(Не) любимая жена. Развод с оборотнем (СИ) - Мун Эми

- Батюшка, не надо! – хлестнул по ушам испуганный мальчишечий голосок.

Святозар! А ведь это он пихнул ее в воду, точно!

- Или сюда, пар-р-ршивец! Высеку!

- Ай!

И снова поднялся гомон. Собрав остатки сил, Марьяна рванула к князю. Убьет ведь! Нет, нельзя допустить!

- Господин мой! – повисла на широких плечах. – Не трогай, молю! Святозар не со зла…

- Да где ж не со зла?! Я все видела! – вскрикнула Додона.

Как она в лодке очутилась? А, неважно! Марьяна крепче сжала руки, не позволяя Дару ударить забившегося в угол Святозара.

- Не со зла! – повторила, трясясь не то от холода, не то от ужаса. – Он… Ай!

Скривилось от боли.

Ее нога! Сначала незаметная боль в лодыжке стала вдруг невыносимой. Быстро разрастаясь на каждый толчок сердца, добралась до колена и поползла выше.

Тело охватило противной слабостью, голова закружилась. И, может, может быть, Марьяна рухнула бы под ноги князя, но Дар с невероятной лёгкостью подхватил ее и бережно опустил на дно лодки.

- Покажи-ка, - откинул разорванную штанину шаровар и, взглянув, злостно выругался.

А Марьяна затряслась пуще прежнего! Что с ее ногой?! Багрово-фиолетовые полосы расчертили кожу, появился отек, который просто на глазах делался все больше!

- Водяница укусила! – закричал Дар. – Быстро, Ягшу сюда и лекаря!

Марьяна хотела было возразить, что уж ведьма тут точно без надобности, но язык отказался слушаться.

Мир стремительно тускнел, удаляясь от нее, как будто в туннеле. Один удар сердца, другой… и Марьяна потеряла сознание.

***

(В это же время, Выжженные земли)

- Ну-ну, довольно… Сдохнет ещё девка, а нам этого пока не надобно.

И мужчина выдернул желанницу из блюда с водой. Подол куколки намок, но вместо воды с него капала кровь.

Щёлкнув сухими пальцами, колдун позвал к себе жавшегося у стены зверолюда.

Тот опасливо подобрался ближе и, не доходя нескольких шагов, распластался на черных плитах в низком поклоне. Худое волосатое тельце сотрясалось от напряжения и страха.

Вот же... погань трусливая.

- Вставай уже! Да запомни хорошенько, что я велю. В земли Велеса только лазутчиков отправлять. Пусть князя беспокоят, за нос водят, а настоящего следа не показывают... Рано ему еще в гости ко мне заглядывать.

И ухмыльнулся довольно. Ай и ладно все складывается! Лучше, чем он думал!

Новая владелица тела оказалась бабенкой с огоньком! В иное время не худо бы такую себе в наложницы определить, однако сейчас есть дела важнее.

Дар Семижильный уже распробовал наживу. Об этом говорили руны и вещее зеркальце, которое досталось в приданное от бывшей зазнобы… Колдун поморщился. И ведь до сей поры не нашел ее тела! Может… выжила?

От этих мыслей стало самую малость беспокойно. Да нет, сколько времени прошло! Без малого второй век. Сгинула его дрянь ненаглядная. А иначе бы хоть где-то да показала свою силу.

Колдун пристально оглядел раскинувшуюся перед ним карту. То и дело на ней вспыхивали искорки – следы чужой ворожбы. Но все они были слабыми, едва заметными. А его женушка была знатной ведьмой! Что по силам, что по духу. Однако все одно сгинула, как собака!

И, развернувшись, мужчина пошел прочь.

Скоро плененная им мавка явится. Расскажет, как все прошло. А затем не худо бы Ивана-гусляра под бок Искусницы пихнуть. Пусть Велесов выкормыш взбесится да ревнует. Глядишь, и с меткой тянуть не станет… Хотелось бы!

***

Дар

Дар метался у двери горницы как в зад ужаленный. Выставила его Ягша за порог, будто дитё неразумное. А перед этим насмешкой одарила, что не уследил за женой.

- Мешать только будешь, бестолочь косолапая! – проскрипела напоследок, и вот уже солнце к верхушкам деревьев опустилось, к ведьма все сидит около Марьи.

Видать, худо дело!

