Глас Плеяды – VII Том (СИ) - Яцула Олег

Глава 15

Стоя пред стелой, я чувствовал, как звёздный камень наполняется силой Великой Антарес. Мне даже не пришлось обращаться к ней, прося обратить свой взор на нас, её последователей. Она и без того наблюдала за нами. Я сделал ещё один шаг и поднёс ладонь к стеле, не донеся её до камня на расстояние меньше миллиметра. И даже так, не касаясь её, я чувствовал сколь много силы в ней хранится. Силы, способной разрушить целый город до основания. Силы, что хватило бы уничтожить всех тварей в одном из тёмных кратеров, несмотря на то сколь сильны были бы они сами. К сожалению, или же к счастью, эта сила не разрушения, а созидания. Великая Антарес не должна биться с детьми Темной, для этого есть мы, её последователи. И эта созидательная сила, она для нас, её сынов и дочерей.

— Сделайте шаг вперёд, дети Антарес, — произнёс я почтительно, как если бы обращался сейчас не к детям, а к самой Великой. — Сегодня, вам выпала честь, предстать пред ликом той, кто видел зарождение этого мира и десятков, сотен других миров. Запомните этот миг.

Двое юношей и маленькая девочка, несмотря на свой юный возраст, смотрели на стелу не просто с почтением и уважением, но и искренним восхищением. Мало кто знает, но порой, в исключительных случаях, Великая Родовая Звезда дарует юным детишкам шанс лицезреть не просто свою силу, но и свой истинный лик. И сейчас, я видел её, видел в отражении их глаз. Когда-то давно, в прошлой жизни, я уже видел его. И вот, спустя столько лет, одну жизнь, оказавшись в другом мире, увидел вновь. Однозначно, эти дети станут достойными людьми. Ведь Антарес никогда не ошибается.

— А теперь, клятву, юный Дорофей Влахос, — произнёс я спустя несколько секунд, когда взгляд троицы прояснился.

— Да, — чуть заторможено, но всё же кивнул юноша, продолжавший сжимать руку сестры. Пару мгновений он молчал, собираясь с духом. А затем заговорил, и голос его был крепок. — Я, Дорофей Влахос, клянусь верностью и преданностью тебе, Михаил Медведев. В присутствии Великой Антарес, настоящих и будущих свидетелей, я обещаю, что буду верно служить тебе во всем, что от меня зависит. Я буду защищать твою честь и достоинство, защищая твои земли от всех врагов. Моя жизнь, моё копьё и кровь моего рода — все это я посвящаю тебе, мой сюзерен. Я обещаю прибыть на твой зов с воинством, когда возникнет опасность и будет угроза твоим землям. Не отступлю и не предам твое имя, независимо от тяжестей, которые мне придется вынести. Если мне будет поручено управлять твоими землями, буду я править справедливо и честно, заботясь о тех, кто живет под моей защитой. Пусть мой долг перед тобой будет крепок и неизменен, как и воля самой Великой. Отныне и до скончания веков, я, Дорофей Влахос и мой род вместе со мной, будем верны. Моё слово!

В этот самый момент, звёздная стела вспыхнула яркой вспышкой, даруя своим последователям новые силы. Но то не было испытанием, о котором я предупреждал Эмилиано. Нет, представшие перед ликом Великой, лицезревшие этот лик, оказались обласканы тёплой волной энергии. Она словно бы потрепала каждого из них по волосам, мягко и нежно, как мать ласкает собственное дитя. Невиданное до селе событие.

Но не одни только дети оказались подвластны этой вспышке. Сразу трое чужаков из числа беженцев зарычали, когда волна света настигла их. Свет Великой опалил последователей темнейшей. Двое натурально вспыхнули белым огнём. Они вопили, подобно злым демонам, от которых на самом деле не сильно-то и отличались. Прочие люди из числа Влахос, взволнованные церемонией омажа, не ожидали увидеть нечто подобное в своих рядах. На короткий миг началась паника. Женщины, подхватили немногих детей и побежали прочь, куда глаза глядят, настолько велик был их страх. Их никто не останавливал. Они сами остановились оказавшись за спинами дружно шагнувшей вперёд гвардии. К чести мужчин Влахос, стоит сказать, что ни один из них не побежал прочь. Они развернулись в сторону предателей и были готовы кинуться на них с голыми руками, ведь оружия никому из них не вручили. Но и их гвардия оттеснила прочь. Не место и не время для их героизма.

