Дева Ки, демон Шо. Том 1 (СИ) - Журавлев Владимир А.

Он выбрел из воды в довольно удобном месте. Какой-то прихотью реки именно здесь намыло крохотный песчаный пятачок в окружении густых кустов. А сразу за кустами стеной стояли береговые скалы, обычное дело для горного Лусора. То есть тут Ки Шо находился в относительной безопасности. К пляжу, правда, можно было подплыть на лодке, но что-то за время путешествия Ки Шо никаких лодок не наблюдал.

В нагрудном кармане сохранилась лепешка, но Ки Шо на всякий случай решил еще и порыбачить. Он вообще-то на рыбалку шел, когда привязались противные мальчишки, и снасть лежала наготове в кармане.

Видимо, место оказалось богатым на рыбу, потому что Ки Шо почти сразу поймал здоровенного сковородника. Он потому так и назывался, что целиком помещался на стандартной сковороде провинции Лусор. И по форме был таким же круглым. Круглым, жирным, вкусным. Такого даже без сковороды зажарить — объеденье получится. Ну а развести костер любой мальчишка из селения Ки Шо умеет.

Он приготовил рыбу и с удовольствием поел. И никто ему не говорил в спину: «Ки Шо, не ешь много, не наедай жопу!»

А потом он до самой темноты тренировался. Ки Шо учил базовые стойки.

Базовые стойки в деревне знали все мальчишки, и считалось, что без их знания невозможно победить в драке. Правда, насколько видел Ки Шо, в драке мальчишки о стойках сразу забывали и начинали наскакивать и махать руками, и кто скакал и размахивал сильнее всех, тот обычно и побеждал. А побежденные оправдывались, что, наверно, мало тренировали стойки. А Ки Шо требовалось тренироваться очень много, потому что базовые стойки — именно то, с чего начинается экзамен в любую школу боевых искусств.

Он хорошо знал, как это надо делать. Шестнадцать стоек должны плавно перетекать одна в другую, и в последней позиции его ступни должны встать точно на то самое место, с которого начинался комплекс. Еще нельзя было терять равновесие, нарушать ритм дыхания, переносить вес тела на пятки… короче, он знал, как это делать. Только не получалось. Но он не отчаивался. Как сказано в «Легенде о Семи Непобедимых», дорогу осилит идущий, и дорога в тысячу ли начинается с первого шага.

После захода солнца Ки Шо стало зябко. И еще вылезли комары. Он двигался и двигался потихоньку к костру, пока чуть не залез в огонь. А толку? Все равно один бок греется, другой мерзнет!

И еще навалилось одиночество. Один, совсем один! Он даже немного поплакал. Нет, он раньше часто сиживал у реки, даже ночевал пару раз на рыбалке, но то с одеялом, и потом его ждал дом с мягкой постелью и похлебкой на столе. А здесь… бок мерзнет, комары кусают, спать жестко, и конца этому не видно! А-а, домой охота! К маме!

От мыслей о маме он успокоился. Мама, она… у, лучше ей сейчас не попадаться.

А как только он успокоился, сразу понял, что надо делать. Отодвинул палкой костер, разгреб горячий песок, свернулся на нем калачиком и кое-как заснул. А комаров разогнала охапка вонь-травы, сунутой в догорающий костер.

С первыми лучами солнца он… нет, не проснулся, он и не засыпал толком, не очень-то поспишь скрюченным на песке! — он просто поднялся, отряхнулся от песка и взобрался на скалистый берег. Вообще-то Ки Шо не отличался ловкостью и по скалам вместе с мальчишками не рисковал лазить, но тут скалы оказались ступенчатыми и с кустиками, так что получилось.

Без удивления он обнаружил наверху тропку. Люди часто ходят вдоль реки кто на рыбалку, кто за тальником для корзин, как не быть тропкам? Ки Шо прошел немного по тропе — и остановился, пораженный зрелищем. Дорога, имперская дорога прямо перед ним! Мост через реку! Мальчишки у моста пытаются торговать своими жалкими поделками!

На мгновение ему показалось, что он каким-то образом вернулся к родной деревне. Но нет, под мостом река глухо шумела на порогах, а у его деревни на реке порогов не было…

Пороги! У Ки Шо холодок пробежал по спине. Выходит, он смерти избежал чудом! Чуть дальше проплыл бы на бревне, и конец.

