Вот и все приготовления к свадьбе. Кроме семьи и десятка слуг, в зале не было никого.
Жених — весь в чёрном, как кладбищенский ворон — стоял в центре зала. Мы с Аделаидой встали неподалёку, ближе к семье. Андерсоны оделись посветлей и поярче, но общей атмосферы уныния белые платья не могли отменить. В отличие от невозмутимого герцога, девочки выглядели мрачными. Кроме Аделаиды не улыбалась ни одна из них. Макарии среди них я не увидела, как и её отца.
— Как я рада, что вы приняли наше приглашение, леди Лина, — преувеличенно радостно заявила баронесса Олимпия. — Вместе отметим столь прекрасное событие в жизни нашей дражайшей Макарии и герцога Валентайна.
Наши взгляды с герцогом встретились, и он слегка поклонился. Смотрел на меня с любопытством.
Ждал очередной серии возражений? Зря. Их не будет. С ветряными мельницами, перемалывающими судьбы молодых азариек, я сражаться не буду. Не хочу рвать сердце за тех, кто даже «нет» сказать неспособен.
Открылись высокие резные двери, и в зал вошли Макария и её отец. Август вёл дочь под руку. Мне хватило одного взгляда на девушку, чтобы понять её состояние. Бледней своего снежно-белого платья, с огромными широко распахнутыми глазами, она выглядела испуганной маленькой девочкой. И хотя всё происходило у меня на глазах, я не могла представить её женой герцога.
Расстояние между невестой и женихом неуклонно сокращалось. Наконец Макария остановилась напротив герцога Валентайна, и отец отпустил её руку. Когда Август отступил, то Макария осталась совершенно одна против человека, которого, по сути, не знала, любви к которому не испытывала.
Герцог Валентайн взял понурую Макарию за руку и молча надел ей на палец кольцо.
— И что, это всё? — спросила я, когда хозяева замка пригласили всех к накрытому столу.
Ну и свадьба! Ни поздравлений, ни клятв, ни обещаний, ни поцелуев — за отсутствие последних, честное слово, я более чем благодарна. Но в остальном, это ж пародия какая-то на одно из самых главных торжестве в личной жизни любого человека. А для Азарии, где нет процедуры разводов — это уж точно главное на всю жизнь торжество.
Анжела о своей свадьбе рассказывала иначе. Море гостей, поздравления, подарки, пир горой, красивые клятвы. Макарии же досталось торжество, которое иначе как с хомячьим хвостом не сравнить. Пшик, а не свадьба.
Новобрачная разглядывала собственную руку с кольцом. Словно не верила, что это случилось. Я тоже не верила, хотя присутствовала в зале всю церемонию — короткую, будто выстрел, невнятную, странную. Холодную, как снег за окном.
— Вы ожидали чего-то другого? — Валентайн подошёл ко мне, забыв предложить руку жене. — Выглядите кислой, будто недозрелый лимон.
47
— Я ожидала большей пышности и торжественности, — ответила я. — Как минимум каких-нибудь слов. Ну там, буду любить до конца дней. Чего-то человеческого, тёплого. Не ледяного молчания и вот этого вот всего.
Леди Олимпия смущённо закашлялась.
— Всё это будет, но не здесь, — спокойно ответил Валентайн. — Сегодня мы начали ритуал, закончим, когда окажемся в Чёрном замке. Если бы у нас имелась возможность попасть в мой замок, воспользовавшись порталом, обручение совместили бы со свадьбой.
Я встряхнула головой.
— Так Макария вам жена или ещё не жена?
— Почти жена. Мы находимся в процессе заключения брака. Её можно назвать как женой, так и невестой. Когда мы доберёмся до моего дома, она наденет мне на палец кольцо, и ритуал завершится. Макария больше не Андерсон, но ещё и не Блэквуд.
Я подняла взгляд на Макарию — девушка как раз смотрела на меня. Только слепой не увидел бы в выражении её лица надежду спастись от нежеланного брака. И, похоже, она всё ещё рассчитывала на мою помощь. Я ей кто, волшебница, что ли?
— Прошу к столу, — баронесса напомнила о необходимой части недоторжества, и мы пошли к выходу из зала.
Я выходила предпоследней, Макария шла сразу за мной.
