Травница (СИ) - Кобзева Ольга

- Зачем ты приходишь сюда? – спросила, осматриваясь.

- Как раз потому, что верю, именно здесь покоится не только прах моих предков, но и их дух.

- А как же тропа, последний путь и все такое?

- Это и есть последний путь, Лисанна. Дальше только вечность. Фейрос лишь направляет, не позволяет духу плутать.

- Подожди, я совсем запуталась. Объясни толком, Рошар. Вы верите, что, умирая, лотр просто уходит в небытие, так? Его дух покоится вместе с телом там, куда его определили родные, я верно поняла?

- Все верно, Лисанна. Твоя вера более приятна, она дает надежду, только вот нет второй жизни, нет второго шанса. После смерти уже ничего нет, только вечность.

- Но сюда ты приходишь в надежде, что твой отец тебя услышит?

- Да нет, - заложил руки за спину Рошар, небрежно облокачиваясь на одну из каменных стен. – Сюда я прихожу не для него, а для себя. Здесь чувствую, что он рядом. Говоря с ним, не рассчитываю на ответ, понимание, прощение или что-то еще. Лишь на облегчение от разговора с близким.

- Теперь понимаю. Но почему ты не поговоришь с мамой? Она ведь жива и может не только выслушать, но и ответить.

- Я много говорю с мамой. Ее советы не раз и не два пригождались мне в жизни. Но мама, это мама, Лисанна. Отец был мне другом. Мы работали вместе несколько лет, это были… запоминающиеся годы. Он был удивительным человеком. Простым с родными, жестким с преступившими закон, понимающим со всеми. Его уважали и любили на работе, повелитель прислушивался к нему. Всегда. Светлейший предлагал мне должность отца, только я не захотел. Не смог. Предпочитаю быть просто советником.

Почувствовала странный холодок, будто ветерок пронесся мимо, едва касаясь. Поежилась, обхватывая себя руками.

- Замерзла? Давай возвращаться.

Рошар шагнул ближе, подавая руку. В одной я удерживала энергетический шарик, другую протянула лотру. Мы поднялись уже на последнюю ступень, когда что-то заставило меня оглянуться. Взгляд. Я будто почувствовала чей-то взгляд. Но сколько ни всматривалась в темноту склепа, так и не поняла, откуда он исходит.

- Ты обещаешь, что все каменные ящики откроют? – замерев на последней ступеньке, не дала Рошару подниматься, пока не услышала твердое обещание.

Это меня немного успокоило, примирило. Гробы откроют, истлевшие тела без труда выпустят метущиеся души. Они смогут уйти к Всевышним, получат шанс на перерождение.

Подняться из каменного мешка оказалось на удивление приятно. Несмотря на обилие деревьев, лучи светила все же пробивались, согревая, разгоняя уныние этого места.

В последний перед походом во дворец день я решила взять выходной. Двери лавки закрыла, Харишаф написала крупными буквами на деревянной панели у входа, что сегодня лавка травницы Лисанны не работает. Тшани получила отгул, а я решила посвятить день себе. Высплюсь, схожу на рынок, мне как раз только вчера привезли новый чан для купальни взамен испорченного, присмотрю какие-нибудь ароматные мыльные составы, поищу лавку подешевле, где можно было бы купить пару комплектов домашней одежды, белья и халат. Рошар обещал после обеда прислать мастерицу, что поможет с прической. Стыдно признаться, но сама я об этом даже не подумала.

Войдя в спальню, уже перед сном, окинула восхищенным взглядом платье – подарок Рошара. Невероятное. Летящая ткань, серебристая основа, тончайшая вышивка, сотканные будто из паутины рукава. Такое даже надевать страшно. Провела ладонью, легонько касаясь. Прохладная ткань приятно льнула к коже.

Помимо воли я волновалась перед завтрашним днем. Каков местный правитель? Как он отнесется к моему вмешательству в жизнь Аорши? Как воспримет идею переселения детей? Рошар на моей стороне, это многое значит. Но он честно сообщил, что не гарантирует того, что все получится. Что все будет зависеть от решения светлейшего повелителя Аквадии. Значит, нужно сделать все, чтобы расположить его к себе, попытаться вызвать сочувствие к бедным аоршцам. И если для этого нужно соорудить у себя на голове подобие того, что мастерит льяра Стефани, надеть вот это великолепное платье и побольше улыбаться – уверена, я справлюсь!

Глава 3.

Глава 3.

