Чужие интересы. Окталогия (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

– Политика, Мазай, куда более тонкое ремесло, чем ратное дело. А война не заканчивается даже с победой одной из сторон на поле боя. Те уступки, на которые пошёл Бродрик, чтобы получить признание лордов в присвоении себе княжеского титула, носят временный характер. Баронства сохранили частичный суверенитет и автономию, и на текущем этапе это позволило избежать волнений. Но разве в конечном итоге это устроит нового правителя объединённых земель?

Гунмир действительно не глуп, вот только намёк был больно уж толстый. Какой мотив у него самого говорить о таком?

– Интересные мысли. Интересные и опасные. Не боишься делиться ими с первым встречным?

– А я разве что‑то сказал? Гунмир удивлённо посмотрел на меня.

– Значит, показалось, – не стал спорить я. – Ну так что, поговоришь со своей охраной?

– Пожалуй, проведу беседу. Смотреть за вами не перестанут, но так сильно зубы скалить не будут.

И на том спасибо…

Путь мы держали в деревню Козий лог. Почему‑то именно на это место ткнул на карте Дунвест и даже логически объяснил свой выбор. Последний крупный посёлок, где ещё не было зафиксировано случаев нападения, и который находился в пределах ранее обозначенного радиуса. А ведь действительно, кровавый убийца орудовал только в крупных по местным меркам населённых пунктах и не повторялся с выбором места. Что было по меньшей мере странно, ведь куда проще подыскивать жертвы среди одиноких путников или постояльцев трактиров, чем мотаться по всей округе с риском быть замеченным соседями или баронской дружиной. Только если, конечно, его целью было не утоление своего извращённого голода, а что‑то иное и вполне себе прозаичное. Например, посеять страх и смуту. Не думаю, что всё так просто, но, во‑первых, чем не версия, чтобы её проверить? А во‑вторых, это не мешало мне проверять другую.

По словам Гунмира, деревня эта была ничем особо непримечательна, и единственной её особенностью был тот факт, что половина её пребывала на территории баронства Волка, а вторая часть – уже в баронстве Клевер. Границей же служил тот самый пресловутый лог, который почему‑то облюбовали местные козы. И сыну барона периодически приходилось приезжать сюда, чтобы авторитетно решать споры о том, кто у кого умыкнул очередное «заблудившееся» парнокопытное, и кто за это должен понести наказание. Со стороны Клевера, кстати, приезжал Уфлемир, которому год назад я прилюдно перерезал горло. А ведь он приходился Гунмиру двоюродным братом. Впрочем, в разговоре я не услышал каких‑то тёплых чувств к этой особе, видимо, даже Волки не особо ценили его заносчивость и наглость.

Отправленные на разведку Хорки и Пруст вернулись и принесли сразу несколько новостей. Эпизоды насильственной смерти в этом году пока не случались, если не считать одного несчастного крестьянина, которого на рога поднял его же бычок. Но слухи уже добрались и до этих мест, отчего на лицах людей не было радости, а на улицах деревни к вечеру почти не было играющих детей. Второй же причиной подобного поведения жителей стало наличие вооружённых людей Бродрика, которые заявились ещё вчера, отчего в напряжении была вся деревня, и особенно староста, дом которого те заняли для своего проживания.

Услышав о таком, я даже подумывал развернуть отряд, чтобы не рисковать понапрасну. Но лошадей у дома старосты Пруст насчитал всего лишь 9, так что нас было вдвое больше. К тому же Гунмир, напротив, горел желанием узнать, что привело людей князя в его земли, и почему они позволяют вести себя именно так.

Когда мы въезжали в Козий лог, жители радушно встречали единственного наследника барона и их будущего правителя. Точно так же, как это делали и другие подданые на всём протяжении нашего пути сюда. Люди любили своего барона и его семью, и даже гордились тем, что живут под защитой Волка, сильного, но справедливого. От того Гунмир не мог просто так покинуть деревню, не попытавшись разобраться с наглецами Бродрика. Такое могло бесповоротно испортить не только его репутацию, но и запятнать честь всего рода.

– Где командир? – спросил он, когда мы подъехали к дому старосты.