В итоге, на том месте, где совсем недавно стояло несколько десятков человек, остались лишь трое. Окружённые вооружённой гвардией, они не могли никуда деться. Ловушка захлопнулась. Ярко засияли нити заклинания, созданного Эмилиано. Но я соврал бы, если бы сказал, что на этом всё закончилось.

Двое, те что горели огнём, ревели нечеловеческими голосами. В них уже трудно было узнать людей. Повариха и её помощник. Страшно представить, что они могли сделать с людьми, имей они доступ к пище в моём доме. Но куда страшнее другое, их истинное нутро, полезшее наружу после опаления истинным светом звёзд. Заключённые в ловушку, сжимаемые тисками сети, подавляющей их суть, они походили на страшную помесь монстра и человека. Местами непокорная тёмная энергия прорывалась из их тел, меняя те по своему усмотрению. Но магическая клеть тут же загоняла тьму обратно, не отменяя трансформации, но доставляя невыносимую боль этим существам, что перестали быть людьми. Чудовища.

— Клятва услышана, — меж тем произнёс я, и мой голос эхом отразился от стен внутреннего дворика, перекрывая даже нечеловеческий рёв монстров. — Убить тварей! Григориоса притащить ко мне!

Да, третьим тёмным оказался чванливый старик камердинер. Получается, он не просто так пришёл ко мне, рассчитывая поживиться. Я даже не удивился такому раскладу, хотя и немного расстроился. Всё же, где-то в глубине души я надеялся, что он оправдает данный ему шанс. Пусть он бы и остался плохим человеком, но человеком, а не продавшимся куском дерьма. Впрочем, этому ублюдку достало мозгов не отдать свою душу Темнейшей. Звёздный свет лишь слегка опалил его, уничтожая крохи тёмной энергии в его теле. Это привело к довольно лёгким, я бы даже сказал, незначительным повреждениям. Так, всего-то кожа покраснела и чёрный пар из пор пошёл. Но даже это заставило его ругаться на чём свет стоит. В остальном же, это был всё тот же седой засранец, слишком любящий самого себя, чтобы подвергнуться ужасным изменениям в обмен на силу.

Гвардия исполнила приказ. Десятки бойцов окруживших тварей сделали слитный шаг вперёд. Зазвенела сталь. Монстры, по ошибке считавшие когда-то себя людьми, не были простыми противниками. Но сейчас, застрявшие в среднем состоянии между формой чудовища и человека, они были ослаблены. Всё ещё горящие белым огнём, они метались из стороны в сторону, получали раны, размахивали руками, увенчанными короткими, едва пробившимися сквозь плоть когтями, пытаясь отбиться от клинков. По меньшей мере пятьдесят ударов получила каждая тварь, прежде чем затихнуть. Огонь же, и заклинание, не дали тьме расползтись.

Точку в этом вопросе поставил Ганс. Своим молотом он размозжил головы монстров. Легко, даже непринуждённо, но от того не менее эффективно.

— Они уже были мертвы, — заметил Ветров.

— С этими ублюдками лучше перестраховаться, — ответил тому Игнат, одобрительно похлопав немца по плечу.

Спустя пару десятков секунд, к моим ногам бросили старика, чья кожа постепенно начала слезать хлопьями. Откровенно говоря, не самое приятное зрелище. Наверняка ему жутко больно, но я ведь говорил уже, что он ещё легко отделался?

— Дорофей, уведи сестру, ей пока рано видеть подобное, — кинув взгляд через плечо, обратился я к своему новому вассалу.

— Да, Ваша Светлость, — уверенно кивнул юноша, который и без того прижимал младшую сестру к груди и прижимал ладони к её ушам, чтобы она не видела и не слышала жутких монстров.

— Пойдём кое-что покажу, — не растерялся Эмилиано, и совсем по-детски схватил Дорофея за руку, потянув за собой. Обезьянка Чи-чи же, наглым образом делала тоже самое с маленькой сестрой парня. — Такого вы не видели. Я тоже не видел, до вчерашнего дня. У меня есть знакомый медведь, который исчезает из одного места и появляется в другом!

Я лишь удовлетворённо кивнул. Эмилиано умный парень. Порой эмоциональный, но за последнее время эта его черта характера отражалась лишь в проказах Чи-чи. Вот и сейчас он поступил правильно, можно сказать, по-взрослому. Но что меня порадовало ещё больше, так это взгляды детишек, бросаемые в сторону убитых монстров и корчащегося на земле старика. Они были полны презрения. Всё же, Великая Антарес не ошиблась. Даже в маленькой девочке. Та мельком обернулась, когда брат отпустил её. Она совсем по-детски показала старику язык, но не из вредности, а лишь потому что не знала более грубого жеста.