Он с опаской приблизился к тракту. Мальчишки — они везде мальчишки, как бы пинков не навешали. Хотя не должны, за порядком на тракте следила дорожная стража и свирепо наказывала всех, осмелившихся мешать почтенным путникам. А непочтенных защищали «ночные работники»-ганьзя, и защищали не менее свирепо.

Ки Шо вспомнил, как шипел жутко на мальчишек староста:

— Тронете мальца на тракте, побьете, сумку отберете — а вдруг он идет по темным делам Ночного Императора⁈ Придут ночные слуги, спросят меня, и так спросят, что я сам побегу и покажу дома всех, кто у тракта околачивается! Все сделаю, лишь бы не спрашивали! А слуги дальше спросят — и найдут, кто мальчонке не давал пройти. И тогда вырежут всю его семью, а с самого поганца шкуру снимут живьем и солью посыплют! Запомните, придурки: за тракт вас никто не защитит! Сын мой напакостит — родного сына своими руками дорожной страже сдам! Потому что если не сдам, они разбираться не станут, а отселят всю деревню в горы, с голоду подыхать! А на наше сытное место желающих много! Запомните, придурки, тракт нас кормит!

Ки Шо тогда стало очень страшно. Остальным мальчишкам тоже. И потому на тракте никто не шалил. Хотя иногда хотелось. Даже Ки Шо иногда хотелось. Путники — они такие рассеянные! Схватить потихоньку что-нибудь из их вещей и запрятаться в зарослях у реки — кто найдет? Но помнили мальчишки: дорожная стража искать не станет, а просто всю деревню выселит! А уж деревенские и найдут виновного, и накажут. Закопают по горло в землю и мочиться сверху будут, пока не захлебнешься… Так что не должны были мальчишки привязаться.

Так оно и вышло. Мальчишки уставились, но признали чужого путника и отвернулись.

Ки Шо глянул на каменный разметочный столбик. До столицы провинции — три ли. Он представил еще три ночевки и содрогнулся. Как Семеро Непобедимых годы проводили в дороге — уму непостижимо! Вот где тренированность, вот где воля! А у Ки Шо воли нет, и не было никогда. Так что он решительно махнул рукой ежедневному «дорожному дому» — большой повозке с крытым верхом для путников, не желающих идти пешком. Ки Шо точно не желал, да и монету могли разменять только возчики, у деревенских столько денег отродясь в руках не бывало. А ему требовалась медная мелочь, чтоб купить еды.

Сутки! Всего через сутки он окажется в столице провинции! И через сутки решится его судьба!

«Или завершится огромным позором!» — хмуро подсказало ему благоразумие, но Ки Шо мысленно замахал на него руками и постарался побыстрее забыть.

В «дорожный дом» он поднялся уверенно, потому что не раз видел, как это делают пассажиры на тракте. В повозке сидели три надменных чиновника в накидках императорской службы и две актрисы провинциального театра, не очень молодые и уставшие от жизни. На Ки Шо никто не поглядел и не ответил на его робкое приветствие. Это было плохо… а все остальное очень хорошо! Потому что путешествовать в «дорожном доме — совсем, совсем не то же самое, что плыть на бревне в бурном потоке, зажатом меж скалистых берегов! В 'дорожном доме» были удобные кресла для каждого ездока, в которых можно было сидеть, можно было спать и даже кушать! В крытой повозке не страшны дождь и ветер, не досаждают комары и солнце! И останавливался «дорожный дом» не менее пяти раз за день — около емкостей для естественных надобностей и возле маленьких деревушек, чтоб пассажиры могли слегка размять ноги и купить себе свежей еды. Это было удивительно приятно. Но самое приятное — это видеть лица местных мальчишек, которые заглядывали в повозку и робко предлагали «господину» что-нибудь у них купить. Естественно, Ки Шо ничего у них не покупал, потому что прекрасно знал, как работает эта система. Еду имеет смысл покупать у огородниц среднего возраста, и более ни у кого! А всякие прочие дорожные безделушки вроде шляп и цветов Ки Шо не интересовали, он и сам таким барахлом торговал все детство.

Ночью он прекрасно выспался в кресле, а на рассвете «дорожный дом» неторопливо вкатился через Восточные ворота в столицу провинции Яннань, свернул вбок вдоль стены и остановился на почтовом дворе. Ки Шо впервые в жизни приехал в город.