом, снег золотится на солнце, а здесь словно чернила в воздухе разлили. И дышать тяжело, словно не лег, а горная вершина.

— Что случилось, Тай?

С трудом, преодолевая сопротивление воздуха нагнулась, чтобы потрепать холку и замерла. Увидела вдали Айру, поскуливающую около какой-то махины. До боли напрягая взгляд, шагнула вперед, после еще раз, и пробивалась сквозь невидимый барьер, пока не достигла живой дышащей кучи, около которой тряслись мои собачки.

В снегу, залитый кровью, лежал дракон.

15. Дракон

Зрение, казалось, не хотело мне подчиняться.

Я видела то темноту, поднимающуюся от дракона наподобие пара, идущего от горячего стейка, то проблески ослепительных бликов, прореживающих эту темноту.

Взгляд метался по дышащей горе, выхватывая картинки: шипастая чешуя, исходящая тьмой, длинный золотой коготь, ребристые выступы, удушающий запах гари и крови. В попытке понять, где у дракона голова, а где хвост, я коснулась кожистого выступа, который даже неизвестно где был расположен. Теплый, а наощупь, как дубовая кора.

Страха не было.

Дракону было больно. Его боль шла невидимой инфракрасной волной, накрывая лес, собак и меня. Скрутило живот, перед глазами поплыли красные пятна, словно я перехватила у дракона часть боли и забрала себе.

Онемевшими руками я схватила Айру за холку и потащила обратно, из эпицентра этой страшной темноты. Та скулила и сопротивлялась, но я почему-то оказалась сильнее.

— Мир, за мной, — голос стал скрипучим, как у старухи и едва подчинялся.

Вожак глухо рыкнул и пополз следом.

Едва выведя его из черной пелены, накрывшей дракона, скомандовала:

— Мир, веди стаю за помощью.

Мир посмотрел на меня умными звериными глазами, а после развернулся и скачками бросился к выходу из леса. Остальные собаки неохотно потянулись за ним, и рядом остался только Тай.

Я же, жадно хватая ртом холодный зимний воздух, двинулась обратно. При этом прекрасно понимала, насколько глупо человеку, напрочь лишенному магии, пытаться спасти дракона. Но… я ведь не могла его бросить?

Он ранен, окружен какой-то черной пеленой и ему очень-очень больно. Так больно, что он даже не может рычать.

Теперь, когда глотнула немного свежего воздуха за пределами черного купола, накрывшего дракона, я, наконец, начала соображать. Дракон выбрался из портала, именно поэтому он тут и лежит. А найти у дракона хвост или морду невозможно, потому что он свернулся в кольцо, вот я и брожу кругами.

Остановившись, подергала дракона за один из шипов на хвосте, интуитивно догадываясь, что морда где-то неподалеку.

«Беги, человек!» — холодный рычащий голос ударил в голову.

Так явно, что я невольно обернулась, словно говоривший стоял у меня за спиной.

Это ведь дракон сказал? Только не вслух, а ментально.

В горле мгновенно пересохло. Все же драконов живьем я в своей жизни видела всего несколько раз. А вблизи только Фрейза, и то муж не разрешил подойти к нему вплотную, отговорившись опасностью первородной ипостаси.

А теперь — только руку протяни, чтобы коснуться теплой грубой шкуры.

— Я знаю, что тебе больно, — темнота, как живая, съедала мой голос, и тот был едва слышен. — Но, если ты продолжишь здесь лежать, мне не удастся тебе помочь.

Гора дернулась, и я поняла, что случайно попала рукой в рану. Или в одну из ран. Слишком много крови, чтобы вытечь из одной-единственной. Но дракон меня слышал, несмотря на едва различимый голос. Я почувствовала, как он двинулся на мой голос.

— Ты ведь меня слышишь? — на этот раз пришлось шептать. Голос сел и не подчинялся. — Если слышишь, обернись, мне не дотащить до своего поместья дракона. Вот если ты будешь человеком.…

Человеком дракон становится не хотел, даже зарычал глухо, а после, когда я отшатнулась, едва не заскулил.

«Убирайся, глупый человек! Умирающий дракон опасен!»

— Я не обижаюсь, что ты рычишь! — зашептала, зная, что дракон меня слышит.

Прежде, чем я поняла, что вообще делаю, обхватила дракона руками и прижала, как ребенка к груди. Хотя как прижала — раскинула руки и навалилась дракону на хвост. Наверное, со стороны выглядело глупо и опасно. Но ему было так больно, что от этой боли у меня едва не отключался мозг. Зато очень даже включался кондовый инстинкт: схватить, бежать, спасти, укрыть… Как будто я могу бежать с драконом на руках.

Разве что дракон будет игрушечным.

— Когда мне больно, я тоже рычу, — просипела куда-то в каменную шкуру.

Погладила шершавые шипчики, послушно улегшиеся под моей рукой, и крепко задумалась.

Обернуться дракон не мог. Не знаю как, но я слышала его отчаяние и бьющуюся золотой змеей внутри огромного тела магию. Но на мне целых два артефакта: общая защита, подаренная еще Берном в прошлом году, которую я увезла вместе с кулоном, и подарок Фрейза — кольцо от двенадцати ядов. Травить меня никто и не думал, но я носила его не снимая, потому что Фрейз радовался, как ребенок, что мне пришелся по сердцу его подарок.