— Спасите меня, — прошептала она. — Хотя бы вы не бросайте меня!
Эгоистичное чудовище, а не девчонка! Могла сказать «нет», а теперь спасите её. Ну надо же! И где логика?
— Что ты только что сказала, Макария? — спросила поджидающая нас баронесса.
— Мне ещё нужно снять проклятье с леди Лины. Я попросила прощения и спросила, можно ли побеспокоить её после ужина.
Девчонка врала мачехе в лицо и даже не краснела. Выглядела невинной скромницей и прятала за складками пышного платья крепко сжатые кулачки.
Свадебные торжества последовавший за церемонией ужин напоминал крайне мало. Разговор за столом то и дело прерывался, еде также уделялось немного внимания. Я что-то съела, но вкус и состав блюд забылся мгновенно.
В этот раз, к моему счастью, герцог сидел не рядом, а напротив меня рядом с молчаливой невестой-женой, мрачно гоняющей еду по тарелке.
Родители поздравили молодых, поднимая бокалы в их честь. Тосты показались мне такими же унылыми и формальными, как вся эта свадьба. Как и новорождённая семья, выглядящая нежизнеспособной.
Мне вспомнились нежные отношения Анжелы и Дарьяна, очаровательный Лео и счастливые часы, которые я проводила с внуком. Вот это — настоящая семья, а то, что я видела сейчас — ужас в зачаточном состоянии.
— А вы что-нибудь скажете? — внезапно обратился ко мне Валентайн.
Подняла голову, и наши взгляды встретились. Герцог откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди.
— Мне бы хотелось услышать ваши поздравления, Ли... леди Лина.
Вызов в тёмных глазах заставил меня подняться на ноги с бокалом в руке. Напиток сильней всего напоминал вишнёвый компот, но на других, судя по румянцу на лицах, действовал не так невинно, как на меня. Валентайн тоже выпил немало, его щёки порозовели, губы потемнели.
«Ах, какой мужчина!» — восхитились бы мои подруги. Но внешность для мужчины не так важна, как характер, жизненные цели и те способы, которыми он их достигает. В этом отношении Валентайн ужасен, пусть и объективно красив.
Подняв бокал, я сказала:
— В юности я мечтала о браке. Муже и детях. К сожалению, создать крепкую семью мне не удалось.
Валентайн покачал головой, и я вовремя вспомнила о его предупреждениях. Ради репутации Анжелы мне следовало чуть-чуть солгать, что я и сделала, переписав бывшего из подонков в покойники.
— Он слишком рано ушёл от меня. Оставил одну с дочерью в животе. Я так сильно любила его, что ещё вечность была безутешна.
Андерсоны-старшие кивали, будто я рассказывала нечто до крайности интересное.
— И хотя судьба забрала его у меня, нашей встрече я бесконечно благодарна. Она подарила мне моего ангелочка Анжелу.
Все смотрели на меня, даже девочки.
— Никому не дано предсказать, как повернётся наша судьба. Любовь — великий дар. И если она есть у вас, храните её и преумножайте. Если любви у вас нет — приложите старание и создайте её. Из внимания друг к другу, из заботы, из нежности, из желания узнать, понять, стать соратником и лучшим другом. Есть люди, которые для нас как маяк в ночи. Их яркий свет освещает всю нашу жизнь. И я желаю вам найти такой маяк друг в друге. Чтобы вся ваша жизнь представлялась не хождением в тумане, а прямой дорогой к свету и любви.
Снисходительная улыбка Валентайна пропала. Злость в его взгляде удивила меня. Ведь ничего такого уж я не сказала.
— Прекрасный тост, — произнесла расчувствовавшаяся леди Олимпия. — Какие прекрасные пожелания.
Она встала и захлопала в ладоши.
— Ваш покойный супруг, — герцог сделал заметную паузу, — до сих пор свет вашей жизни?
— Анжела с рождения несёт для меня этот свет. А с некоторых пор и юный наследник престола. Будьте счастливы, — я подняла бокал выше. — Надеюсь, вы сможете разглядеть в своей юной невесте ту женщину, которой она когда-нибудь обязательно станет. Будете относиться к ней с заботой, любовью и уважением. Тогда воспоминания о сегодняшнем вечере станут для вас обоих особенно ценными и вдохновляющими. Виват новорождённой семье!
