Воплощение Похоти 5 (СИ) - Некрасов Игорь

— Начать штурм! — произнёс я, и моя воля, при помощи Саты, пронеслась через леса и горы, неумолимая и чёткая, как удар клинка.

Берег реки. Вход в логово сновудов.

Воздух у реки был прохладным и влажным, наполненным запахом ила и свежести. Отряд Дуллахана замер перед невысоким возвышением на берегу. Вход в логово сновудов представлял собой груду крупных мшистых валунов, наглухо запечатывающих расщелину. Выглядело это так, будто сама природа решила похоронить здесь нечто неприятное.

Дуллахан, повинуясь безмолвному приказу Саты, что наблюдала за происходящим через его глаза, спешился. Его фигура в доспехах направилась к каменному завалу. Он двигался лениво и с неохотой, без своего скакуна, а подойдя вплотную, достал одну из бомб Зразора. Треугольный, обитый металлом предмет выглядел чужеродно и неестественно в его костяной руке.

Дуллахан без лишних церемоний, предельно осторожно засунул артефакт в щель между двумя самыми крупными валунами, убедившись, что кристалл направлен внутрь. Затем, запустив в него ману, развернулся и побежал. Он успел отдалиться всего метров на пять, как раздался оглушительный хлопок, воздух в ту же секунду дрогнул, и с реки с криком сорвалась стая птиц.

Этот хлопок был больше похож не на хаотичный взрыв, а скорее на удар гигантского кузнечного молота. И камни не разлетелись осколками, а будто просели, рухнули внутрь, образовав аккуратную, задымлённую брешь, ведущую в зловещую темноту. Не теряя ни секунды, отряд ринулся внутрь сквозь облако пыли, запаха дыма и чего-то еще кислого, болотного.

Дуллахан возглавлял шествие, вновь воссев на своего коня. Мясной голем, чавкая, втиснул свою тушу в проём, сдирая с косяка клочья мха и плесени. Изверги скользнули за ним, как тени, а всадники и зомби завершили вторжение.

Внутри царила тишина, нарушаемая лишь их собственными шагами и зловещим капаньем воды. Они двигались по узкому, сырому тоннелю, но на их пути не было ни ловушек, ни врагов. Абсолютно ничего. Это молчание было тревожным, неестественным.

Наконец тоннель вывел их в просторную пещеру, которая, судя по высокому потолку и широкому участку, и была главным залом.

И вот они увидели их. Сновудов.

Их было всего трое. И картина, открывшаяся нежити, была настолько нелепой, что у Дуллахана вырвался недоуменный хрип.

Существа, напоминавшие гигантских, раздутых фиолетовых жаб с короткими конечностями, стояли посреди зала. Вернее, не стояли, а сидели на своих крошечных задних лапах, приняв позу, отдалённо напоминающую коленопреклонённую. Их огромные, шарообразные животы почти касались каменного пола, а единственной опорой, не дававшей им перекатиться вперёд, были грубые деревянные посохи, которые они сжимали в своих коротких толстых пальцах.

Они не пытались атаковать. Не готовились к обороне. Они просто сидели, три фиолетовых пузатых болотных хрени, застигнутые врасплох в своём собственном логове неожиданным вооружённым визитом. Их глаза, полные животного ужаса, бегали от мрачной фигуры Дуллахана к чавкающему голему и обратно. Воздух гудел от напряжения, но это было напряжение лишь с одной стороны.

Дуллахан не двигался. Он стоял подобно изваянию, его меч был готов к удару, но сам он ждал. В его глазницах, через которые наблюдала Сата, мелькала холодная логика некроманта, оценивающая ситуацию.

Прошло несколько томительных секунд, наполненных лишь тяжёлым дыханием голема и тихим хрипением зомби. И вот команда поступила, и Дуллахан медленно вынул свой меч, который принял форму копья, затем поднял вторую руку и сделал короткий рубящий жест вперёд.

Приказ был прост и беспощаден: «Уничтожить. Скормить голему».

Мясной голем, почуяв наконец-то долгожданное разрешение, издал счастливый рёв, и его массивное тело ринулось вперёд.