Просыпаться от стука в дверь становится традицией. Минутку еще повалялась, накрыв голову одеялом, в тщетной надежде, что неизвестный уйдет. Стук повторился, причем надрывный, отчаянный. А спустя еще полминуты в дверь колотили, кажется, уже ногой. Быстрый взгляд за окно – светило еще только-только поднимается. Ничего не поделать, пришлось вставать, торопливо натягивать штаны и рубашку, оставленные неподалеку вчера вечером. Волосы приглаживала на ходу.

За дверью обнаружился ребенок. Мальчик лет десяти, чумазый, растрепанный, в грязной, оборванной одежде и с обреченным взглядом.

- Льяра! – выдохнул паренек с нескрываемым отчаянием. – Льяра, помогите, умоляю! – его глаза моментально набрались влагой, и мальчик расплакался, растирая слезы вперемешку с грязью по лицу.

Распахнула дверь пошире, опускаясь на колени рядом с ребенком, заставляя посмотреть на меня.

- Что с тобой? Ты ранен? – одновременно со словами отправила небольшую искорку, сканируя парнишку на возможные повреждения. Искорка вернулась ко мне целой. Мальчик здоров. Истощен, это видно невооруженным взглядом, но здоров. - Пойдем, - потянула парнишку встать. – Умоешься, успокоишься и все расскажешь.

- Нет! - резко вырвался он. – Льяра, она умирает! Помогите ей, умоляю вас! Кроме нее у меня никого нет! Совсем никого… - под конец паренек снова сжался и последние слова выдавил едва слышно.

- Говори, кому нужна помощь и что за хворь будем лечить, - сонливость с меня окончательно спала.

- Я не знаю, - снова завыл молоденький лотр. – Моя сестренка Аннис умирает! Она сначала перестала есть, потом совсем перестала вставать, а сегодня даже глаз не открывает! – отчаяние мальчика было столь велико, что я его буквально кожей ощущала.

- Тогда не будем терять времени. Подожди одну минутку, кое-что захвачу. - Быстро метнулась обратно в дом, схватила рюкзак, вспоминая, что там осталось и выбежала обратно. - Как тебя зовут? – спросила уже в дороге.

- Димис, - шмыгнул парнишка.

- Давай поторопимся, Димис, я даже не против пробежки. Это далеко?

- Нам нужно на старый могильник, - снова шмыгнул он.

- Тот, что на другом конце города?

- У восточного выезда, - на бегу уточнил ребенок.

Всевышние, помогите! Не время сейчас спрашивать, что дети делали на могильнике, уточню лишь, что когда мы с Рошаром ездили на старое капище, дорога в экипаже заняла около часа! Димис бежал с другого конца города как минимум вдвое дольше! Если все так, его сестра так плоха, как он рассказал, девочка могла уже умереть или вот-вот отправится за грань.

- Иди сюда! – дернула Димиса в сторону небольшой арки, за ней пустынный двор, где лотры часто оставляют фаэтоны. Я несколько раз проходила мимо, поэтому знаю. Сейчас тут тоже было полно экипажей, пустых, кучера еще спали, слишком ранний час. На всякий случай спряталась за самый большой экипаж, стоящий в темном углу. Прижала ничего не понимающего Димиса к себе, закрыла ему глаза ладонью и резко выпустила энергетические крылья. Старое капище я представила заранее. Вспышка, которую, надеюсь, никто не успел заметить, и вот мы уже у ворот старого кладбища.

Димис проморгался, не понимая, что произошло, неверяще оглядываясь по сторонам. Посмотрел на меня вопросительно, даже рот открыл, но ничего не спросил, парнишка был в шоке.

- Твоя сестра, - напомнила я. – Где она?

- Там, - дернул он головой вправо. Потом вроде отмер немного и пошел мимо деревьев в сторону старинных многовековых усыпальниц.

Нужный нам склеп выглядел довольно ухоженным, принадлежащим, как мне кажется, богатой семье, насколько я могу судить по каменному изваянию Фейроса у входа, размерам склепа и ограды вокруг. Димис уверенно тянул меня ко входу. Полагаясь на внутреннее чутье, без промедления следовала за парнишкой. Мы вошли внутрь. Напрягла зрение, оглядываясь. С двух сторон, в каменных нишах заметила каменные гробы, довольно крупные. Возле одного из таких, на подстилке из веток и листьев лежала маленькая девочка, на вид не старше четырех-пяти лет. Чтобы не зажигать светящийся шарик, пришлось направить поток энергии к глазам. После я обязательно за это расплачусь - глаза на свету будут болеть и слезиться несколько часов, но сейчас мне просто необходимо рассмотреть малышку. Увиденное не порадовало – бледное до синевы лицо, но вместе с тем лихорадочный румянец, скулы впавшие, дыхание редкое, с хрипами, грудь едва взымается.