Цифровой мир (СИ) - Ефремов Андрей

Но вот наконец-то вышли к нужному участку. Большой зал. Куча сталактитов и сталагмитов, всё блестит и искрится, но мы сюда не красотами любоваться пришли.

— Там, — сверившись с картой, указал в нужную сторону Палыч.

— Жека, ты издеваешься? — закатил глаза Гордей. — Да мы в этом тоннеле раз сто ходили. Нет там ничего.

— Не гунди, Гордей, — отмахнулся Палыч. — Тут недавно Крым тряхануло мальца, и в то время у Кастере самарская группа стояла. Они прошлись по известным тоннелям на предмет обвалов и кое-что нашли. Какой-то символ непонятный на камне выбит. Они начали раскопки: мало ли, ход какой поблизости есть, но времени не хватило — еда заканчивалась и надо было уходить, вот они и прикрыли место раскопок камнем, чтобы в следующий раз доделать. Но у всех свои дела, так что быстро вернуться не получилось.

— А ты это откуда знаешь? — заинтересованно спросил Ворон.

— Да сидели в баре с одним из самарских, вот он и рассказал, когда поддали, не знал же он, что мы через неделю на Караби отчаливаем. Вот я так и рвался сюда. Интересно же посмотреть на это место.

— Другой разговор, — тут же посерьёзнел Гордей. — Веди.

Через десять минут мы нашли искомое место. На свежем сколе горной породы действительно был выгравирован какой-то символ, немного напоминающий скрипичный ключ, каким его рисуют в нотных тетрадях, а также ровные полосы, выбитые прямо в камне. Ну а рядом имелись следы раскопок самарской группы спелеологов.

— А нехилую они тут яму отрыли, — присвистнул я, когда совместными усилиями отодвинули булыжник, перегораживающий узкий лаз.

— Лёха, только твоя комплекция позволит туда влезть, — оценив размеры лаза, проговорил Ворон.

— Было бы куда лезть, — хмыкнул я. — Самарские же не закончили дело. Нет, так-то я не против каменюки потягать, глядишь, и реально что-то найдём.

Лезть в незнакомый узкий лаз надо обязательно ногами вперёд. Самое главное, чтобы одежда спелеолога была цельной и не сборилась во время преодоления шкуродёра. Помню, как пацаном надел в пещеру раздельные штаны и куртку, так куртка закаталась во время движения и застопорила меня в проходе. Никогда не забуду той панической атаки, когда я осознал, что не могу пошевелиться. Но меня матюками привёл в чувство Палыч, а потом и помог выбраться. С тех пор я хожу в пещеры строго в цельном комбезе, причём без карманов, чтобы ничего не цеплялось за камни.

Тестовый заход показал, что самарские прокопали метра три. По крайней мере я скрылся в лазе целиком. Далее потянулись часы монотонного и тяжёлого труда. Надо увеличить лаз, чтобы можно было нагнуться и подбить очередной булыжник. В какой-то момент захотелось плюнуть на всё это и отправиться в лагерь, задолбался я уже знатно, но после умоляющего взгляда Палыча пришлось сплюнуть на землю и продолжить.

Ещё через час, ударив ногой камень, почувствовал, как тот поддался и провалился внутрь. На краткий миг мне показалось, что мелькнуло фиолетовое пламя, но, проморгавшись, ничего такого не заметил. Да не, бред же.

— Кажись, что-то есть! — крикнул я. — Нога провалилась. По ходу за завалом полость.

— Возвращайся и влезай в обвязку, мало ли что там, может, колодец, — приказал Палыч.

— Ща, дай только ход расширю.

Минут через пятнадцать удалось расшатать ещё несколько булыжников и обрушить их вниз. По идее, должен пролезть. Удар об пол послышался довольно скоро, значит, глубина должна быть небольшой.

— Так, давайте сюда мой мешок. Возьму с собой дополнительный моток верёвки, молот, дюбеля и альпинистские крючья. Мало ли, трассу вешать придётся. И еды мне запихните на всякий пожарный.

— Ты жить там собрался, Соловьёв? — хмыкнул Гордей.

— Хм, а почему бы и нет. Тишина, покой, и мозг никто не сверлит, красота же, — пошутил я. — Только еды мне не забывайте приносить и интернет проведите.

— Угу, смешно, — не оценил шутку Палыч. — Давай, осторожнее там.

— Да я, блин, сама осторожность, — с кряхтеньем забравшись в лаз, проговорил я и начал проталкивать своё тело.

