Невидимый Друг (СИ) - Снегова Анна

Нет, конечно, может быть у Невидимок есть ещё и способность проходить сквозь стены, но что-то мне подсказывало, что это вряд ли.

Неожиданная догадка заставляет меня подскочить и броситься к ванной, сломя голову.

Глава 3

Я бросилась на колени рядом с большой округлой чашей ванны, утопленной в полу, и принялась ощупывать руками воздух. Ничего не получалось. Я просто тычусь наобум как слепой котёнок – и примерно с тем же результатом.

Тогда я закрыла глаза, глубоко вздохнула, успокаивая панику, и попыталась ещё раз в темноте.

Очень скоро мои дрожащие ищущие пальцы наткнулись на что-то. Мокрая плотная ткань. Под ней твёрдое, будто выточенное из дерева тело… судя по рельефу, кажется, рука пониже плеча. Не двигается. Мне стало страшно.

Веду пальцами вверх, натыкаюсь на металл и скользкие пряжки, скрепляющие доспех. На них тоже влага, но я почему-то уверена, что это не вода. От испуга снова открываю глаза. Как же странно видеть впереди пустоту, но знать, что совсем рядом – живой человек. Вернее, я очень надеюсь, что ещё живой.

- Эй! Вставай, а? Отсюда нужно срочно уходить.

В моём голосе слёзы. Ещё не хватало зареветь из-за этого ходячего наказания, которое свалилось на мою голову!

Понятия не имею, что делать. Боюсь даже потрясти его за плечо, чтобы не сделать хуже. А с минуты на минуту Надзирательница вернётся проверить, как я справляюсь с её поручением. Сглатываю комок в горле и пытаюсь успокоить сердце, которое продолжает колотиться в груди как сумасшедшее. Чего доброго, сейчас сама хлопнусь в обморок рядом.

Невидимка по-прежнему недвижим, и я начинаю бояться, что он умер. Но даже через ткань одежды его кожа слишком горячая, каким-то болезненным жаром, поэтому скорее всего, он всё-таки потерял сознание от потери крови. И если он не очнётся… дело закончится очень плохо. Но я же скорее надорвусь, чем смогу вытащить такого здоровенного мамонта из ванны!

Прислушиваюсь – и на самой границе восприятия слышу тяжёлое дыхание с очень длинными паузами между вдохами и выдохами.

Осторожно протягиваю руку туда, где должно быть лицо северянина… И моё запястье молниеносным движением перехватывают на подходе. Мне вдруг снова становится страшно. Как-то я слишком расслабилась. Это же враг! Коварный, не ведающий пощады… ну то есть, ведающий, как оказалось – но мало ли, почему он меня пощадил. Может, некогда было со мной разбираться. А теперь вот стало «есть когда». Сама же организовала очень удобный путь к побегу, и если он мне захочет сейчас шею свернуть напоследок, никто не помешает…

Суматошные метания моих мыслей вдруг обрывает странное ощущение под кожей – там, где меня схватили. Тепло и щекотно. А потом это место слегка немеет.

Я обращаюсь мысленным взором внутрь себя и ахаю. Огонёк моей магии вспыхивает весело и радостно, будто в него подбросили дров, а потом устремляется навстречу пришельцу. Словно пламя свечи, которое вытягивается в ту сторону, куда веет ветер.

И этот ветер раздувает огонь моей свечи всё ярче и ярче, превращает его в самый настоящий костёр, который заполняет тело до кончиков пальцев на ногах. Сила оживает, воскресает, радостно перетекает из меня в этого незнакомца, которого я даже не вижу. А самое странное – такое чувство, что чем больше я отдаю, тем больше остаётся у меня самой.

Я замираю и боюсь пошевелиться, околдованная магией этого момента. Мне так тепло, что мокрые волосы сами собой высохли и закурчавились, и я даже снова могу чувствовать свои заледеневшие на мраморном полу ноги.

Вот уж понятия не имела, что моя магия, оказывается, может так.

А потом Невидимый обрывает контакт – ровно за секунду до того, как тепло на коже превратилось бы в болезненный жар.

Вода в ванной приходит в движение, и мамонт передо мной с завидным упорством пытается выбраться изо всего этого розового принцессиного безобразия, в котором я заставила его искупаться. Ему явно похорошело!