Медведь жалобно заскулил. Жалел свою избранницу! Злился, что не смог уберечь. И в кои-то веки Дар был с ним согласен. Давно пора было окоротить сына! Чуял ведь - все большим неприятием веет от княжича. Знал, что однажды Святозар даст маху. Но чтобы такое вытворить…

От стыда и злости Дар поедом себя ел. Надо было смотреть лучше, наказывать строже… А теперь мало того, что мальчишка позор на себя навлек, так еще и благословения Велеса можно не ждать. Светлый бог дарует милость только честным воинам, а подличать – безоружную в спину толкать, - этого их заступник не потерпит.

Его шумному вздоху вторил скрип отворившейся двери.

Ягша высунула крючковатый нос, огляделась и поманила князя пальцем.

- Хватит у порога отплясывать, княгиня тебя видеть хочет…

Дар рванул вперед так, что чуть ведьму не снес. Да и плевать! Все внимание заняла лежавшая в ворохе подушек Марья. А бледна-то как! И темная синь глаз будто мутным туманом подернулась.

Заметив его, княгиня шевельнулась. Дернулась приподняться, упала, но, сцепив зубы, заставила себя повторить. А Дара кипятком окатило – ох, сильна! Укус водяницы – он ведь одно мучение. Порой и вовсе до смерти довести может. Но Марьюшка понапрасну слез не лила, пробовала двигаться. И взгляд ее стал тверже.

- Марья … - позвал Дар, однако девушка оборвала его чуть заметным взмахом руки.

- Не наказывай… Святозара. Это приказ.

Дар аж растерялся. О паршивце этом печется! Сама едва дышит, на искалеченную ногу глядеть страшно – от яда раздуло, - а голос звенит булатной сталью. И медведь вторит воем – готов хоть звезду с неба достать.

В горле сделалось сухо. Однако Дар нашел в себе силы ответить:

- Не беспокойся об этом…

Но Марья не сдавалась. Схватила его за руку, сжала изо всех своих куцых силенок и потребовала:

- Обещай!

- Он виноват!

- Нет! Не… виноват. Я… Я расскажу. Потом.

И прикрыла глаза. Умаялась. Яд водяниц выхолаживал ее изнутри и забирал силы. Дар ласково сжал тонкие девичьи пальчики, однако Искусница этого не почуяла – заснула.

Эхе-хе…

- Завтра поутру на ножки вскочит, не вздыхай так, - проскрипело рядом.

Ведьма бесшумно вынырнула из-за спины и принялась собирать склянки. А вот над Ярославой так не хлопотала… Когда мор по улицам Великовелесья ходил, заперлась в избушке и ни шагу за порог. Разве что зелья передавала.

Ягша уколола его внимательным взглядом, но в оправдание ни словечка не молвила. Еще бы! Ведьме никто не указ.

- Оставь на ночь в ее покоях нянек, - молвила у самого порога. – Яд к полуночи на выход пойдет, может стать худо.

И исчезла. Ему бы тоже по делам бежать. Сестры от волнения извелись, Варварушка ничего не хотела, окромя как к Марье, рисунков для нее набрала, ленточек и цветов всяких, стража хмурилась, служки притихли… Один только Святозар ершился. И хоть был заперт в горнице под присмотром воинов, а держал себя надменно, будто не виноват.

И Марьяна еще за него просит! Кнута ему надо, а не милосердия!

Вспышка гнева мигом подняла на ноги. Ох, правд был отец – порой только наказание способно вразумить дитя. Однако едва Дар ступил за порог, его встретила Варенька с лукошком подарков. Рядом толклись трое нянек, сестры тоже подоспели – прознали, видно, что Ягша ушла.

Ну как тут всю эту толпу без надзора до больной допустишь? Растревожат еще! Дар с силой огладил бороду, унимая злость.

- Тихо давайте, - ответил на молитвенные взгляды. – Марья спит. Ведьма сказала, что к завтрашнему утру полегчает.

Первой в горницу шмыгнула Варварушка. За ней остальные потянулись. Только Веселина замешкалась. И в ее глазах Дар видел отражение собственной тревоги.

- Братец! Чтобы водяница, да в Ключевке завелась… Еще и укусила! Не припомню такого.

И он не помнил. Велес берег их земли от нечисти. Совсем, конечно, избавить не мог, однако умел успокоить. Леший без дела не злобствовал, мавки народ не тревожили, а уж водяницы и вовсе обходили их реки стороной. И вдруг такое случилось!

- Вдруг это проделки ведьмы, - еще тише добавила Веселина. – Скоро ведь праздник…

- Да уж, всем праздникам праздник… Когда Велес другой род в правители этих земель выберет.