Первый, самый маленький сновуд, даже не успел вскрикнуть. Огромная, состоящая из сшитых кусков плоти лапа накрыла его с размаху, придавив к полу с противным хлюпающим чмоком. Раздался треск костей и отчаянный, быстро обрывающийся писк. Голем, не церемонясь, начал засовывать бесформенную массу, бывшую мгновение назад живым существом, в свою пасть, чавкая и урча от удовольствия.

Изверги, повинуясь приказу, ринулись к остальным двум. Их пальцы, острые как бритвы, впились в мягкую, желейную плоть сновудов. Они не убивали сразу — они методично, с хирургической точностью, начали разрывать их на части, чтобы голему было удобнее поглощать добычу.

Зал наполнился отвратительными звуками: чавканьем, хрустом, булькающими воплями и влажными шлепками падающих на пол кусков фиолетовой плоти. Воздух мгновенно пропитался сладковато-тошнотворным запахом разорванных внутренностей.

И именно в этот момент, когда чавкающие звуки поглощения заполняли пещеру, пространство в ее глубине вздулось и искривилось. Свет огней на стенах померк, поглощенный внезапно возникшей черной дырой, из тьмы которой послышался вопль, и из портала, словно испуганные тараканы, начали высыпаться гоблины.

Они были мелкие, тощие — полностью голые, вооруженные камнями, заостренными палками и ржавыми ножами. Они яростно бежали вперед с дикими криками, но, увидев открывшуюся картину ада — величественную фигуру Дуллахана, пожирающего плоть голема, окровавленные останки сновудов, — замерли в ужасе. Их боевой пыл мгновенно испарился.

Столпившись, они начали метаться, врезаясь друг в друга, прежде чем в панике ринуться обратно к порталу. Но путь им преградили новые фигуры. Появились другие гоблины, эти были уже другого порядка — выше, жилистее, и глазами, полными холодной, дисциплинированной ярости. У них были доспехи, за спинами висели связки длинных дротиков, а в руках они сжимали отточенные короткие копья и изогнутые клинки.

— Назад, ублюдки! — проревел один из высоких гоблинов, зарубив мечом нескольких мелких собратьев. — Или умрете здесь!

Под страхом смерти низшие гоблины развернулись и ринулись в атаку, но теперь это было не яростное наступление, а отчаянная попытка спастись.

Дуллахан даже не сдвинулся с места. Его «Аура Погибели» уже работала, ослабляя атакующих. Мелкие гоблины, попадая в ее радиус, становились до невозможного слабыми, после чего их нелепое оружие даже не могло поцарапать его кости.

В следующую минуту павшие всадники просто прошлись по ним клином, их длинные мечи выкашивали десятки тощих тел. А те, кому удалось избежать первых ударов, в ужасе разбегались по углам пещеры, где их настигали Изверги, после чего, словно официанты, относили бездыханные тела зелёных коротышек мясному голему.

Но настоящая битва только начиналась.

В этот момент первая шеренга высоких гоблинов, осознав, что от их мелких собратьев нет толку, метнула залп дротиков, больше не боясь задеть своих. Железные наконечники с глухим стуком вонзились в тела зомби, вышедших вперёд, чтобы оправдать свою задачу быть пушечным мясом. Несколько трупов рухнули, но остальные, не чувствуя боли, продолжили движение, образуя заграждение уже с торчащими из тел дротиками, что делало их вид еще более жутким.

Дуллахан отреагировал незамедлительно и рванул вперёд, сбивая зомби как кегли, не обращая особого внимания на летящие в него дротики. Его оружие, превращённое в топор, описало в воздухе смертоносную дугу, и два гоблина, пытавшиеся его остановить, буквально разлетелись на куски, обрызгав пол тёмной кровью. Его конь вздыбился и ударил копытами, раздавив череп третьему. И каждый убитый им гоблин-воин с хрустом поднимался, его глаза застилала молочно-белая пелена. «Касание Погибели» работало и обращало гоблинов в зомби, а их оружие против своих товарищей.

Мясной голем, оторвавшись от своего «обеда», с рыком развернулся и поплёлся на врага. Огромная лапа с размаху вмяла в пол гоблина-копейщика, но тут же несколько острых дротиков впились в его бока. Голем заревел от ярости и начал хаотично хватать атакующих вблизи гоблинов, засовывая их головы себе в пасть и откусывая их. Его «Каннибализм» работал на полную — каждый съеденный кусок залечивал наносимые ему раны.