Огромная фигура тут и там облеплена лепестками, и заклятье невидимости совершенно не мешает мне увидеть в воздухе очертания широких плеч и массивной грудной клетки. Не могу удержаться от того, чтобы не прыснуть со смеху при виде сурового воина в лепесточках. Немедленно получаю в ответ сердитый плеск воды – я почему-то не сомневаюсь, что он именно сердитый – и оказываюсь снова мокрой с ног до головы.

Замечательно! Господин великий воин не терпит, когда над ним смеются. Какие мы важные!

Обиженно надуваюсь и охаю, когда мне на плечо обрушивается тяжесть чужой руки. Кажется, меня используют как подставку, чтобы выбраться-таки из скользкой ванной.

Запоздало понимаю, что мне вообще не страшно. Если и был какой-то страх, он сгорел в том огне. И вообще я себя веду как безголовая дурочка без инстинкта самосохранения – ну или как ребёнок, который дразнит волкодава. Правда, волкодав отчего-то не торопится показывать клыки.

Да уж, вёдра принцессе носить легче было, чем тянуть на себе эту многотонную дубину! Пыхтя и отдуваясь, я помогала северянину выбираться, опасаясь больше всего поскользнуться на мокром полу.

- Звать-то тебя хоть как?

Молчание. А, ну да, он же вражеский лазутчик, им не положено противнику такие сведения выдавать. Значит, чего он тут забыл, спрашивать тоже бесполезно.

- А куда тебя ранили?

Снова молчит. Только припадает тяжело на каждом шагу на одну ногу, придавливая мои плечи.

- Сильно болит? Может, я перевяжу?

Невидимый остановился и закрыл мне рот ладонью. Вот и поговорили. Я что, слишком много болтаю? Или он боится, что нас услышат? Или он просто немой?

Как только он меня отпускает, я всё-таки задаю новый вопрос:

- Проводить-то тебя куда?

Мне показалось, или только что был стон отчаяния? Нет, ну а что – я же знать должна – каким путём он собирается удирать? Или он думает, я его по всему дворцу буду таскать на себе туда-сюда? А между прочим, на ночь по периметру устанавливают обычно дополнительные магические контуры защиты – и мне очень интересно, как он собирается их преодолевать в таком жалком состоянии.

И тут я получаю слабый, но весьма ощутимый тычок пальцем в грудь чуть пониже шеи.

В смысле? Он хочет, чтобы я проводила его к себе?!

Глава 4

Вот только времени на то, чтобы возмущаться, практически не остаётся – мы уже миновали шёлковые занавеси и почти проковыляли весь короткий путь к двери, а там будет не до разговоров – в общем коридоре и я тоже должна буду включить конспиративный режим молчания.

Ко мне, так ко мне. В конце концов, вряд ли человека, который от потери крови в обмороки хлопается, потянет на… ну… непотребства какие-нибудь.

И всё-таки уши у меня предательски вспыхнули.

К счастью, в широком коридоре, что освещали только лишь высокие канделябры у стен, было пусто. Время позднее, дворец почти уснул, а суматоха по случаю поимки чужака переместилась в соседнее крыло. Надо пользоваться возможностью и побыстрее уходить с открытого пространства. Иначе будет сложно объяснить случайному встречному, почему я так странно ковыляю. Разве что сказать, что поясницу после вёдер прихватило.

Высокая дверь слева – принцессины покои. Светлое дерево, золотая резьба, дверные ручки на заказ, инкрустированные рубиновыми розами. Если белокурый ураган внутри даже суматоха с поимкой Невидимки не разбудила, то угрозы с этой стороны можно точно не опасаться. У Зиалы, кстати, и не искали, судя по всему. По слухам, ей на дверь и окно на ночь вешают особенно хитрые заклинания, которые сообщают даже о том, что птичка мимо пролетела.

Вокруг дворца было похожее магическое поле, только меньшей силы. Единственная точка прохода – дворцовые ворота, а там Магов-Охранителей – как ругательных слов в запасе Надзирательницы. Ну, то есть бесконечное количество.

Так что Невидимка должен уметь очень здорово шаманить, чтобы пробраться во дворец. Я поневоле зауважала.

Мы повернули направо.