Парень, стоящий на крыльце и смотрящий на наш сдвоенный отряд с показным безразличием, скривил в полуулыбке лицо. После чего развернулся и крикнул в приоткрытую дверь:

– Бельфер! Тут почти целый барон приехал, вопросы задаёт!

После этого горластый мужик развернулся и продолжил пялиться на нас, даже не убедившись услышал ли его кто‑то внутри дома, или нет. Либо у него отсутствует инстинкт самосохранения, либо это намеренная провокация. И я видел, что она почти достигла цели. Лицо Гунмира покраснело, а рука легла на рукоять меча. А ведь за нами сейчас наблюдало не так уж мало деревенских, попрятавшихся за заборами или делающих вид, что забрели сюда по делам.

Появившийся Бельфер почтением к благородной особе также не отличался. Его я, кстати, уже видел однажды, среди военных советников тогда ещё баронессы Жиневы. Сейчас же он с очевидным пренебрежением заявил:

– Я же говорил, что ужинаю. На кой ты, Сыч, ор поднял?

– Ну так, считай, будущий барон у нас в гостях, а не абы кто, – возразил тот, и это его «в гостях» также не осталось незамеченным. Думаю, что у Гунмира и его людей было совсем другое понимание, кто у кого сейчас находится в гостях. Но и рубить наглецов они отчего‑то не спешили.

– Я слушаю, – Бельфер наконец‑то соизволил обратиться непосредственно к Гунмиру, но сделал это так, будто его оторвали от важного дела.

– Что привело вас в земли нашего баронства? Мы не получали вестей о вашем предстоящем визите.

Бельфер изобразил на лице умственную активность, будто бы раздумывая над ответом, но в итоге лишь выдал:

– А разве люди сюзерена должны отчитываться перед людьми вассала о том, куда и зачем они передвигаются на его земле? У меня лишь одни господин, перед ним я отчитываюсь, его приказы я выполняю.

– Так это князь приказал взять штурмом дом старосты и отправил с этой целью десяток самых отважных своих воинов? Ну или свору самых верных псов.

А Гунмир‑то не промах. И теперь уже пришла очередь Бельвера играть желваками.

– Не играйте с огнём, молодой господин. И вам и вашему отцу давно пора взять пример с Зелёного барона, не показывающего носу из своего замка. Так глядишь и успеете насладиться радостью правления своими подданными. Будете пить вино и держать подле себя парочку аппетитных служанок. Или лучше симпатичных лакеев? Поговаривают, что ваш выбор спутника жизни, господин Гунмир, не очень‑то понравился вашему отцу. Что безмерно жаль, ведь господин Бродрик так надеялся посетить свадебную церемонию и лично засвидетельствовать ваш брак. Но если слухи не врут, то…

– Как много обо мне говорят. Даже удивительно. Видимо, все другие дела в княжестве уже решены, раз иных тем кроме сплетен не нашлось.

– Ну что вы, – улыбнулся Бельфер. – Князь никогда не забывает о своих вассалах и искренне интересуется, чем они живут и о чём думают.

– Надеюсь, от такой заботы он не лишился сна. Лишние переживания вряд ли полезны для его здоровья. Я слышал, что он даже завёл себе личного лекаря, и приехал тот издалека. А не он ли, случаем, лечил покойного барона Клен?

– Рад слышать, что вам небезразлично благополучие нашего общего господина. Я обязательно ему передам. Что же касается людей в его окружении… Вы хотите в чём‑то уличить князя?

– Что вы, простое любопытство.

– Я так и думал. Тогда, господин Гунмир, на этом предлагаю закончить. У меня ужин остывает. Дом этот занят, так что поищите себе другое место для ночлега.

Гунмир предпочёл оставить последнюю фразу без ответа и развернул коня. Наверняка, в душе молодого благородного клокотала ярость, но он по‑взрослому не давал ей хода. Если хочешь победы, то нужно понимать ход сражения. А люди Бродрика явно неспроста поддевали самолюбие и родовую честь юного Волка. Всё это требовало взвешенного подхода и анализа. Вот только к Зайцам не имело прямого отношения. И я хотел, чтобы так всё и оставалось.