Ход шёл под уклоном, так что ползти было относительно удобно. Если бы не пристёгнутая к верёвке каталка да давящий на голову нагруженный транспортный мешок, было бы вообще норм.

Пять минут кряхтений и тихих чертыханий, и я преодолел узкое место и, повиснув на верёвке, закрутил головой, чтобы осмотреться.

— Ну ни хрена себе! — присвистнул я.

— Лёха, чего там? — донёсся возбуждённый голос Палыча.

— Тут охренительная полость, — крикнул я. — Не вижу границ, свет не добивает. Я оказался на небольшом уступе. Всего метров пять, и можно спокойно ходить. Я осмотрюсь и вернусь, — закончил доклад я и, дождавшись ответа, спустился.

На гладком каменном полу имелось множество выбитых желобков и загогулин, заполненных водой. Хм, всё это явно рукотворное. Неужели мы нашли какое-то древнее капище или ещё какую ритуальную пещеру? Эдак и в учебники истории можно попасть за такие открытия. А уж если тут какая древняя утварь найдётся или монеты золотые, то ещё и на процент от стоимости клада можно рассчитывать.

После таких воодушевляющих мыслей настроение мгновенно поползло вверх, во мне проснулся азарт исследователя-первопроходца. Ведь получается, что я первый человек, который появился в этом зале за десятки, а возможно, и сотни лет. Круто же!

Осторожно ступая по исчерченному странным узором полу, я прокручивал в голове картинку, как Ленка Осипова будет кусать свои наманикюренные ноготки от злости, когда увидит мою улыбающуюся физиономию на страницах сетевых новостей, а быть может, и на центральном телевидении. А вот нефиг нос задирать! «Неперспективный ты, Соловьёв, так и будешь всю жизнь в поликлинике сидеть да сопли старушкам лечить. Нет в тебе коммерческой жилки», — всплыли в голове её очередные упрёки при расставании. Вот и посмотрим, кто тут неперспективный.

Обнаруженный зал оказался огромным. Свет огонька на каске лишь слегка рассеивал окружающий мрак и освещал небольшой по площади участок вокруг моего тела. Хрень какая-то. Почему видимость такая маленькая? Складывается ощущение, что тьма вокруг живая и не желает пропускать свет.

Бррр, тряхнул головой я. Что за бредовые мысли лезут в черепушку. Какая, к чёрту, живая тьма? Самая обыкновенная пещера. Видел десятки подобных. Аааа, вот в чём дело. Я в первый раз нахожусь в отрыве от группы. Никогда не оставался на вылазке совсем один, вот и лезет в голову всякая чушь.

Через пару минут впереди показался какой-то объект. Сглотнув внезапно образовавшийся ком, я заставил себя сделать несколько шагов и облегчённо выдохнул. Фантазия уже нарисовала жертвенный алтарь и горы обгрызенных человеческих костей, но это был всего лишь большой камень, на постаменте. Точнее, не камень, а цельный кусок какого-то минерала. Обсидиан, что ли? Камень абсолютно чёрный, с идеально ровными гранями, явно кто-то долго и старательно его обрабатывал. Ну и постамент, странный, из серого камня, сплошь покрыт непонятными узорами.

На краткий миг, мне показалось, что в глубине этого камня полыхнул фиолетовый цвет. Или не показалось? Да хрен его знает, в этом мраке всё что угодно примерещиться может. Хм, а это что? На идеально ровной поверхности имелся какой-то символ, вот только разобрать его не получалось из-за слоя пыли. Хм, может быть, это такой же скрипичный ключ, что и на камне у лаза? Надо проверить.

Сделал первое, что пришло в голову: дыхнул на символ, словно на замёрзшее стекло, а потом снял перчатку и протёр его рукой. Стоило проделать такую нехитрую манипуляцию, как символ вспыхнул ярко-фиолетовым цветом. Теперь мне точно не показалось. Он, мать его, СВЕТИТСЯ!

Сделав пару шагов назад, я заметил, как от символа во все стороны начинают расползаться фиолетовые линии, и уже через несколько секунд весь камень был усеян разнообразными светящимися узорами, напоминающими руны из фантастических фильмов. Да что за хрень здесь творится? Камень на этом не успокоился: свечение пошло дальше, к полу, и вот уже вся вода в выбитых желобках вспыхнула тем же фиолетовым цветом, а потом небольшие капельки начали отрываться от пола, парить в воздухе, объединяться в непонятные рунические символы, при этом не переставая светиться фиолетовыми искорками.